Дракон всегда прав
Шрифт:
– Я отрекусь от своего рода, Великий. Я уйду к простым, буду работать в рудниках, верни Машу на её родину.
Великий долго смотрел на молодого человека, не произнося ни слова. Над головой сгущались тучи, закрывая собой солнце.
Издалека доносился вой трибун. Это оборотни боролись. Скоро поединок Мишака и Стаса. Но если Алекс отдаст свою победу Стасу, то не будет и этого поединка. Не будет в нём смысла. Великий, заложив лапы за крылья за спиной, прошёлся туда, обратно. Из носа валил чёрный дым. Ониксовый был недоволен. Нет, недоволен, это не то слово. Он был зол. Алые искры проскакивали сквозь чёрный дым.
– Алекс, правду! – Великий подошёл вплотную. –
– Великий, я хочу, чтобы она жила! Я не хочу её смерти при родах!
– Алекс, – ониксовая бровь изумлённо изогнулась. – Всё в твоих руках. Её жизнь зависит только от тебя, если, конечно, ты победишь Стаса.
– А если нет? – Алекс смутился. Как он может помещать? Не пустить её в инкубатор?
«Не запечатаешь, какие проблемы. – подсказал бескрылый. – Совсем необязательно всем знать. Будешь при себе держать. Проси у Великого право не отсылать, проси, пока он здесь».
– Великий, я прошу дать мне разрешение на то, чтобы Маша была всегда рядом со мной.
– А ты подумал, каково будет Маше делить тебя с Кирой? Они человечки, собственники, не привыкли делиться мужчинами.
– Великий…
Но ониксовый его перебил:
– Тебе надо Стаса одолеть для начала. Иди собирайся силами. Я посмотрю, насколько крепка ваша любовь…
Тем временем на арену приземлились два дракона. Один отливал червонным золотом в красном закате последних солнечных лучей, а второй кровавым серебром. Они ударились грудь о грудь. Громкий выдох сотряс воздух.
Драконы перелетели за границы стадиона и продолжали свой бой на полигоне, поросшем лесом и травой. А перед зрителями на арене возник огромный голограммный экран, позволяющий видеть и ощущать словно это всё происходит перед глазами.
Медленно, словно раскручиваясь по спирали, закружил золотой, пускаясь всё ниже и ниже. Огромные крылья серебряного цеплялись за верхушки огромных сосен. Мелкий золотой лихо лавировал между стволами.
– Что он творит? Он же зацепится и не сможет отразить атаку! – воскликнул Алекс.
– Он тебе указывает на слабое место Стаса – нижний бой. Как раз по тебе.
Но в этот момент Стас резко рванул вверх и изрыгнул пламя. Огонь опалил деревья. Его жар долетел до трибун. Горизонт полыхнул. И вдруг дождь из сотни металлических дротиков полетел вниз. Мишак рванулся в сторону, но было поздно. Его красивые золотые крылья прочно прибиты к земле. Он развернул свою мощную шею, выпустил золотое пламя, но оно обожгло лишь нижние ветви да кустарники. А Стас с торжествующим видом приземлился на центральной арене.
Маша, зачарованная боем, замерла, не в силах поверить проигрышу золотого.
– Великий, но разве честно будет завтра? Алекс бескрылый.
– Почему бескрылый? – усмехнулся мужчина, подхватив свою спутницу под локоть. – Его крылья – твоя любовь. Вот и проверим, насколько она сильна.
20. Алекс против Стаса
– Вот только пальцами щёлкать не надо, ясно! – Маша, гордо вскинув голову, подошла к окну.
Там, на горизонте, солнце уже укрылось серыми облаками. И лишь розовая кайма говорила, что оно там спит.
– Ты, девочка, что-то непочтительно ведёшь себя. – Великий улыбнулся. – Садись ужинать. И объясни, почему мне запрещено щёлкать пальцами.
Девушка прошла к столу. Посмотрела на блюда. Села. Аппетита не было. К горлу подступала тошнота, тошнота страха.
– Потому что сегодня мой последний закат. – она сглотнула, пытаясь затолкать слёзы обратно.
– Почему же
– Ну хоть благополучие семьи меня успокаивает. Не усыпляйте меня. Я хочу попрощаться со свободой. Великий, сколько времени проходит с момента зачатия и до родов? Сколько мне ещё отведено?
– Так вот ты о чём. У драконов малыш появляется на свет через восемнадцать месяцев. Так что у тебя ещё много закатов впереди.
– А если я не понесу в первую же ночь, у меня есть шанс, что меня отправят домой?
– Маша, во-первых, в первую ночь ты точно не понесёшь, ибо жизнь зарождается с рассветом. Во-вторых, на то он и ритуал, чтобы всё произошло сразу. Осечек не бывает. Видишь ли, мы и вы не совсем сопоставимы по размерам. Я говорю о драконах, а не о людской ипостаси. Когда внутренняя тварь включается в процесс, наш орган, ну ты понимаешь, о чём я, – и он захихикал над девушкой, которая стала пунцовой. Глаза Маши предательски заморгали. Она хотела ответить что-то резкое, но не смогла. Великий раскрыл свою ладонь. Девушка почувствовала, как постепенно её беспокойство стало сходить на нет. – Так вот, если всё сделать без ритуала, то можно разорвать девушку так, что придётся потом зашивать. Поэтому и существует этот ритуал. Во время него мышцы влагалища расслабляются, и она принимает своего партнёра целиком. У неё вырабатывается гормон радости. И это настолько остаётся в памяти, что пока она носит в себе зародыш, она не может смотреть на других мужчин. У неё только один кумир – тот, кто её сделал своей. Девушку отсылают потом к таким же, как и она. Ты не единственная, кто понесёт от дракона. Просто у тебя единственной будет такой праздник, ведь ты должна будешь дать жизнь наследнику Великого! – и он поднял палец вверх, чтобы подчеркнуть значимость события. – После родов девушка избавляется от своей зависимости.
– Меня используют одну ночь, а потом выбросят, как ненужную игрушку. – Маша грустно усмехнулась. Не о том она мечтала. Лучше бы тогда дала Алексу, когда он привёз её в замок.
Великий словно прочитал её мысли:
– Маша, тогда уже Алексом правил его бескрылый. Я думаю, что Алекс это понимал и не стал настаивать. Он знал, что ждёт тебя, порви он без ритуала. А такие случаи есть. Это была ещё одна из причин, по которой появился запрет на умыкание человечков.
Алекс тоже ужинал. В отличие от Маши его окружала его семья: отец, мать, брат. Никого посторонних. Они расположились в одном из крыльев дворца Макса. В противоположном крыле располагался Стас со своей семьёй. Некогда два дружные семейства сейчас предпочитали не встречаться.
– Ну что, сын, – отец посмотрел на парня. – Подкрепись и набирайся сил. Завтра главная твоя битва. Ты справишься, я в тебя верю.
Алекс хмуро посмотрел на отца:
– Может случиться так, что не выиграет никто? Тогда девушку отправят домой?
Теперь мать посмотрела на сына:
– Ты чего удумал? Ты решил её обратно отправить? Алекс, ты хоть понимаешь, что ты творишь? Она тебе что ли пешка: двигаешь как хочешь?
– Мама, я не хочу, чтобы мой ребёнок был похож на брата. – Алекс знал, куда ударить побольнее.