Дракон. Дракон цвета крови
Шрифт:
– Кордова! Ты где ходишь?!
– В библиотеку ходила. А что?
– Ты представляешь! Матиаса только что приволокли в медпункт. У них с Гилом была тренировка, и так они неудачно... ик!
Я как раз открывала комнату. Тоже неудачно. Ну да, сумку-то я на бок повесила к себе, сначала. И рукав кровью измазала. И не подумала об этом.
Мариса захлопала глазами, впихнула меня в комнату - и дверь закрыла. Потом засов задвинула, рысью метнулась к душевой, проверила ее, задвинула засов и там. И пошла на меня, сверкая глазами. Мне аж в окно
– Рассказывай! Это - ты!?
– Я. Точно. Мы тут вдвоем, больше никого нет.
– Кордова, не ври мне! Пришибу! Это ты их?!
– Ты себе как это представляешь?! Гила?! Этого лося педального... тьфу!
По счастью, на мою оговорку Мариса внимания не обратила.
– Почему у тебя рука в крови?
– Эммм... оцарапалась?
– Неубедительно! Так почему? Кордова, будь человеком!
Я выдохнула.
Ладно это уже не секрет,, можно и показать.
– Смотри сюда, - я сняла с плеча боевую сумку.
– На руке взвесь... если таким по лицу - понравится?
Мариса взвесила. Даже зубами скрипнула.
– Ты ее как таскаешь?
– Улитка на себе целый дом носит - не жалуется.
– Ты не улитка.
– Потому и жива до сих пор.
– Это ты Матиаса ей?
– Лиез, если ты кому проговоришься...
– зашипела я. Шипение пропало впустую.
– Я поняла. Молчу. А Эстебана? Кордова, я же спать не буду!
– Зато можешь уроки сделать, - огрызнулась я.
– Запомни, Лиез, чем больше шкаф, тем громче он падает! Вот и упал несчастный шкаф. А я еще сверху попрыгала.
На шкафу, да! А что? Мебель - не протестовала.
Мариса даже в ладоши захлопала.
– Каэтана, ты... ты чудо! Как меня бесил этот... этот...
– Качок?
– Кто?
– Ну... Гил. Как кабачок, кабан, бочонок - поняла?
– Поняла. Качок... да! Как же я мечтала, чтобы ему кто-то по морде настучал! Но... теперь они тебя точно в покое не оставят!
Я пожала плечами.
– А раньше хотели оставить?
– Нет. Но вдруг?
– Лиез, ты еще не поняла, что беспомощность жертвы провоцирует обидчика? Не маленькая уже...
– Да, не маленькая...
Мариса даже как-то понурилась. Поглядела на меня.
– Кордова... ты не представляешь, как провоцирует. Твоя мать синяки регулярно не замазывает.
– У меня она вообще померла, - буркнула я.
– Синяки замазывать не хотела.
Мариса вздохнула.
– Прости.
Я посмотрела на нее пристально. Да и рукой махнула.
Чего уж там, фитнес-тренер, это еще и психолог. Даже если здесь я не на работе... это другие видят королеву курса, гордую и самоуверенную. А я вот сейчас вижу девчонку. Уставшую и измотанную. И понимающую, что ей никто помогать не станет.
А вот что видит девчонка?
И я могу ответить на этот вопрос.
Она видит... бунт? Или выход? Или...
Они привыкли подчиняться. И если бы нечто подобное попытались сделать с Марисой, она бы подчинилась. Она бы упала на колени, она
Но сопротивляться она не стала бы.
Не смогла.
А я - смогла.
Сейчас она видит не просто Каэтану Кордова, она видит искру свободы. Той самой, которой лишена с рождения. И в мозгу у нее крутится только одно: 'А что, так можно было?'. Можно, Мариса, можно. Только работать нужно.
– Кофе будешь?
– Чего?
– Кофе. Напиток такой.
– Мммм...
– Понятно Я сейчас сварю, а ты попробуй. И залезь на полочку. Там в синей коробке лежат сладости. Будешь?
Могла бы и не спрашивать.
– Буду. Спасибо.
– Устраивайся поудобнее. И возьми шаль, закутайся. Тебя всю трясет.
– Спасибо, Кордова.
– Пока - не за что.
***
Кофе получился на славу. В меру крепкий, с корицей и кардамоном. Запах пошел такой, что Мариса чуть не залпом выпила первую чашку и попросила вторую.
Я достала галеты, намазала их клубничным вареньем - и впихнула в бедолагу три штуки.
Потом в дверь душевой заскреблись, и к нам на огонек явилась Олинда. И тоже получила кофе и галету. И Фатима, и Севилла... кажется, со стороны коридора тоже кто-то ходил, но постучаться не решился. И правильно. Я не кофеварка для всех и каждого.
А так... сидели мы на кровати, на подушках, на стуле, пили кофе, жевали галеты с вареньем, и молча друг другу сочувствовали. Просто так.
Потому что жизнь такая... печальная. Музыки откровенно не хватало, но пока и без нее сойдет. Разошлись мы за полчаса до отбоя. Точнее девушки ушли, а Марисе я еще и варенье с собой впихнула. Там меньше половины банки осталось, пусть доедает. Жалко девчонок.
Будешь тут сволочью в такой ситуации...
***
За Матиаса мне не нагорело. Последние новости принесла Мариса, которая стала ко мне чуть лучше относиться, что ли? Нет-нет, подругами мы не стали. И на людях она общаться со мной не рвалась, вот еще не хватало. Но вечером она поскреблась в мою дверь. И так поглядела на турку, что я махнула рукой, да и принялась молоть зерна.
– Матиас сказал, что подрался с Гилом. Им выговор сделали.
– А тебе он правду рассказал?
– спрашивала я не просто так. Надо же знать, чего от него ждать?
– Рассказал. По секрету.
– Понятно... мстить будет?
Мариса замялась.
– Не знаю. Каэ... он спрашивал, ты помолвлена - или нет?
– ЧТО!?
– взревела я, не хуже атакующего носорога.
– Да. Он просил узнать у тебя... как бы мимоходом.
Я выдохнула, вернула турку на огонь, и принялась контролировать процесс. Идиотов много, кофе мало! Упустишь - не поднимешь! И оттирать кому? Мне же и мучиться!