Драгоценности Эптора. Сборник

Дилэни Сэмюэль Р.

Колонны казались грубыми, плохо отесанными.

— Это храм! — с удивлением воскликнул Гео.

Ступени храма были завалены мусором, а свет, проникавший сквозь свод джунглей, не мог разогнать тени, укутавшие стены. Черная щель над одной из створок базальтовой двери говорила о том, что та неплотно прикрыта. Люди, не торопясь, стали подниматься по ступеням, под ногами шуршали листья. То и дело им приходилось убирать с дороги мелкие камни, выкрошившиеся из потрескавшихся стен. Гео и Ями шли впереди. Следом за ними пробирался Змей, а позади всех топал Михайло. Поднявшись, путники протиснулись в двери храма.

Их

глазам открылась следующая картина: балки храма давно обрушились с высокого потолка, и теперь в столбах солнечного света, бьющего через многочисленные дыры в крыше, медленно плавала пыль.

— Думаете, это и есть храм Хама? — спросил Михайло.

Его многократно усиленный голос загудел под каменными сводами.

— Сомневаюсь, — прошептал Гео. — Нет, это точно не тот храм, который мы ищем.

— Выглядит как заброшенный, — вставил Ями. — Может, нам удастся узнать тут что-нибудь интересное.

Вдруг что-то большое и темное захлопало крыльями и пронеслось сквозь столб света в дальнем конце храмового зала. Путники подняли сабли и отступили. После непродолжительного молчания Гео вручил Змею свой драгоценный камень.

— Зажги свет. Быстро.

Камень в руке Змея нежно засветился зелено-голубым.

Теперь стали видны ряды колонн, вытянувшихся вдоль стен храма. Они поддерживали обвалившийся потолок. Когда свет разгорелся ярче, путники увидели, что крыльями хлопала безобидная птица, нахально рассевшаяся на одной из рухнувших балок между колоннами. Она склонила голову набок, рассматривая людей, потом громко каркнула и вылетела через отверстие в потолке. Шум крыльев отозвался эхом, которое еще долго гуляло по храму.

Алтарь едва можно было разглядеть. Над ним между колоннами темнела дыра. Когда глаза путников привыкли к темноте, они увидели, что часть стены не выдержала натиска времени. Но огромное отверстие почти целиком оплели лианы.

Местами сквозь листву пробивался зеленоватый свет.

Люди подошли к алтарю.

Возле него на каменных ступенях возвышалась огромная, сильно разрушенная статуя. Из цельного куска черного камня была высечена фигура человека, который, скрестив ноги, восседал на возвышении. Рука и плечо его давным-давно отвалились и разбились вдребезги о ступени алтаря. Кисть с пальцами такой толщины, что каждый мог сравниться с бедром Михайло, валялась неподалеку. И еще у идола не было головы. Уцелевшая рука, лежащая на ступенях, была согнута так, словно раньше удерживала какой-то предмет.

Гео прошел к стене за алтарем, вдоль которой стояли каменные сундуки.

— Подойди-ка сюда, Змей, — позвал он. — Посвети-ка.

Змей повиновался, и тогда Гео с помощью Михайло и Ями сдвинул крышку одного из сундуков.

— Что там? — Михайло заглянул в сундук через плечо поэта.

— Книги, — спокойно ответил Гео, вынимая пыльный том.

Ями протянул руку и перелистал несколько страниц пыльного тома.

— Древние ритуалы, — пораженно пробормотал Гео. — Посмотрите-ка. — Он отодвинул руку Ями. — Эти книги вполне пригодны для чтения.

— Дай-ка мне взглянуть, — попросил моряк. — Я когда-то учился у Эдна в Университете Олкса Олвна.

Гео взглянул на него и рассмеялся.

— Значит, ты, ко всему прочему, человек образованный... Я был учеником Уэлиса. Наши учителя даже

слышать не хотели друг о друге... Вот это сюрприз.

— Ага, — согласился Ями, переворачивая страницу. — Я нанялся на корабль только на лето. Хотел подзаработать. Если бы я знал, где мы окажемся, ни за что бы не отправился в плавание.

Все позабыли о голоде. Поэт и студент-моряк принялись листать ритуальные книги Хама.

— Они совсем не похожи на ритуалы богини Арго, — пробормотал Ями.

— Разумеется, нет, — согласился Гео. — Подожди!

Ями уже собирался перевернуть следующую страницу, но Гео остановил его.

— Посмотри сюда! — показал поэт.

— Что это? — удивился Ями.

— Стихи, — ответил Гео. — Те самые, что цитировала жрица Арго...

Он прочитал вслух:

Печали стальные оковы Стиснули душу кольцом. Там, где прошелся глаз Хама, Земля полыхала огнем... Пусть капелька станет льдинкой, И песня летит над землей, Пусть женщина станет тростинкой Рядом с мужской добротой...

— Это другая версия стиха, который я обнаружил в ныне забытых ритуалах Арго. Интересно, существовали ли еще стихи в древних ритуалах Лептара, имеющие аналоги в ритуалах Эптора?

— Возможно, — пожал плечами Ями. — Особенно, если принять во внимание, что первое вторжение Эптора произошло незадолго до чисток, а может, и вызвало их.

— А как же обед? — неожиданно спросил Михайло. Забытый всеми, понурив голову, он сидел на ступеньках алтаря. — Вы, два умника, можете спорить всю оставшуюся жизнь. Но мы же умрем с голода, прежде чем вы чего-нибудь решите.

— Михайло прав, — согласился Ями. — Нам нужно идти дальше.

— Минутку... — попросил Гео. — Вот отрывок рассказа о похоронном обряде... Да, так я и думал. — И, сделав краткую паузу, поэт громко и выразительно прочитал:

Мертвых земле предайте. Ныне удел их — сон.

— Что это значит? — недоуменно спросил Михайло.

— Это значит, что мертвых хоронят со всеми атрибутами живых. Я так и знал, но хотел удостовериться. Это значит, они клали в могилы пищу.

— Во-первых, где мы найдем эти могилы, а во-вторых, с меня довольно мертвечины. — Разозлившись, Михайло поднялся на ноги.

— Гробницы у них где-то рядом, — воскликнул Гео.

За колоннами вдоль стены шел ряд плотно закрытых дверей. Гео подошел к одной из них, а остальные отправились следом.

Змей топтался чуть сзади, высоко подняв руку с камнем. В его призрачном свете Гео взглянул на надпись над дверьми.

— Могилы, — довольный собой, объявил он, потом взялся за две ручки в виде сдвоенных колец. — Думаю, я не ошибся, если, конечно, эти склепы напоминают древние захоронения Лептара. В таком древнем запущенном храме механизмы замка могли и заржаветь