Драконий лотос

Редфилд Джун Ньютон

Чон Дунг сдернула повязку и держала подбородок Но Ри, чтобы та смотрела на ее лицо. Девушка пыталась отвернуться, сбежать, но Чон Дунг держала ее мёртвой хваткой.

– Видишь это? – Она показала на своё лицо. – Если ты продолжишь обманывать меня, то тебя постигнет то же самое. Поняла?

– Да, – тихо ответила служанка, всхлипывая.

– А теперь расскажи мне все, что знаешь.

Утром следующего дня Чон Дунг привела Но Ри к Мяошири, дабы осуществить допрос. Жених и невеста держались за руки, когда две гостьи зашли без уведомления о своём приходе.

– Госпожа, –

Чон Дунг поклонилась, – эта служанка, – она показала на Но Ри, – не служанка. Она подставная фигура из публичного дома, которую заказали бандиты, напавшие на нас. Приказ бандитам же поступил от госпожи Ляо-хатун.

– Что? – возмутился Маджияртай. – Как ты можешь верить словам преступницы? Ляо-хатун не могла так поступить! Они же сестры!

– Показания этой девушки говорят об обратном.

– С чего ты взяла, что она вообще причастна к этому делу? Она могла сорвать, – согласилась со своим женихом Мяошири.

– О бандитах сообщила именно эта служанка, что было знаком для солдат-предателей, которые тут же ринулись в монастырь вместо того, чтобы исполнять свой долг. Она приняла меня за мужчину, потому что впервые была рядом с вами, госпожа.

– Значит, она не моя служанка, убедила. Что она говорит? – спросила Мяошири с интересом и огнём в глазах.

– Рассказывай, – Чон Дунг кивнула служанке.

– Я из публичного дома Менву, – скромно сказала Но Ри. – Мой брат – вождь у бандитов, которые на вас напали. Для миссии им была нужна девушка, а потому брат забрал меня на какое-то время. Он сказал, что солдаты тоже куплены, а потому бояться нечего. Брат рассказал мне, что конфликт двух сестёр во дворце решается только смертью одной из них. Поэтому Ляо-хатун приказала нам убить Мяошири. В суть конфликта я не вникала. Там опять мужчины и любовь, и походит на дешевый роман.

– Читать умеешь? – удивилась Мяошири.

– Занимаю себя этим переодически.

– Сможешь показать изменщиков?

– Я не знаю их в лицо, – замешкалась Но Ри. – Я могу проверить их. Оплата производится после операции. Я могу сказать, что деньги дадут в такой-то час в таком-то месте кому-то одному, а он соберёт всех.

– Это все хорошо звучит, но правда ли это? – презрительно сказал Маджияртай. – Как мы можем доверять ее слову? Или твоему слову? – мужчина обратился к Чон Дунг.

– Она спасла меня, – защитила подругу Мяошири. – Почему вам этого недостаточно?

– Каждого человека надо проверять на верность.

– Два года назад она пожертвовала своими людьми, чтобы спасти меня. Чем вам не сильный аргумент?

– Спасение ради вас и спасение ради влияния и денег – разные вещи. Она ведь знала, кто вы. Вот и рискнула всем, чтобы потом заполучить ещё больше.

– Не судите других людей по себе, – сказала Чон Дунг. – Но если вы всё-таки хотите увидеть доказательство моей верности, то вот оно.

Чон Дунг сняла аккуратно повязку и открыла своё бледное лицо. Маджияртай замер от удивления и некого страха. По лицу Мяошири скатилась слеза, и девочка застыла от ужаса.

От левой скулы, проходя через женственные, как нежный цветок, губы, до челюсти простирался шрам.

То узкий, то широкий, но не просто зажившая рана, а куски несросшийся кожи и покрытое коркой мясо.

2 глава

– Я получила этот шрам, когда осталась, чтобы препятствовать погоне за вами, госпожа.

– Прости меня, Чон Дунг, – всхлипнула девочка.

– Вам не за что извиняться. Вы не могли ничего изменить. Однако же теперь не сомневайтесь в моей преданности. Но чтобы лучше запомнилось, – Чон Дунг посмотрела на Маджияртая, – я не надену повязку до отъезда из монастыря.

Чон Дунг вышла из комнаты, забрав Но Ри с собой. Ночью девушка собрала всех изменщиков в архиве, после чего, выводя их по одному, изуродованная девушка всех казнила за пределами монастыря. Количество солдат сильно уменьшилось, но лучше мало верных, чем много предателей.

Когда же в очередной раз Мяошири молилась в храме, Маджияртай и Чон Дунг, стоящие у дверей, охраняли девочку. Мужчина не мог оторвать глаз от жуткого шрама и все хотел задать вопрос.

– Ты ненавидишь тех, кто сделал это с тобой? – наконец спросил он, сглотнув комок в горле.

– С чего бы? Я им благодарна.

– Благодарна за уродство? Мне кажется, ты была очень красивой.

– Была, и из-за этого люди убивали друг друга. Отвергнув старика, меня отправили в Юань как дань. Когда же у меня появилась власть я во многом полагалась на свою красоту, из-за чего теряла своих людей. Смотря в зеркало, я забывала про своё главное оружие – ум. Ведь стандарты красоты у всех разные, а ум и во дворце, и в тюрьме, и в шахте – ум. Теперь же я полагаюсь на камень, а не на песок. Поэтому я благодарна тем людям.

Пока Мяошири усердно молилась, а Маджияртай сопровождал ее везде, куда бы она ни пошла, Чон Дунг читала книги из монастырского архива и ходила на охоту, рыбалку или в деревню за разными травами. Она приносила птиц, рыб, воду и лекарства, купленные за большие деньги. Все удивлялись этому, разве не знает она, что это слишком дорого?

В последний день пребывания в монастыре Маджияртай решил отправиться на охоту вместе с Чон Дунг. Они шли по серым лесам в полной тишине, аккуратно ступая по сухой листве. Неожиданно с дерева на дерево начала перелетать большая птица. Маджияртай натянул тетиву, поднял лук и стал целиться. Чон Дунг резко подняла лук и выстрелила. Стрела попала в цель, и птица с шумом, ломая ветки, упала. Чон Дунг подняла ее за ноги, осмотрела и отправилась в монастырь. Разочаровавшись, Маджияртай последовал за ней без добычи.

Зайдя же в монастырь, Чон Дунг пошла к кухне. Ее окружили монашки с восторженными вздохами. Они осматривали птицу и хвалили Чон Дунг.

– Такая большая птица? И вы снова ей в глаз попали? Как же вы научились так стрелять?

– Когда я была вынуждена жить в горах, мне пришлось украсть лук у трупа и научиться стрелять. В той местности не было ничего кроме летучих мышей и маленьких птичек. Сначала я не могла в них попасть из-за того, что я никогда не стреляла. Но голод взял верх и я все-таки стала попадать.