Дракон, да не тот

Djoty

– Мун, - Паартурнакс наклонил ко мне голову, - этот дракон был около Вайтрана?

– Нет. Тот был похож, - я помолчал и добавил: - Этот дракон живой, а те были… просто оболочки.

– Оболочки… - глаза Паартурнакса потемнели. – Оболочки… Только истинный довакин может чуять дова, может видеть жизнь дова… Ты видишь жизнь дова… Фёдор, - он прямо посмотрел на меня, - Алдуин сжёг Хелген, но кроме него в Нирн со времён Мартина Септима не приходил ни один дракон…

– А ты? – не понял я. – А он? – я показал на Мирмулнира.

– Фёдор, вершина Глотка Мира не принадлежит Нирну. Ниже Высокого

Хротгара – Нирн, выше Высокого Хротгара – это не Нирн.

– Но я же сам видел там, внизу, двоих драконов. Кто тогда они были?

– Дова далёк от людских дел, но дова точно знает: кроме Алдуина в Нирн драконы не приходили.

– Значит, - я оглянулся на Мирмулнира, сидящего на скале и с вежливым интересом, написанным на морде, прислушивавшегося к нашему разговору, - тот дракон, что убили около Вайтрана, не был Мирмулниром?

– Тот дракон, которого убили около Вайтрана, - подтвердил Паартурнакс, - не был Мирмулниром. Он не был дова.

– Но кем тогда, если не драконом?!

– Мун, дова не знает людских дел. Дова слышит Слова и видит дела, вызванные Словами. Дова видит дова и дела, которые творят дова. Но людских дел дова не знает.

– Значит, - я не мог поверить своему счастью, - мне не нужно спасать мир?

– Лайн, - он внимательно посмотрел на меня, - мир не нужно спасать от драконов. Возможно, его нужно спасать от чего-то другого.

– Но что может вызвать появление драконов, которые на самом деле не драконы?

В его глазах заплясали весёлые чёртики:

– Ищи ответ внизу, мун…

– Хорошо. Но… Если те драконы, которые умерли внизу, не были драконами, то как я смог поглотить их души?

– Тень… Тень того, что было бы, если бы это был настоящий дракон. Только душу дова нельзя поглотить… Люди называют это поглотить душу, но это не так. Это только слова…

– Но…

– Мирмулнир… - пророкотал Паартурнакс. – Сразись с Мирмулниром, Фёдор, убей его – и пойми, что значит поглотить душу.

– Что?! – вскричал я. – Паартурнакс, и ты туда же?! Идите вы все со своими драконами знаете куда?!

– Сразись с Мирмулниром, мун, - серьёзно повторил Паартурнакс.

Ага, с драконом, который имеет высоту трёхэтажного дома. На высоте шести тысяч метров, где даже разговор в состоянии покоя вызывает одышку, а каждое движение – так и вовсе желание лечь и больше не вставать. Кроме того я безоружен – меч остался в монастыре, Лидия – там же, а идти на это гору костей, мышц и чешуи с кинжалом и дохленьким огненным шариком…

– Сразись с Мирмулниром, довакин…

Я кисло посмотрел на Мирмулнира. Тот ответил мне взглядом, полным сомнения, затем снялся со скалы и, шумно хлопая крыльями, завис надо мной. Я сделал несколько шагов назад, освобождая ему место, и он аккуратно приземлился передо мной. Наклонил ко мне голову, скептически посмотрел на меня, затем расправил крылья и встряхнулся. Когда он остановился, я с изумлением увидел, что он стал меньше размерами раза в два. Он снова смерил меня взглядом, встряхнулся снова, потом ещё раз, и в результате через несколько минут передо мной стоял дракончик, всего на голову выше меня. Он снова оценил мои габариты, видимо, решил, что хватит, и вопросительно посмотрел на меня, словно бы спрашивая, можно ли

начинать.

– Нет, - придя в себя от потрясения, заявил я. – Я не хочу убивать. Он мне ничего не сделал.

Мирмулнир боднул меня головой, и я свалился на землю. Попытался пнуть его ногой, даже попал, но от резкого силового движения пульс резко участился, в глазах потемнело, а из носа пошла кровь – шесть тысяч над уровнем моря всё-таки. Чтобы прийти в себя, мне понадобилось, наверно, несколько минут. Когда я наконец смог подняться на ноги, а перед глазами перестали мельтешить мушки, я обнаружил, что Мирмулнир теперь ростом мне по пояс и явно показывает, что намерен продолжать «бой». Я постоял, не горя желанием начинать первым, он тоже постоял, потом опять боднул меня. Я отмахнулся, не сдвинувшись с места. Он зашёл справа, примерился и впился зубами мне в правую руку, а лапами упёрся в ноги, в результате чего я потерял равновесие, упал на него, услышал хруст, и дракончик подо мной перестал шевелиться. Когда я сел на колени, я обнаружил, что при падении шея Мирмулнира наткнулась на острый камень, а когда я свалился сверху, я своим весом переломал ему её. Меня охватила злость на всех, из-за кого это ненужное убийство произошло, я уже хотел было встать и уйти отсюда, чтоб никого из них больше не видеть, но в это время мёртвый дракончик начал искрить и наливаться светом. Через несколько мгновений его охватило сияние, Мирмулнир растворился в нём, а сияние окутало меня. В голове вдруг прояснилось, по телу разлились тепло и бодрость и дышать стало легче. Потом сияние погасло.

– Сейчас, - услышал я голос Паартурнакса, - произошло то, что люди называют поглотить живую душу дова, довакин. Ты почувствовал это?

– Да, - я, шатаясь, поднялся на ноги. – Паартурнакс, зачем нужно было это убийство? Мирмулнир мне ничего не сделал, я не хотел его убивать!

Он улыбнулся:

– Довакин, - пророкотал он, - позови Мирмулнира.

– Мирмулнир, - сказал я. – И что?

– Позови. Вспомни того, кого ты победил в честном бою, и позови.

Я представил себе дракончика и, чувствуя себя совершенно глупо, позвал:

– Мирмулнир…

По телу прошла волна тепла, и я захлебнулся им на последнем слоге имени и закашлялся. На второй попытке я отвлёкся на свои ощущения, и мой язык запутался во всех этих «эр» и «эл» его имени… В общем, раз на десятый я, сосредоточившись, смог чётко произнести его имя, почувствовал, как меня накрыла волна тепла, и увидел перед собой рыжего Мирмулнира ростом мне по пояс. Он насмешливо посмотрел на меня, начал встряхиваться и через минуту вырос до своих прежних размеров.

– Понимаешь, довакин? – спросил меня Паартурнакс.

– Нет, - честно признался я.

Паартурнакс наклонил ко мне голову.

– Тело дова можно убить, если дова этого захочет. Но дова убить нельзя.

– Душу дракона убить нельзя? – подумав, уточнил я.

– Сил, - задумался Паартурнакс. – Душа… Пусть будет душа, если ты не можешь понимать по-другому. Дова – это принцип… Понимаешь?

– Нет.

– Что ж, значит, ещё не время, - флегматично согласился Паартурнакс.

– Тогда для чего нужно поглощать душу?.. Ну, или что там происходит, что мы называем этим словосочетанием?