Дракон восточного моря, кн. 2. Крепость Теней
Шрифт:
– Да нет вроде. – Торвард глянул на своих людей, но их лица выражали только недоумение. – Не видели мы здесь никого такого. Может, среди челяди спряталась?
– Не станет благородная дева чернить свое лицо и скрываться среди челяди. – Посланец покачал головой.
– Постой, а то не она ли была? – Сельви тронул конунга за рукав. – Эта, которая нам на холме попалась?
– Может быть, и она! – сообразил Даохан. – Скажи, о благородный Дейсиль, не обучалась ли Тейне-Де, дочь Брикрена, искусству предсказания на острове Эриу?
– Обучалась. Семь долгих лет провела юная дева среди священных рощ и каменных колец Эриу, пока все тайны
– В таком случае ее видели у ворот бруга, но куда исчезла она, дав предсказание Дракону Восточного моря, нам неведомо. Но расскажи нам, благородный Дейсиль, каким образом вышло, что риг Брикрен, несравненный в доблести, потерпел поражение на Клионне? Кто был тот герой, что сумел повергнуть Дерево Побед?
– Все сыны Дома Клионн бились отважно, честь не позволяет мне утаить это. Но в поражении своем риг Брикрен склонен винить лохланнцев, которые незадолго до этого были приняты в бруге Айлестар.
– Лохланнцев? – переспросили сразу несколько человек, едва Хавган успел перевести.
– Это Эдельгард ярл! – воскликнул Торвард. – Он, собака винденэсская! Я так и знал, что он где-то здесь по морю лазает! Спроси – их вождя зовут Эдельгард сын Рамвальда?
– Нет, – ответил Дейсиль, когда Хавган перевел ему вопросы. – Их вождя зовут Бьярни сын Дельбхаэм, и ригу Миаду Эброндоэ он приходится внуком, сыном его старшей дочери Дельбхаэм. Много лет назад она была увезена врагами из дома и продана в рабство. Много лет прожила она в землях Лохланна, там родила сына от благородного знатного мужа, и вот теперь ее сын, возмужав, вернулся на родину матери, чтобы найти здесь свою родню. Он был хорошо принят в бруге Айлестар и делом доказал свое родство со славным Домом Клионн. Отважно сражался он в битве с войском моего повелителя, рига Брикрена, и стойкости его дружины риг Миад во многом обязан своей победой.
– Сколько у него людей? – спросил Торвард, несколько разочарованный тем, что лохланнский герой оказался не тем, с кем он сейчас не отказался бы встретиться.
– Около тридцати, насколько мне известно.
– Ну, это ерунда. – Торвард махнул рукой и хлопнул ладонью по колену. – Короче, слушай меня. Вас отпустят. Возвращайтесь к вашему вождю и скажите, что я жду его в его доме. Если ему хочется вышвырнуть меня отсюда, пусть приплывает поскорее. А то мне может здесь наскучить, и я прикажу развалить этот каменный сарай.
– Я передам твои слова ригу Брикрену, – учтиво ответил Дейсиль, но было видно, что он недоволен. Даже врагу, если он благородного происхождения, не пристало выражаться так грубо и приземленно.
Посланцы отбыли, а сэвейги принялись ждать.
– Если Брикрен заключил союз с ригом Миадом – иначе не отдавал бы ему свою дочь, – то наши дела уже не так хороши, – говорил Даохан, которого заметно обеспокоили новости. – Конечно, сколько-то людей они потеряли в битве, но вдвоем они могут собрать немалые силы.
– Но тот, как его, второй король, который уже старый, ведь не собирался всех тут завоевывать, – отвечал Халльмунд. – А того, настырного, теперь придержит.
– Но уж отвоевать свою землю и свою дочь он ему обязательно поможет! Зачем ригу Миаду такой союзник, у которого даже нет королевства! Это обуза, а не помощь.
– Один тролль! – Торвард махнул рукой. – Вдвоем они придут, втроем, впятером, на хромой козе приедут – мне без разницы. Хоть какая-нибудь битва у нас состоится. А мне всего одну и надо. И даже если
Сэвейги, отчасти понимая, чего ждет от предстоящей битвы их конунг, слушали его с угрюмым видом. А улады, которым Хавган переводил эти речи в возвышенной и цветистой манере древних сказаний, одобрительно кивали: так и должен рассуждать настоящий герой!
В поисках добычи, а также от скуки фьялли постоянно совершали вылазки из бруга, обследуя окрестности. Неподалеку от места своей высадки они наткнулись на высокий холм, судя по всему, курган. У подножия имелось нечто вроде входа: черный лаз уводил куда-то внутрь, а перед ним в тело склона была вмурована широкая каменная плита, покрытая резьбой в виде спиралей. Сам вход обрамляли еще три каменные плиты, вросшие в землю и служившие дверными косяками. Перед входом росла яблоня, непонятно кому и зачем нужная в этом пустынном и мрачном месте.
– Ничего себе! – Халльмунд, возглавлявший дружину, озадаченно почесал в затылке. – Курган – это я понимаю. Но дверь-то наружу зачем оставлять, да еще и открытую? Знавал я таких мертвецов, от которых житья не было, хоть их и закапывали на десять локтей. А тут – выходи когда хочешь, твори что захочешь… Чудной народ эти улады!
Расспросив местных, Халльмунд помрачнел еще больше. В ближайшей деревне оставались только женщины и дети – мужчины от двенадцати до шестидесяти лет ушли с войском. Иметь дело с женщинами, после всего виденного и пережитого, фьялли опасались, и местные красотки могли чувствовать себя в полной безопасности – чем моложе и красивее те выглядели, тем сильнее сторонились их пришельцы. Впрочем, беззубые сгорбленные старухи тоже никому доверия не внушали. Одного старика, к счастью, найти удалось, и тот охотно взялся рассказать фьяллям историю кургана.
– Дун Скайт зовется этот курган, – докладывал Хавган, переводя речь местного мудреца. – Что означает Крепость Теней. Здесь погребена была богиня Снатха, хозяйка и покровительница нашего острова. Там внутри находится алтарь, на который ей приносятся жертвы в Праздники Рощ, и там же открывается вход в подземную страну теней.
– Чего-то старик загибает! – не поверил Халльмунд. – Как же она может быть похоронена, если мы ее видели не меньше двух раз! – Он подумал, зачем-то загнул на одной руке два пальца, на другой три и с сомнением посмотрел на то и на другое – видимо, не мог решить, считать ли явление богини Снатхи в виде белой телки и в виде женщины с красными волосами за один или за два раза. – Ну, два раза всяко видели! – решил он. – И была она живехонька!
– Богиня бессмертна, – пояснил старик, ничуть не смущенный этим убедительным рассуждением. – Но воплощения ее иногда настигает неумолимая смерть, и тогда в честь их возводятся крепости мертвых.
– Вот чего нам не хватало! – Халльмунд был совсем не рад своему открытию. – Мало того, что она нам два раза смерть напророчила, так еще и ее собственная могила у нас прямо под боком! Конечно, она вылазит когда захочет и пакостит напропалую!
Но Торвард, узнав эти новости, оживился и заинтересовался. Ожидать врагов в бездействии ему было скучно, зато мысль о близости прохода в Иной мир приятно волновала. Совсем рядом находилось окно в ту черную бездну, что мучила его, и его тянуло к ней, хотя он сам не мог сказать, чего ждет от этой встречи – то ли избавления, то ли гибели.