Дракон: Отработанный материал. Заповедная планета. Игры теней

Трофимов Ерофей

– Я уже сказал. Попрошайки и лентяи. Бродят из поселка в поселок и все норовят что-нибудь выпросить. Народ у нас простой, патриархальный. И голодного всегда накормят, и холодного обогреют, но сделают это один раз. Дальше или плати, или отработай. А эти ничего делать не хотят. Избави тебя господь от глупости в дом их пустить. Потом не выгонишь. Еще и воруют, что плохо лежит.

– А чего они вдруг орать-то начали? – спросил Влад, украдкой оглядываясь через плечо.

– Чтобы внимание привлечь. Зачем же еще? Увидели двух охотников, значит, обязательно попытаются

догнать и чего-нибудь выпросить, – презрительно выплюнул Мишель, аж передернувшись от омерзения.

– Тогда пошли быстрее. Они в нашу сторону посланцев отправили, – ответил Влад, прибавляя шагу.

– Обычная тактика. Несколько подростков догоняют и начинают хватать за руки, задавая вопросы и галдя, пока остальные подходят. Детей бить не будешь, а осторожно оторвать их от себя не получится. Будут хвататься до последнего.

За разговором они успели зайти за скалу, где постоянный ветер сдувал снег, и беглецы могли не беспокоиться за оставленные следы. Глотнув своего лекарства, Влад одним движением выхватил у Мишеля связку с рыбой и, забросив ее на плечо, скомандовал:

– Догоняй, – неожиданно припустив неспешной, но очень продуктивной рысью.

Тренированное тело моментально настроилось на бег, и тяжелые сапоги разведчика гулко застучали по мерзлым камням. Кинувшийся за ним Мишель успел только выдохнуть:

– Учти, свалишься, я тебя не дотащу.

– Успеем, – ответил Влад, не вдаваясь в пояснения своей идеи.

Приятели успели свернуть за следующий валун и, перейдя на шаг, скрыться в лесу, когда у пройденной скалы зазвучали голоса преследователей.

– А они упрямые, – тихо сказал Влад, снова глотнув микстуры.

– Еще бы. На пустом берегу добычу найти. Будешь упрямым, – зло ответил Мишель.

– Ты уверен, что им не помощь, а именно наши пожитки нужны?

– Так же, как уверен в собственном имени. Ты же видел, во что они все одеты. Лохмотья сплошные. Любую украденную или выпрошенную тряпку занашивают до такой степени, что она прямо на них сгнивает. От болезней и насекомых их спасает только холод.

– А разве у них своего жилья нет?

– Откуда? Его же построить нужно, а им, видишь ли, вера работать запрещает. Они в высшие силы веруют, и раз уж эти самые силы привели их в этот мир, значит, и о хлебе насущном и о жилье они же позаботятся. Живут в пещерах, у центрального хребта. И вот такими командами расползаются по всему континенту, якобы неся слово божье всем слепым. Проповедники, твою в душеньку.

– Ну, брат, тебя послушать, так не доктор говорит, с кучей высших образований, а наш корабельный боцман, – усмехнулся Влад.

– И чем это он был так знаменит, этот ваш боцман? – с интересом спросил Мишель.

– Ругался так, что просто заслушаться можно было. Однажды на спор ровно пятнадцать стандартных минут ругался без перерыва, и ни одно ругательство не повторилось.

– Талант.

– Не то слово, – усмехнулся Влад, продолжая шагать.

– Ну, как видишь, общение с лучшими людьми городского дна и для меня даром не прошло, – рассмеялся Мишель.

– Может,

стоило бросить на том пустыре одну рыбину, чтобы эти отвлеклись? – спросил Влад, вслушиваясь в голоса преследователей.

– Не поможет. Зачем довольствоваться одной рыбиной, если можно заполучить все. Достаточно всего лишь проявить упорство. А этого у них больше чем достаточно.

– Не понимаю. Зачем тратить столько сил и прозябать в голоде и нищете, если можно приложить немного усилий и жить по-человечески? – помолчав, вздохнул Влад. – Не роскошно, конечно, но как все люди.

– А кто сказал, что это люди? – пожал плечами Мишель. – Это не люди, это фанатики. Особый подвид людей. Отличается от основного вида огромным упрямством, злобностью и полным отсутствием умения воспринимать других адекватно. Дрессировке поддается легко, особенно когда она проводится при помощи воздействия на инстинкты. Это я тебе как биолог говорю.

– Любите вы людей, доктор. Так любите, что аж зубы от злости сводит, – ехидно усмехнулся Влад.

– Людей люблю. А вот таких вот нелюдей терпеть не могу. Однажды, после их нашествия, весь поселок трех женщин с детьми от голодной смерти спасал. Унесли все, даже правила для шкурок. А уж они-то из простых веток сделаны. Тем более что сами они капканов не ставят и пушнину не выделывают.

– Вот кстати. А кто тут выделкой занимается? И где? – с интересом спросил разведчик.

– В каждом поселке есть своя мастерская, где несколько ребят обрабатывают меха вручную. Наша пушнина потому так и ценится, что вся обработка производится только вручную и при помощи естественных, растительных средств. Никакой химии и современных технологий. Каждая шкурка выделывается и разминается руками наших мастеров.

– Это же с ума сойти можно! – ахнул Влад.

– Ты это про что? – не понял Мишель.

– Столько возни с каждой шкуркой, а добывают их сотнями.

– А что делать? Охотники добывают шкурки и сдают их в фактории. Потом все скупленное привозят мастерам и забирают уже готовые меха. Можно сказать, что скорняки у нас самые богатые жители планеты. Могут брать в факториях все, что захотят, и заказывать почти любые товары. Естественно, которые не включены в список запрещенных. Но и работа тяжелая. Настолько, что через десять лет все мастера едва могут сжать пальцы в кулак. Перестают владеть собственными руками.

– И от этого ты их тоже лечишь?

– Пришлось срочно изобретать мазь, – кивнул Мишель.

– Ты умудрился справиться с профессиональной болезнью при помощи одной мази?

– Нет, конечно. Мазь просто предохраняет кожу, мышцы и сухожилия, а для суставов есть микстура.

– А почему ты делаешь только микстуры? Разве порошки или таблетки не проще?

– Нет. Для изготовления таблеток требуется специальная установка, а у меня ее нет. Порошок требует тщательной сушки, это долго. Поэтому я избрал самый простой и безопасный способ. Развожу нужные составляющие в нейтральной жидкости. Так микстура лучше усваивается организмом. Да и запивать ее водой, как таблетки, не нужно.