Дракон и Судья
Шрифт:
— Но я ничего не знаю о таких механизмах.
— Это не имеет значения, — сказала Элисон, хмурясь в темноте. — Хотя, нет, вообще-то ты права. Ты сможешь нарисовать мне хорошую картину, если будешь знать хотя бы основы.
— У нас всего четыре дня, — напомнила ей Таним.
— Без проблем, — заверила её Элисон, пытаясь скрыть свои собственные опасения. Ей потребовалось целых два года, чтобы овладеть этими навыками.
Но Таним не придётся самой открывать сейф. — Завтра первым делом мы начнём твои уроки, — сказала она К’да. А пока она зевнула достаточно широко, чтобы услышать,
— Да, — прошептала Таним. И тебе.
ГЛАВА 11
Дни под солнцем пустыни быстро вошли в привычный ритм. На рассвете Джека будила Три-Один-Шесть-Пять, он принимал душ и ел, а затем отправлялся в Большой зал на утреннюю сессию судейства. В полдень наступал перерыв на обед, во время которого мальчик иногда спокойно обсуждал более сложные дела со своим тайным спутником К’да. После обеда начиналось дневное заседание, а затем Джек возвращался в свои апартаменты, чтобы поужинать, провести тихий вечер за разговорами и, возможно, немного позаниматься спортом, чтобы поддерживать себя в форме.
Именно по вечерам белые камни и световые лучи наконец вступали в свои права. Отражатели на вершине колонны, очевидно, были расположены под углом, чтобы ловить лучи солнца, когда оно опускалось по западному небу, посылая свет вниз по шахтам, заставляя белый камень сиять. Этот эффект продолжался почти два часа, прежде чем солнце окончательно скрывалось за горизонтом, давая желанный дополнительный свет там, где на дно каньона уже опустились сумерки.
Как только сияние белых камней угасало, обычно наступало время сна. Восход солнца… и Джек приступал к обязанностям Судьи-Паладина.
А когда Джек и остальные жители каньона засыпали, Дрейкос отправлялся на ночное патрулирование.
К’да занимался этим с их второй ночи в каньоне, хотя ещё не говорил об этом Джеку. Его первоначальной целью после инцидента с шаттлом в первую ночь было наблюдение за дальнейшей активностью Че-Во-Но-Два или других возможных информаторов.
Но с тех пор Че-Во-Но-Два держался подальше от неприятностей. По крайней мере, он не попадался на глаза Дрейкосу.
И никто из других Голвинов, судя по всему, тоже не проявлял чрезмерной активности, когда на закате они расходились по своим домам. Это и неудивительно, учитывая, какой долгий подъём приходилось преодолевать большинству из них, чтобы добраться до своих жилищ.
Поэтому, поскольку дно каньона было пустынным, после первых трёх ночей Дрейкос переключился с поиска возможных проблем на поиски выхода из каньона.
Только для того, чтобы обнаружить, что его нет.
Безусловно, крутые склоны каньона были проходимы, по крайней мере для самого Дрейкоса. Плющ, покрывавший каменные столбы, не рос на большей части скал, но в самом камне было достаточно трещин и углублений для когтей, чтобы обеспечить терпеливому К’да путь на поверхность.
Но без альпинистского снаряжения у Джека, нет надежды что он сможет это повторить. Дрейкос мог нести его, на короткие расстояния, но, они с Джеком уже пришли к выводу, — он ни за что не смог бы преодолеть триста футов скалы с мальчиком
Там где каньон сужался было не лучше. В верхнем течении река падала с уступов, превращаясь в ряд непроходимых водопадов, а в нижнем — прорезала узость, взобраться на которую было бы не менее сложно, чем на сами скалы.
Во время своей первой ночной разведки Дрейкос потратил так много времени на хождение взад-вперёд по каньону, что едва не оказался на открытом месте, когда небо начало светлеть. Во вторую ночь он постарался не терять времени и вернулся в апартаменты Джека задолго до рассвета.
Когда он пришёл, в апартаментах было светлее, чем когда он уходил, белые камни в стене излучали мягкое сияние, а отражатели наверху посылали свет от большей из двух лун Семалина. Дрейкос проскользнул в дверной проём и уже направился в спальню, когда свет неуловимо изменился.
Он повернулся, ожидая увидеть кого-то позади себя в дверном проёме. Но там никого не было.
И тут он увидел это. Один из светящихся камней в стене потемнел.
Кто-то, или что-то, находилось в шахте.
Молча он подошёл к отверстию. Сузив глаза до щелей, чтобы скрыть большую часть их собственного блеска, он посмотрел вверх.
В шахте была кромешная тьма, не было видно даже неба. Обычный поток воздуха тоже был сильно ослаблен. Что-то, очевидно, блокировало большую часть или всё отверстие.
Дрейкос высунул язык. У него ещё не было большого опыта в распознавании индивидуальных запахов Голвинов, но если тот, кто спускался по шахте, был кем-то, кого он встречал, скорее всего, он сможет его опознать.
Но, к его удивлению, он почувствовал на языке не запах Голвина.
Это был запах человека.
Дрейкос почувствовал, как напрягся его шейный гребень, когда он снова и снова пробовал воздух. Но ошибки не было. Где-то над ним находился человек.
Более того, человек, о котором Голвины старались не упоминать при Джеке.
Сверху до него донёсся слабый звук, более мягкий, чем царапанье, которое он услышал в первое утро в апартаментах. Мгновение спустя, когда в шахте возобновился нормальный поток воздуха, высоко над головой появилась одинокая звезда.
Препятствие исчезло. Исчез и человеческий запах.
Вопрос был в том, куда он делся?
Дрейкос не знал. Но он собирался это выяснить.
Он подождал, пока Джек примет душ и позавтракает, и только потом рассказал мальчику о своих ночных открытиях. Его открытиях и его планах.
— Мне это не нравится, — сказал Джек, когда К’да закончил. А если они не разрешат мне вернуться в апартаменты к обеду?
— Кто тебя остановит? — резонно возразил Дрейкос, — Первый не присутствовал там, не наблюдал со второго дня. Я не могу себе представить, чтобы кто-то из остальных имел право отказать в простой просьбе своему Судье-Паладину.