Дракон и Король Подземья
Шрифт:
Джим прикрыл глаза и представил себе, что рана на груди Брайена раскрывается, обломок копья плавно, не причиняя телу вреда, выходит наружу, а рана затягивается. Джим открыл глаза. Обломок копья лежал на земле рядом с Брайеном.
С помощью того же магического приема Джим снял со своего друга кольчугу. Оставалась рубашка. Она была вся в крови. Джим достал кинжал и осторожно разрезал ее ножом. Рана полностью затянулась, лишь небольшая розовая отметина напоминала о том, что в груди было инородное тело. Джим прижал ухо к сердцу Брайена.
Джим вспомнил, как однажды, после схватки со свирепым пиратом, Дэффид ап Хайвел потерял много крови. Джим нашел тогда способ определить группу крови Дэффида и подыскал донора, а Каролинус сумел ввести кровь пострадавшему. Переливание крови не помешает и Брайену. Но для такой процедуры его надо перенести в Маленконтри…
Джим почувствовал, что устал. Сражение утомило его и физически, и морально. А сколько ушло энергии на магические приемы! У него не хватит сил, чтобы перенестись сейчас вместе с Брайеном в Маленконтри. Джим снова приложил ухо к груди Брайена. Сердце раненого билось ритмично. Джим лег рядом с Брайеном, раздумывая, как помочь другу, и незаметно уснул, положив руку ему на грудь.
Глава 12
– Пусть Брайен спит, пока ему спится, – сказал Джим, спускаясь по лестнице вслед за Энджи. – Я не стану воздействовать на его сон с помощью магии. Если Брайен узнает, что его усыпили без его согласия, он встанет на дыбы. Попробуй тогда возрази ему.
– И все-таки длительный сон был бы ему полезен, – заметила Энджи.
– Пожалуй, так, – согласился Джим. – Нам бы и говорить не пришлось об этом, если бы я мог вылечить Брайена, но с помощью магии больного не исцелишь.
– Я помню, даже Каролинус не сумел помочь себе, когда заболел.
– Вот-вот, – подхватил Джим, – магия не всемогуща. Помнишь, как мне пришлось попотеть на Рождество у графа Сомерсетского? В стенах замка магия не срабатывала, и только потому, что епископ освятил помещение.
– Грех жаловаться на епископа, – усовестила мужа Энджи. – Разве ты забыл, что он был не последним из тех, кто уговаривал короля возложить на тебя опеку над Робертом?
– Да я и не умоляю заслуг епископа. Святой человек! А Каролинус все-таки нашел способ перенестись вместе со мной в замок, несмотря на то что тот был уже освящен.
– Каролинус – маг высшего ранга, – напомнила Энджи.
– И все-таки непонятно, как он сумел обойти епископа. Каролинус не устает мне втолковывать, что магия не всесильна, а сам…
Рассуждения Джима прервал протяжный вой, раздавшийся из-за стен замка.
– Арагх! – воскликнула Энджи, на секунду остановившись. Она повернулась к Джиму. – Теперь тебе не надо возиться с полотнищем. Поспешим, пока волк никуда не делся.
Анджела прибавила шагу. Джим засеменил за ней, внимательно смотря под ноги: перил на лестнице не
Волк подал голос в неурочное время. Обычно Арагх вызывал на встречу Джима или Энди в сумерки. Что-то стряслось! Да только Арагх переполошил всю челядь. Что с того, что он ходил в приятелях у хозяев замка? Вой волка любой на выбор слуга, как пить дать, счел дурным, зловещим предзнаменованием.
Во дворе замка Энджи и Джима встретили хмурые лица. Что делать! Бороться с предрассудками было бессмысленно. Впрочем, как и с обычаями. До места встречи с Арагхом идти не более трех минут, так нет же: изволь садиться в седло. Пойдешь пешком, и на тебя косо посмотрят. По убеждению слуг, натруживать ноги лорду и леди замка не подобало.
Конюхи подали лошадей. Анджела и Джим вскочили в седла. Боже! У крепостной стены, едва не касаясь ногами ворот, лежал морской дьявол. К счастью, он спал, тихонько посвистывая. Зато лошади захрапели. Анджела и Джим вонзили им в бока шпоры, и животные вылетели за ворота – подальше от невиданного страшилища. А разве они не испугаются волка? Выехав за крепостную стену, Джим и Анджела спешились и привязали лошадей к ближайшим деревьям.
До столба оставалось рукой подать: не более сорока ярдов.
Арагха у столба не было.
– Наверное, хочет вырасти перед нами, словно из-под земли, – шепнула Энджи.
– Разве я волчонок, чтобы играть с вами в прятки? – раздался позади Анджелы и Джима ворчливый голос.
Это был Арагх. Он стоял, подняв голову и оскалив зубы.
– А почему с вами не пришел Брайен? – осведомился волк.
– Откуда ты знаешь, что Брайен в замке? – в свою очередь спросил Джим.
– Я только что пробегал мимо замка. В конюшне разбушевался Бланшар. Ржет во все горло. Хочет добраться до Оглоеда, хотя и стоит в другом стойле. Глупый конь.
– Разве можно так говорить, Арагх! – укоризненно сказала Энджи.
– Я говорю то, что хочу. Все травоядные – дураки, а лошади в особенности. Большинство из них без человека и шагу ступить не могут. Раз Бланшар в конюшне, значит, и Брайен поблизости. Почему он не пришел с вами?
– Брайен ранен, – ответил Джим. – Лежит в постели. Не встанет на ноги, пока не поправится.
– Он ранен? – удивился волк. – Ну и ну! Каролинус пропал, Брайен валяется в постели, Дэффида нет. Выходит, вы рассчитываете лишь на меня?
– Ты забываешь о Джиме, – сказала Энджи. – Он и сам не промах.
– Не промах, пока его не свалит с ног недуг. На двух ногах долго не устоишь. И потом, разве Джим владеет мечом так же, как Брайен, или стреляет из лука подобно Дэффиду? А такими зубами, как у него, не напугаешь и мышь.
– Если надо, Джим может превратиться в Дракона, – запальчиво возразила Анджела.
– Оставь, Энджи, – досадливо проговорил Джим. – Арагх не хотел меня обидеть. У него свой взгляд на жизнь, только и всего. – Джим перевел взгляд на волка: