Драгоценный враг

Реншоу Уинтер

— Думаешь, есть кто-то еще? Может быть, бывшая девушка?

— Все люди, с которыми я разговаривала, которые знают Августа, говорят, что он не ходит на свидания — разве что, может быть, он встретил кого-то в школе этой осенью? Но когда Август пришел на работу в тот день перед Днем благодарения и написал ту записку… это не похоже на парня, у которого есть девушка в кампусе, понимаешь?

Я прислоняюсь к ее изголовью.

— Я уже не знаю, что и думать.

— Что ты собираешься делать?

Я пожимаю плечом.

— Не

знаю. Я даже не знаю, расстались ли мы? Это было так странно. Я никогда раньше не видела его таким… каким-то суматошным, беспорядочным, с каким-то далеким выражением лица. Август выглядел так, будто не спал и не принимал душ с тех пор, как я видела его в последний раз.

— Может быть, у него нервный срыв?

— Из-за чего?

Адриана пожимает плечами.

— Он сказал, что это личное семейное дело. Монро все время делают всякие гадости. Может быть, ему кажется, что он должен разгребать чей-то бардак, прежде чем втягивать в него тебя?

— Может быть, — говорю я. — А может, и нет. Кто знает?

— Я не думаю, что тебе стоит возвращаться в университетский городок.

— Почему?

— Потому что сейчас ты предполагаешь самое худшее — помнишь, как ты поступила так с отцом? И как была расстроена? Ты принимаешь необдуманные решения, когда расстроена, Шер. Ты всегда так делаешь. Я лишь хочу сказать, что, может быть, он не лжет тебе, может быть, Август пытается защитить тебя, и, может быть, тебе не стоит бежать обратно в кампус на случай, если ты ему понадобишься? — вскидывает руки вверх Адриана.

Она права.

Вытащив телефон, я быстро отправляю ему сообщение, теперь у меня снова есть его номер.

Я: Я очень встревожена нашим предыдущим разговором. Мы все еще вместе, Август? Или ты меня бросил? Должна ли я остаться или вернуться в школу?

Август отвечает мне только в час ночи.

ДРАГОЦЕННЫЙ ВРАГ: Я не расставался с тобой.

Приподнявшись в постели, я набираю ответ с лазерной скоростью, но не успеваю закончить, как он присылает второе сообщение.

ДРАГОЦЕННЫЙ ВРАГ: Доверься мне и жди меня. Это все, о чем я прошу.

ДРАГОЦЕННЫЙ ВРАГ: Я люблю тебя.

Я отбрасываю телефон в сторону, смотрю на стену и напоминаю себе, что он еще никогда меня не подводил. И Адриана была права — иногда я предполагаю самое худшее.

Теперь, когда Август вернулся в мою жизнь, мысль о том, что я могу потерять его снова, приводит меня в ужас.

ГЛАВА СОРОК ЧЕТВЕРТАЯ

АВГУСТ

Я

не видел Шеридан уже две недели, и я, блять, умираю. Но все это скоро закончится. Моя одержимость справедливостью, неумолимая решимость, недели бесед и работы с местной полицией означают, что все это скоро закончится. Даже если большинство из них безбедно живет на деньги моего отца, их день под солнцем подходит к концу. Они не смогут оспорить собранную мной гору доказательств. Доказательства коррупции. Либо они встанут на правильную сторону, либо в конце концов окажутся в такой же жопе, как и отец.

Это глубокая, темная паутина. Кошмар, который нужно распутать.

Но когда все закончится, все это будет стоить того.

Я смогу спать спокойно, зная, что Шеридан в безопасности, что ей ничего не угрожает.

Я сказал отцу, что потерял к ней интерес, надеясь, что его радар остынет и все планы, которые он готовил в своей маленькой извращенной голове, развеются. И отец купился. Он ни разу не спросил о ней. Но если отец когда-нибудь увидит нас вместе, это будет уже игра. Я уверен, что он приведет в действие любой свой план, прежде чем Шеридан доживет до своего следующего дня рождения.

— Ты готов? — спрашивает детектив Циммерман.

Другой полицейский проверяет мои провода. Мы находимся в трех кварталах от дома, в фургоне без опознавательных знаков. Через минуту я отправлюсь домой и встречусь с отцом, скажу ему, что знаю все об уликах и о том, что он на самом деле сделал, и надеюсь, что отец расскажет достаточно, чтобы уличить себя.

Мы подъезжаем к дому, и они паркуются за стеной живой изгороди. У ворот я набираю код и прохожу внутрь. Засунув руки в карманы, иду непринужденной походкой, и, войдя в дом, застаю отца в кабинете, потягивающего свой ночной виски и кричащего на кого-то по рабочему телефону.

Я трижды стучу в открытую дверь. Он бросает на меня взгляд и показывает на свой телефон.

— Это важно, — говорю я.

— Гил, послушай, мне придется тебе перезвонить, — говорит отец, завершая разговор. — Что? Что тебе нужно?

— Я хотел поговорить с тобой о некоторых вещах, — говорю я. — Тревожные вещи, которые недавно стали известны.

Он складывает руки на столе, и я сажусь напротив него.

Озабоченное выражение на его лице сменяется весельем, глаза сверкают, а на лице появляется ухмылка.

— Хорошо, сынок. Скажи мне, какие слухи ты слышал на этой неделе?

— Хотел бы я сказать, что это были слухи. К сожалению, я смог подтвердить все до единого.

— О чем ты говоришь? Перестань темнить. Переходи к делу, — машет рукой отец, чтобы я продолжал.

— Твой верхний ящик, — говорю я. — Твой ящик для шантажа. Я видел все, что там было. Я сделал фотографии. Скопировал флешки. Я разговаривал с людьми, чьи имена указаны в этих папках.

Краска исчезает с его лица, хотя он сохраняет жесткую позу.