Драконий Год
Шрифт:
У неё выбора не было. У неё был только один путь.
Когда-то она верила, что могла выбирать. Что могла стать кем-то… кем только захочет. Но всё было предрешено. Она просто должна была выполнить то, что нужно было выполнять каждые двенадцать лет. Так делала её мать.
Так делала её бабушка.
Так делали все женщины в её роду с незапамятных времён.
И только это могло сохранить человечество.
– Ты пойми, – мама гладила её растрёпанные волосы. Лана тогда только узнала, кто… или что
– Нет! Нет, не понимаю!
– Тише, тише. А я вот тебя понимаю. Слышишь? Я же тоже думала, что… что так нельзя… что… но только так и можно… только так…
И вот Лана снова и снова возвращалась в события двенадцатилетней давности, будто заново проходя весь тот ужас девочки, которой к своим двенадцати предстояло отвечать за весь мир.
Вместо того, чтобы пойти домой, она поднялась на этаж выше и позвонила в Иванову дверь. Послышались шаги, шум замка.
– Привет! – он улыбался.
– Привет… – Лана тоже попыталась.
– Ты что-то хотела? Или просто на чай?
– Хотела на чай.
Они опять сидели на кухне и говорили о ботанике. Иван так был помешан на своих цветах и растениях всего мира, что Лана потихонечку влюблялась в каждый лепесток и тычинку. Он рассказывал настолько увлекательно, что невозможно было поверить, что в этом мире существовало что-то прекрасней крестоцветных или голосеменных.
Заболтались так, что уже и таймер отключил лиловые фитолампы, а чай всё не кончался, и Лана никак не могла заставить себя уйти.
Пусть хоть дни, минуты, мгновения, но она попробует быть обычной девушкой, которая влюбилась. Обычной двадцатитрёхлетней девушкой, которой так хотелось любить.
– А ты не хотела бы попробовать орхидею?
– Съесть, что ли?..
– Да нет! Выращивать. Раз у тебя с фикусом получилось. А я, если что помогу.
– О… ну не знаю… давай?..
– Отлично! Как тебе эта? Это Фаленопсис Джихо Саммер Лов.
– Лов?
– Хэ… ну да, – Иван тут же опустил голову, засуетился.
– Символ любви? – Лана осторожно положила руку ему на плечо.
Он замер, с трудом сглотнул и осторожно посмотрел на пристально глядевшую на него Лану. Цветы, символ любви, аромат чая. Лана положила вторую руку ему на грудь и потянулась губами к его губам.
Она ждала этого так давно. В своих фантазиях не раз целовала его губы и гладила на удивление мягкие волосы. Даже порой, чего греха таить, торопила время, чтобы ей уже пришлось это сделать.
Но он отшатнулся.
– Почему?..
– Что? – Лана отступила назад. Вот уж нет. Такого быть не должно.
– Ну… ты тогда так отстранилась… нет, я, конечно
– А… прости, – она передёрнула плечами.
Да, они могли быть вместе уже в прошлом году. И всё это время могли целоваться, обниматься и заниматься любовью.
Чтобы потом было ещё больней.
Чтобы было нечеловечески сложно.
– Просто я тогда… я была не готова… мы как-то так с тобой хорошо стали общаться, и я… м… испугалась?
– Испугалась чего?
– Ну… что всё станет серьёзно…
– Хм… – Иван задумался. – А… это страшно?
– Очень…
Он перебирал в голове полученную информацию, и Лана, не выдержав, просто притянула его к себе и наконец-то ощутила его тёплые губы. Он целовался осторожно и нежно, будто боялся ей навредить. А Лана задыхалась от вдруг напавшего голода и всё настойчивей проталкивала свой язык в его рот. Кожа будто бы шелестела, ногти зудели. Она узнавала эти ощущения, и ужас того, что ждало впереди, боролся с невозможностью остановиться.
Он так невыносимо сладостно пах. Так аппетитно. Лана чувствовала, как бьётся кровь в его венах, как стучит его сердце.
Нет!
Она резко оторвалась.
Ещё рано.
И он ещё не готов.
– Я, наверно, пойду.
– О… – Иван растерянно потрогал свои губы. – Я что-то сделал не так?
– Нет-нет, всё отлично. Я просто… я слишком тороплюсь.
Она направилась в коридор, а он продолжал стоять в своей кухне и наконец, когда Лана распахнула входную дверь, крикнул:
– Ты же опять не пропадёшь?!
– Нет! Не надейся…
Он должен тебя любить. Любить, поняла?
Лана ворочалась и мусолила мамины слова.
Но как я пойму?
Поймёшь, поверь мне.
И Егор, как назло, разбушевался. Всё никак не мог угомониться и лазил туда-сюда по террариуму. Будто знал, в чью честь был назван, и вместе с Ланой о нём вспоминал.
Она влюбилась в него с первого взгляда. Только такой и могла быть любовь, говорила мама. Мы сразу чувствуем их. Сразу.
Я так же влюбилась в твоего отца.
Он перевёлся в их школу в конце учебного года. Высокий, худощавый, с длинной чёлкой и обвешанным значками портфелем. Мальчишки стали его задирать, а он знай себе их игнорировал. Игнорировал, пока один не отвесил ему пинка. Тогда Егор повернулся, опустил свой портфель под гогот тупых одноклассников и отвесил шутнику такого леща, что его родителей вызывали к соцпедагогу.
Тогда Лана ещё не знала, что любовь эта будет роковой.
Встала она разбитая, но нужно было торопиться на выездное мероприятие. Она представляла их салон «Бижу» на конкурсе визажистов.