Дракон
Шрифт:
С возрастом пришло то, чего нельзя познать в молодости ни умом, ни серцем. Это сомнительное «знание» – как плохая брага из перебродившего сока собственной жизни, отжатого безжалостным прессом времени. Она не проясняет ума, и от нее свинцом наливаются конечности; тем не менее она вливается в глотку независимо от желания. Единственное, чего он желал, это покоя.
У него появился досуг, странные для суперанимала мысли и свобода бездействия. Он был избавлен от необходимости ежесекундно выбирать между жертвенностью и убийством. Он научился смиряться с существованием неразрешимых тайн –
Но, как оказалось, Дракон научился взламывать любые замки.
Барс добывал себе пищу в подземном бункере, где хранился стратегический запас. С некоторых пор он испытывал отвращение к убийству, предпочитая консервы сырому свежему мясу. Для супера это было верным признаком деградации, однако Барс открыл, что поиски своего истинного «я» могут скрасить тоскливую старость.
Кто же он? Вернее, в кого он постепенно превращался? Барс был все еще слишком силен и быстр для мита. И не способен на самопожертвование. Крайний индивидуализм завел его на голую вершину горы, на которой были только холод и бесцельность существования, зато никто не мешал. И путь отсюда один – в пропасть…
За свою жизнь Барс прикончил достаточно супраменталов, чтобы суметь отличить себя от представителей этой странной человеческой породы. Оставалось признать, что он – выродившийся суперанимал, генетическое недоразумение, не предусмотренное Программой. Но он был даже доволен таким раскладом. Это тем более позволяло ощутить свою непричастность и взглянуть со стороны на ту кровавую возню, которой самозабвенно предавались его бывшие соплеменники. Все были слепы, но Барс по крайней мере осознавал собственную слепоту.
Поэтому, когда он нашел посреди пустыни хорошо замаскированный бункер, доверху набитый всем необходимым для выживания, он счел это рукой судьбы. Судьба давала ему шанс измениться, обеспечив на долгие годы жратвой, одеждой, топливом и оружием. Он думал, что ему удалось выскользнуть из замкнутого круга. И несколько лет пребывал в этом приятном заблуждении.
В своем стремлении уединиться стареющий Барс забрался слишком далеко. Когда-то он предпринял самоубийственную попытку пересечь ледяную пустыню. Три месяца пути и почти непрерывных бурь… Ему никто не мешал, кроме стихии. Тут не было даже дегро. Вообще ничего живого.
Он оставил на маршруте трупы двенадцати собак. Еще четверых он съел сам, чтобы не сдохнуть от голода. Но он все равно сдох бы, если бы не наткнулся на бункер.
Сперва он думал, что стал жертвой предсмертной галлюцинации. У него и впрямь начались видения. В миражах он видел прошлое… Однако пища – это было нечто вещественное. И когда он запихнул себе в рот первый кусок, то понял, что прорвался к свободе.
Несмотря на то что он забрался в самую глубь пустыни, которую в периферийных постурбанах называли не иначе как Могила, Снежный Барс не изменил себе. Он пренебрег удобствами и устроил себе логово в паре километров от бункера. А также приготовил два ложных укрытия.
Возможно, кто-нибудь счел бы подобные меры предосторожности крайними и абсурдными. Но все эти
Но все-таки лучше иметь Наследника…
Иногда ожидание пришельца казалось ему нелепым. Однако расслабляться не следовало. Ведь кто-то мог повторить то, что сумел сделать он. Зачем – другой вопрос. Жертвовать можно не только собаками…
В любом случае прошло уже слишком много времени, СЛЕД супера высох, и тропа исчезла.
13. Блокер
Дракон с отвращением вдохнул спертый и слишком теплый воздух. Вонючий коктейль… Это была не первая «экскурсия», и ему были знакомы запахи мегаполиса, которые действовали на обоняние, как действует на уши дичайшая какофония.
Мирок, в который он попал, на первый взгляд мог показаться даже уютным – если бы не яростный дневной свет, выжигающий зрачки. Поэтому Дракон предпочитал ночь. Хотя и днем он не испытывал особых неудобств. Во всяком случае, тут было полно жратвы. Так много, что охота (вздумай Дракон поохотиться) превратилась бы в бойню.
Но и бойня становилась излишней в условиях, когда все доступно: надо только протянуть руку и взять. Самки, деньги, транспорт, средства связи – никаких проблем. И супраменталы не путаются под ногами, разыгрывая свои дешевые спектакли в специально отведенных местах и в определенное время. Церковь – именно как называется здесь их балаган.
В общем, не самое худшее местечко из тех, которые он видел. А он видел многое. Он побывал даже там, где очень скоро сам превратился из охотника в дичь, и еле унес оттуда ноги…
Вот только здесь чересчур жарко и тесно. Чертовски тесно. Комфортабельное стойло для митов, в котором так легко преодолеваются примитивные искушения. Сытость, безопасность, удобства… А что дальше? Вырождение?
Дракон ощущал нечто подобное чесотке – будто тысячи насекомых копошились в шерсти на его теле, а под кожей закипала кровь. И не только потому, что он вспотел. Это был зуд, причина которого – чужеродная среда. У Дракона не возникло даже мысли задержаться здесь надолго или остаться навсегда. Он пробудет тут ни на секунду дольше, чем это окажется необходимым.
Блокер оторвал взгляд от монитора, поднял голову и перестал жевать.
Он мог похвастаться тем, что в свободное от работы время интересовался не только боксом и бейсболом. Минувшим вечером он посмотрел научно-популярный фильм об африканских горных гориллах. Поэтому ему не пришлось долго гадать, кого напоминает ему фигура, возникшая на парковочной площадке возле участка. Во всяком случае, парень точно не уступал самцу гориллы по габаритам.
Блокер не мог понять, откуда он взялся. Всего несколько секунд назад Блокер смотрел в ту сторону и никого не видел. Площадка была пуста, если не считать двух патрульных машин, которые стояли там уже пару часов с заглушенными двигателями.