Дракон

Касслер Клайв

Питт стрелял из «Кольтов» с обеих рук, направляя стволы, но не прицеливаясь тщательно. Он выпустил очередь, которая скосила трех человек, упавших справа от витрины прежде, чем они поняли, что в них попали. Один из них успел выпустить короткую очередь, ударившую в ряд банок с краской, из которых на разбросанные по полу товары и обломки полились разноцветные струйки.

Джиордино зарядом картечи выбросил первого человека слева обратно в окно, так что он наполовину оказался на улице. Два других были лишь тенями во тьме, но он стрелял в них, пока в одном из «Ремингтонов» не кончились патроны. Тогда он бросил его и схватил другой заранее заряженный

«Ремингтон» и стрелял снова и снова, пока всякий ответный огонь не прекратился.

Питт на ощупь перезарядил обоймы в своих «Кольтах», вглядываясь наружу сквозь огонь и дым, плясавшие перед фасадом магазина. Убийцы в черных костюмах «ниндзя» все куда-то подевались, отчаянно отыскивая укрытие или лежа в канаве за спасительно высоким бордюром тротуара. Но они не убежали. Они все еще были там, снаружи, все еще опасные, как и прежде. Питт знал, что они ошеломлены, но злы, как осы, после того, что случилось.

Они перегруппируются и придут снова, но хитрее и осторожнее. И на этот раз они смогут видеть: внутренность хозяйственного магазина была ярко освещена языками пламени, лизавшего деревянный фасад. Все здание и люди, находящиеся в нем, через несколько минут превратятся в угольки.

— Адмирал? — позвал Питт.

— Здесь я, — ответил Сэндекер. — В отделе красок.

— Наш визит сюда затянулся. Вы не могли бы найти заднюю дверь, пока Ал и я будем оборонять крепость?

— Уже иду.

— Ты в порядке, приятель?

Джиордино помахал «Ремингтоном».

— Новых дырок нет.

— Пора сматываться. Нам еще нужно успеть на самолет.

— Слышу тебя.

Питт напоследок окинул взглядом скрюченные тела убитых им незнакомцев. Он протянул руку и откинул капюшон одного из мертвецов. При свете языков пламени он увидел лицо с азиатскими чертами. Гнев начал закипать в нем. Имя Хидеки Сумы всплыло в его памяти. Человека, которого он ни разу не видел и представления не имел, как он выглядит. Но мысли о том, что Сума представляет грязь и зло, было достаточно, чтобы Питт не чувствовал никаких сожалений о человеке, которого он убил. У Питта было давно взвешенное и искреннее убеждение, что тот, кто ответственен за смерть и разрушение, тоже должен умереть.

— Через отдел пиломатериалов! — вдруг крикнул Сэндекер. — Там есть дверь, ведущая на разгрузочную площадку.

Питт схватил Джиордино за руку и протолкнул его вперед.

— Сначала ты. Я буду прикрывать.

Сжимая в руках один из «Ремингтонов», Джиордино проскользнул мимо стеллажей и был таков. Питт повернулся и в последний раз открыл огонь из «Кольтов», так сильно и быстро нажимая спусковые крючки, что они строчили, как пулеметы. И наконец обоймы были пусты, пистолеты мертвым грузом повисли в его руках. Он быстро решил оставить их себе и заплатить потом. Он засунул их за поясной ремень и побежал к двери.

Он почти успел выбежать наружу.

Руководитель отряда убийц, более осторожный, чем когда-либо прежде, после того, как он потерял шестерых, бросил пару мощных взрывпакетов в уже пылающий магазин, а затем выпустил длинную очередь из автомата, так что пули засвистели вокруг Питта со всех сторон.

Затем взрывпакеты рванули с сокрушающей силой, вырвав сердце из того, что еще оставалось от Хозяйственного торгового центра Оскара Брауна. Ударная волна обрушила крышу, и она рухнула дождем искр. От громоподобного раската задребезжали все стекла в Феллс-Пойнт, прежде чем грохот затих в сельской местности. От магазина остался лишь пылающий кратер,

окруженный все еще стоящими кирпичными стенами.

Ударная волна ударила Питта в спину и понесла его через заднюю дверь, над погрузочной площадкой и в аллею за магазином. Он приземлился на спину, и от удара у него воздух вышибло из легких. Он лежал там, хватая воздух, стараясь вернуть себе способность дышать, когда Джиордино и Сэндекер подняли его на ноги и помогли ему доковылять через задний двор во временно безопасное место, к оркестровой площадке в парке через улицу.

Сирены охранной сигнализации замолкли, когда сгорели электропровода, и теперь им было слышно, как к пожарищу спешат сирены машины шерифа и добровольной пожарной команды.

У Джиордино был талант произносить последнее слово, и в этом случае он снова оказался на высоте, когда они все трое лежали под крышей оркестровой площадки, измученные, исцарапанные и полные нехитрой благодарности судьбе за то, что они еще живы.

— Как вам кажется, — задумчиво спросил он, рассеянно глядя на пламя, осветившее предрассветное небо, — это все получилось из-за того, что мы что-то не так сказали?

Глава 41

Стоял субботний вечер, и бульвар Лас-Вегаса был забит машинами, краска которых отливала разноцветными огнями сверкающих реклам. Подобно элегантным старым шлюхам, расцветающим в сумерках под покровом дорогих сверкающих украшений, ветшающие отели, тянущиеся вдоль бульвара, прятали свои унылые интерьеры и грубо функциональную архитектуру за электрическим северным сиянием световых реклам, обещавших больше шику за те же деньги.

Некогда столица игорного бизнеса и в самом деле была шикарным местом, но как-то незаметно чувство стиля и атмосфера утонченной роскоши оказались утеряны, экзотический блеск и скопированный с парижских борделей декор интерьеров казино стал казаться таким же скучным и безразличным, как крупье за игорными столами. Даже клиенты, мужчины и женщины, некогда одевавшиеся по последней моде к обедам, сопровождавшимся красочными шоу, теперь приезжали в шортах, без пиджаков, в синтетических брючных костюмах.

Стаси откинулась на сиденье автомобиля «Аванти» с откидывающейся крышей и глазела на большие шатры, в которых ставились представления для гостей отеля. Ее светлые волосы развевал бриз, дувший из пустыни, и ее глаза блестели от вспыхивающих огней. Ей хотелось бы расслабиться и насладиться пребыванием здесь в качестве туристки, но лишь служебная необходимость заставляла ее и Уэзерхилла разыгрывать свои роли богатой парочки, приехавшей сюда проводить свой медовый месяц.

— Сколько у нас есть денег на азартные игры? — спросила она.

— Две тысячи долларов денежек налогоплательщиков, — ответил ей Уэзерхилл, пробираясь вперед в оживленном потоке машин.

Она рассмеялась.

— Этого мне хватит, чтобы проторчать у игорных автоматов несколько часов.

— Женщины и игровые автоматы, — задумчиво произнес он. — Должно быть, это как-то связано с дерганьем за ручку.

— Тогда как ты объяснишь увлечение мужчин игрой в кости?

Стаси было любопытно, как бы ответил на этот вопрос Питт. Ядовито и с демонстративным чувством мужского превосходства, это уж точно. Но Уэзерхилл не ответил ничего. Юмор не был его сильной стороной. Пока они ехали через пустыню из Лос-Анджелеса, он чуть не до смерти замучил ее нескончаемыми лекциями о возможностях полета в космос с использованием ядерной энергии.