Dragon Age: Раскол (редактор Валерия Игоревна)

Гэйдер Дэвид

– Добрый вечер, сэр, – поздоровалась она.

– Поздновато для путешествий, – заметил он без особого интереса, согревая руки дыханием.

– И правда. Спригган все ещё стоит? Я не увидела его по пути сюда.

Стражник искоса взглянул на нее.

– Вы – местная?

– Моя семья когда-то владела поместьем Брассад.

Казалось, это немного улучшило его настрой. Люди в провинциях с недоверием относились к чужакам. Когда они выедут за пределы Серединных земель, дела будут ещё хуже.

– Спригган сгорел несколько лет назад, – сказал стражник. – Старик Люссо построил

новую таверну недалеко от Церкви. Ищите голубой фонарь при входе, его не пропустишь.

Это было недалеко. Евангелина благодарно улыбнулась стражнику и повела остальных в указанном направлении. Она поймала себя на том, что смотрит на здания и пытается понять, изменились ли они с тех пор, как он была здесь в последний раз. Было удивительно, что многие из них совсем не поменялись. Такова была судьба маленьких городов.

– Ты и вправду отсюда? – спросил её на ходу Рис.

– Не из самого Велана, но наше семейное поместье было недалеко.

Он скорчил озорную улыбку.

– Так значит…все-таки из благородных?

– Если ты представляешь меня в роскошном наряде, то такого никогда не было. Я предпочитала меч платью с тех пор, как смогла держать его в руках.

– Тогда ты была тем ещё зрелищем на местном балу.

Против воли, она усмехнулась в ответ.

Гроза набирала силу, ветер завывал так громко, что было трудно разговаривать. Поэтому они ехали в молчании, пока не показался постоялый двор. Как и было сказано, перед дверью висел большой фонарь, железо которого стало голубым с течением времени. Из таверны доносился смех и запах дыма и приготовленного мяса. Евангелина почувствовала, что её желудок отреагировал урчанием. После четырех дней питания сухим хлебом и фруктами, хотелось поесть какой-то обильной пищи.

Этот постоялый двор был одним из тех, что часто встречались в главных городах земель по всему Орлею – чуть лучше, чем обычная приукрашенная таверна, где усталым путникам сдавались комнаты. Камин в центре большой комнаты наполнял её теплым светом и резким запахом жженного древесного сока. Повсюду были расставлены маленькие столики, многие из которых были заняты либо местными рабочими, либо путешествующими торговцами. Собравшись в кучки, они чокались деревянными кружками и весело смеялись. Здесь было тесновато, но уютно, место манило своей дружелюбной атмосферой.

По крайней мере, так было до того, как они увидели входящих.

Все разговоры прекратились, и десятки глаз посмотрели на них в напряженной тишине. Евангелина насупилась. Она знала, на что они смотрят – во-первых, на её доспех и на посохи магов. Вчетвером они столпились в дверном проходе, и пока их настороженно рассматривали, на деревянный пол с них капала вода.

– Создатель милосердный! – раздался чей-то бодрый голос.

Это было сказано достаточно громко, чтобы рука Евангелины направилась к мечу, но она заколебалась, когда из кухни выскочил невероятно толстый мужчина. На нем был фартук с желтыми пятнами от жира, и он деловито протер руки такой же грязной тряпкой.

– Я решил выйти и посмотреть, уж не умерли ли все! – он фыркнул и остановился, когда заметил, что его клиенты продолжают пялиться. –

Что? Никто из вас, болванов, не видел раньше церковников? Возвращайтесь к своему пиву, пока я не сказал Аманде, чтобы она разбавила водой следующие порции больше чем обычно!

Прошлось недовольное бормотание. Несколько мужчин обменились мрачным взглядом, но вернулись к напиткам, хоть и без энтузиазма. Евангелина приметила, как двое рабочих продолжают смотреть на нее. Это были грубые люди, из тех, чья жизнь коротка, а мозгов совсем мало. Именно из-за таких людей она старалась избегать населенные пункты до сегодняшнего вечера.

Толстый мужчина бросился к ним навстречу, с широко раскрытыми руками и приклеенной на лицо подобострастной улыбкой.

– Заходите, друзья мои! Думаю, Церковь, как всегда, снабдила своих людей немалым количеством роялей (монеты)?

Евангелина потрясла своим кошельком у пояса, позволяя звону монет ответить за нее.

– Обеспечьте нам еду и постель, и ваши старания будут вознаграждены.

– Чего ещё можно желать? – он прошел через маленькую комнату к столику у камина, бесцеремонно вытаскивая стул из-под сидящего на нем плутоватого типа. Мужчина бросил обиженный взгляд на хозяина гостиницы и быстро направился к столику поменьше. – Идемте! Садитесь!

В обычной ситуации Евангелина не выбрала бы место в центре комнаты, но оно притягивало своим теплом. Она улыбнулась хозяину и села на стул, а он целенаправленно умчался на кухню. Маги последовали за ней, с сомнением разглядывая таверну.

– Мы действительно будем спать здесь? – спросила Адриан.

– Если хочешь, – сладко улыбнулась Винн, – мы можем вернуться на улицу и найти другое место, которое будет тебе больше по вкусу.

– Эмм…нет.

– Значит и это место сойдет, не так ли?

Евангелина заметила, что Рис, пряча улыбку, повернулся и начал греть руки над камином. Она сняла рукавицы и положила их на стол, а потом расстегнула плащ. Он так сильно промок, что, казалось, весил тысячу фунтов. Позже ей придется выжать его и стащить с себя доспехи. Магам было не лучше. Им всем повезет, если они не простудятся до смерти.

Из кухни вышла девушка в таком же грязном фартуке, как и у хозяина таверна. «Его дочь», – предположила Евангелина.

У них были одинаковые носы в форме луковицы, но девушка была серой и худенькой как тростник. Она оставила пару кружок на одном из столиков и затем нехотя подошла к ним.

– Могу я вам что-то принести? – спросила она.

– Вина, – мгновенно сказал Рис.

Евангелина посмотрела на него с неодобрением.

– Разве вам дают недостаточно вина в Круге? Наши кладовые почти полностью заполнены ящиками с винами, другого там мало.

– Заполнены, потому что никто не хочет пить эту дрянь.

Она усмехнулась.

– Тогда сообщу тебе, что мы пьем ту же дрянь.

Он послала обслуживающей их девушке чарующую улыбку.

– Почему бы тебе не принести какую-нибудь бутылочку, которая уже давно пылится в вашем погребе? Какого-нибудь хорошего местного выдержанного вина, такого, что храмовникам и во сне не приснится давать его нам, недостойным магам?