Драконий василек. Дилогия

Романова Екатерина

– Ирд, что вы говорите?! – какое-то неискреннее возмущение.

– Правду, моя дорогая. Ты же сама понимаешь. Назови навскидку десять девственниц столицы?

Тишина.

– Ну, вот и я о том же!

Панибратское и даже с превосходством обращение к госпоже Венере сначала удивило, но потом я вспомнила, что ирд Д’Остраф – дракон. Если владыке меньше трехсот, уверена, не намного, то и изумрудному не меньше. Значит, он минимум вдвое старше госпожи Венеры. По драконьим меркам она совсем еще юна.

В холле второго этажа пять одинаковых дверей.

Я вздрогнула, когда дракон безошибочно открыл нужную и притянула одеяло еще выше. Сейчас пахнущий свежестью лен скрывал меня почти полностью. Торчала только макушка, да большие перепуганные глаза.

Встретилась взглядом с драконом и забыла как дышать. Зачем он пришел? Что ему снова от меня нужно? А изумрудный стоял на пороге в темно-зеленом камзоле с золотой оторочкой и довольно улыбался. После чего и вовсе, похлопав по спине госпожу Венеру, что едва ему до плеча доставала, произнес:

– Принеси нам чаю, хозяюшка. Да побыстрее.

Госпожа Венера, а к сестрам, даже самым высшим, мы всегда обращаемся по имени, едва заметно развела руками, показывая, что ничего не может поделать и вынуждена вновь оставить меня наедине с драконом. Вот только страха больше не было. Если кто и способен чувствовать замыслы других, так это верховная ведьма. Угрожай моей жизни опасность, госпожа вела бы себя иначе.

Страха-то не было, а вот смущение! Пока прислушивалась к разговору внизу, успела узнать, что нахожусь в одной лишь ситцевой рубашке для сна. Коротенькой, до колен всего. Ночи в Астории зачастую жаркие, к тому же не видит никто, потому вольного фасона я не стеснялась. Ровно до этого момента.

Кажется, ирд Д’Остраф это понимал. Во всяком случае, когда окинул ироничным взглядом тесную коморку с большим окном, счел, что наиболее интересным объектом для внимания являюсь я. И мой сарафан, что висел на спинке стула. Уже выстиранный, без пятен крови.

– Муж разводу не рад.

Констатация факта. Я лишь подняла брови из своего одеяльного окопа, не понимая, о чем толкует дракон. Мужчина, тем временем, не дожидаясь приглашения, прошел в комнату, отодвинул простенький деревянный стул и вольготно на нем устроился. По размерам стул явно был маловат, все же для человеческих дам предназначался, но изумрудный на этот досадный факт внимания не обратил.

– Кристалл, отбор хранительниц, охранная магия, – пояснил он, озорно сверкая глазами.

Продолжала молчать. Сказать, в сущности, мне было нечего.

– Так и будете прятаться за своим одеялом?

Поспешно кивнула.

– Досадно, – хмыкнул он, а затем отодвинул ногой второй стул, стоявший рядышком, и похлопал по нему ладонью.

На этот раз мотнула головой. Каков хулиган! Я ложной скромностью не отличаюсь, но щеголять в откровенном наряде перед мужчиной – неприемлемо! Пусть мы однажды делили с ним постель, но это была вынужденная мера, чтобы инициацию пройти. Выпила я столько, что не помню, как до кровати дошла после полуночи…

– Выпьем?

– Кто же пьет в первой половине дня?

– Хмельной ты мне нравилась куда

больше, – озорные искорки пропали из изумрудных глаз. – Я не увижу ничего нового, уверяю.

– А давайте вы, как настоящий джентльмен, просто забудете о том вечере? Я была бы вам очень и очень благодарна.

– Назови меня по имени.

Наверняка я сейчас покраснела. Для нас, ведьм, имя – нечто интимное. В ковене мы обращаемся друг к другу по имени, это подчеркивает нашу связь, сестринский статус. Если кто-то назовет меня Анотариэль – это ничего. Но вот в силу личных предубеждений, мне сложно обратиться по имени к чужаку. Тем более, к дракону. Это словно накладывает обязательства сделать шаг навстречу. Не физически, нет, физическую близость одолеть не сложно. Это заставляет душу приоткрыть…

К счастью, мне не пришлось искать подходящие для ответа слова, ведь вошла госпожа Венера с серебристым подносом в руках. Звякнули фарфоровые кружечки с золотистой узорной каймой – этот набор верховная ведьма достает лишь по особым случаям, для важных гостей. Комнату заполнил манящий аромат крепко заваренного листа черной смородины. Едва слышная нотка настурции вызвала улыбку. С таким чаем следует быть осторожней. Госпожа решила немного усыпить бдительность ирда Д’Острафа, сделать его более рассеянным. На стол легла вазочка с вареньем из апельсинов с кусочками цедры. Одно из моих любимых.

– Господин дракон, ведите себя прилично, пожалуйста. Анотариэль – хорошая девушка. Она не заслужила дурного отношения и ненужных слухов.

– Ну что вы, госпожа Делунаторес. Имею исключительно благородные намерения.

Подчеркнуто официальное обращение никак не вязалось с образом Абеларда. Да и госпожа Венера не поверила, хотя все же оставила нас наедине. Но за чай ей отдельное спасибо. Не нравилось мне столь пристальное внимание изумрудного. Сгущаются тучи над ковеном Борхес, я это интуицией чувствовала. Тревожно.

– Во имя святой чешуи, Анотариэль! Перестань изображать целомудренную девицу и садись за стол.

– Я не изображаю, милорд. Вы меня смущаете и пугаете.

– Неужели я такой страшный? – он откинулся на спинку стула и сделал глоток чая. Убедившись, что дракон пригубил напиток, я уверенно кивнула. – Внешне?

Помотала головой.

– Внешне вы очень милы, господин дракон.

– Господин дракон, – недовольно повторил он. – Уж лучше милорд или ирд Д’Остраф. Я ведь могу достать тебя из этой постели в два счета.

– Можете. Например, если выйдете и дадите мне возможность переодеться, я с радостью приму вас для беседы. Вы, правда, смущаете меня, милорд.

Внимательно посмотрев на меня, дракон сжалился и молча покинул комнату. Я не стала испытывать судьбу, откинула одеяло, наскоро сменила ночную сорочку на сарафан и переплела волосы. На голове сорочье гнездо было, не меньше! Заправила постель, накрыла ее покрывалом и села поверх, сложив ладошки на коленях.

– Можете войти, милорд!

Вошел. Не без сожаления осмотрел одетую меня и вздохнул.