Дракон Тирании

Cokol-d

— Тебя никто не заставлял подслушивать, — фыркнула Янг.

— Вы шумели так, что даже обычный человек услышал бы ваш разговор, — Жон пожал плечами, чувствуя шутливые тычки и щипки от своих сестёр.

— Но в чем-то он прав, девочка, — Сильвия Арк улыбнулась Руби, наблюдая краем глаза за возней своих детей. — Тебе не стоит так уж сильно переживать о подобных мелочах.

— Дети бывают жестоки, — заметила мисс Белладонна.

— Судя по тем бандитам девочка более чем способна за себя постоять, — мисс Арк хмыкнула.

—

Меня больше интересует, кто такой Уроборос? — заинтересовался Озпин.

— Один из драконьих богов, — пояснил гуманоидный дракон.

— Это имя одного из братьев-богов? — удивился бессмертный мужчина.

— Нет, — Жон качнул головой. — Вы не поняли, Уроборос не божественный дракон, как братья, она бог драконов, всех драконов, в том числе и богоподобных, как я, или даже полноценно божественных, как братья.

— Сам себя не похвалишь…. — хмыкнула Янг.

— Очень необычно, — Озпин перебил студентку. — Значит все драконы поклоняются Уроборос?

— Нет, драконы вообще не любят поклоняться, — Жон хмыкнул. — Но все так или иначе мечтают приблизиться к силе Уроборос, дракона бесконечности, или к её брату, Апокалипсису, дракону мечты. Некоторым это даже удалось, как минимум своего избранника, Уроборос в итоге все же возвысила до положения бога драконов.

— В итоге три бога драконов? — продолжал собирать сведения Озпин.

— Да, пока три.

— Пока? — уточнил Озпин, но был проигнорирован.

— Но ты же особенная, — меж тем Янг на экране обняла свою сестру и явно собиралась сказать что-то ещё, когда её прервало громкое приветствие.

— Здравствуйте и добро пожаловать, — привлекла к себе внимание голограмма той самой охотницы, что накануне ответила на вызов Жона о помощи.

— М-м? Это ещё кто? — Удивилась Янг.

Будто в ответ на её вопрос голограмма представилась.

— Меня зовут Глинда Гудвич, я ваш будущий преподаватель.

Янг аж ойкнула от неожиданности и принялась осматриваться в поисках камер и микрофонов. Слишком уж подозрительной ей показалось такая отзывчивость.

— Я не подслушивала вас, мисс Сяо Лонг, — фыркнула Гудвич.

— Хотя камер и микрофонов в том булхеде хватало, — как бы между прочим заметил Озпин, за что получил от своей заместительницы раздраженный взгляд.

— Спасибо, Озпин, — с явно слышимым сарказмом произнесла она, прежде чем продолжить свою мысль. — Так вот, я вас не подслушивала, но догадаться о том, что такие вопросы возникнут было не сложно. У меня две трети студентов похожи на вас каждый год.

— Хей! Смею надеяться, что мой случай хоть немного уникален, — Янг усмехнулась.

— Девочки-подростки и их проблемы? — спросила Гудвич с непроницаемым лицом.

— Однозначно, — хмыкнул Жон.

— Да ну вас, — Янг сделала вид, что обиделась и сложила руки на груди.

—

Вы те немногие, кому выпала честь быть принятыми в нашу Академию, — продолжала голограмма профессора. — Наш мир живет в необычайную эру спокойствия и как будущие охотники и охотницы вам предстоит поддерживать этот порядок вещей. Мы предоставим вам знания и тренировки, чтобы вы смогли сделать это. Но хватит ли у вас мужества встать на защиту нашего мира? Это покажет лишь время.

С этими словами голограмма погасла, оставив будущих студентов размышлять и переговариваться между собой. Жон был из тех, кто предпочел погрузиться в собственные размышления.

В целом речь ему понравилась. Как говорил один великий учёный: «Мир полон зла не потому, что некоторые люди творят зло, а потому, что некоторые видят это и ничего не делают». Действительно, мир остаётся таким, каков он есть потому, что слишком много людей не находят в себе мужества встать и сделать хоть что-нибудь, сущую мелочь, на которую способен каждый. Но ведь из сотен тысяч мелочей складывается нечто великое.

Вопрос лишь в том, что в итоге выйдет. Не станет ли лекарство хуже болезни?

— Боже Жон, ты с такими мыслями скоро сопьёшся или в петлю полезешь, — Янг фыркнула. — Или это проблемы мальчиков-подростков, страдать о несовершенстве мира и бренности бытия.

— Почему нет? — Жон пожал плечами.

Ему почему-то вспомнилась эмо культура, он даже представил как бы выглядел с черными волосами, пирсингом и косметикой, либо же татуировками. Жона аж перекосило от представленной картины. Он бы сам себе врезал за такой внешний вид.

— Шутки шутками, а давать власть безликой толпе действительно опасно, — с видом знатока заметил Торчвик. — Как бы люди не восторгались демократическими ценностями, но это та ещё хрень. Которая, к тому же, на деле сильно отличается от того, что обыватели рисуют себе в голове.

— Ох спасибо большое, — фыркнула Блейк. — Всегда мечтала послушать политическую сводку от преступника.

— Боже, Киса, не шипи, — поднял руки разыскиваемый вор.

— Следи за языком, задохлик, — рыкнул Гира Белладонна, которому не понравилась эта фамильярность в отношении его дочери. Роман решил не нарываться и только развел поднятыми руками, не стерев при этом улыбки с лица.

За этими размышлениями булхед, наконец-то, приземлился. Жон одним из первых покинул транспортное средство. Обостренные чувства имеют в себе обратную сторону, например, его укачивало в транспорте. Не сильно, но всё равно неприятно. Можно было бы отключить усиления, а то и урезать чувства Разделением, но это был выбор между жабой и гадюкой.

Сложно было выбрать между временным устранением мелкого неудобства и столь же временным ослаблением с уровня полубога до обычной личинки охотника.