Драконоборец Империи
Шрифт:
Надо отдать должное храбрости мага — он попытался меня остановить. Сбить. Сначала «Молниевым тараном», а затем — «Пожирающими каплями Огня». Но, резко крутнувшись в воздухе и заложив вираж-спираль по ходу движения, я пропустил мимо голубоватый сгусток воздуха с искрами в его толще, а на полдюжины алых шариков, поочередно взмывших вверх, а затем по крутой траектории ударивших в меня даже внимания не обратил. Там даже поглотить толком нечего…
Маг ещё что-то пытался изобразить, но было уже поздно — я добрался до него. И сходу, приземляясь, вонзил выпущенные когти под подбородок врагу. Чтоб краткое
Отшвырнув в сторону кровоточащую человеческую голову, вырванную с частью позвоночного ствола и не обращая ни какого внимания на оседающее наземь бездыханное тело, я обратил взгляд на оставшуюся парочку похитителей чужих демониц. И оскалившись, негромко, с явственной угрозой, заворчал.
Этого хватило, чтоб они смекнули. И бросив свою добычу, бросились к виверне. Но кто б их так просто отпустил?..
Прыжок-полёт и вот я уже возле них. Вбиваю увенчанные кривыми когтями лапы в их податливые тела… И свою ауру совсем чуть-чуть на волю выпускаю…
Миг спустя с моих лап соскальзывают и падают наземь пустые доспехи… А порыв ветра выдувает из них чёрный прах…
С минуту я, оскалившись, глядел на то что осталось от беглецов, настигнутых в полушаге от крыла прильнувшей к земле и замершей без движения виверны. А затем, взял себя в руки и, мотнув головой, огляделся. Но не увидел больше ни единого врага. Во всяком случае — достойного хоть какого-то внимания. Единственный выживший похититель, валяющийся с распоротым брюхом — вот-вот отойдёт, а два крылатых ящера, с упряжью на спинах и толстенными серебряными ошейниками на шеях, не смеют в мою сторону и дышать, звериным чутьём ощущая исходящую от меня угрозу.
Удостоверился я, значит, что больше не с кем воевать и меня потихоньку начало отпускать…
Плохо только, что вместе с уходящей яростью, и силы начали меня оставлять. Я пошатнулся даже, когда перед глазами вдруг резко потемнело. Чуть не упал… Но, удержался на ногах и, упрямо мотнув головой, выдернул из кармашка на поясе источающую розовое свечение крохотную скляницу из небьющегося стекла, с драгоценным эликсиром восстановления. Опрокинул её в рот, сделал глоток, и жизнь прямо вернулась мгновенно ко мне, разливаясь по жилам живительным потоком.
Ещё раз мотнув головой, разгоняя остатки повисшего перед глазами сумрака, я осторожно повернулся к своей невесте. Не иначе как утратившей дар речи в момент моего явления в абсолютно нечеловеческом облике. Раз уж она до сих пор ни слова не произнесла…
Но всё оказалось куда проще — Кейтлин молчала потому что ей было просто не до меня. Она вообще, похоже, не замечала совершенно ничего вокруг себя, судя по застывшему взгляду антрацитово-чёрных глаз. И, с искажённым от напряжения сил лицом, продолжала бороться с наброшенной на шею странной удавкой, вцепившись в неё обеими руками и пытаясь её не то растянуть, не то разорвать. А та ни в какую не поддавалась… Только тихо потрескивала, беспрестанно пуская короткие алые молнии меж небольших, связанных какими-то незримыми нитями, сегментов — чёрных с карминно-красными прожилками камней, прямоугольной формы и с прилизанными гранями, но не разжимала своей хватки…
Стоило мне всё это только увидеть, я как без раздумий устремился к девушке. Прямо
А спустя ещё миг я уже был возле Кейтлин… Добежал до неё и без промедления вцепился в эту странную удавку, душащую её. Ухватился покрепче, да напрягшись — руками в стороны повёл, пытаясь разорвать обвивший шейку девушки предмет-артефакт из каменных пластинок — колючих с внутренней стороны! Да ещё и чувствительно-болезненно стреляющих короткими алыми молниями. И дело вроде бы пошло — подалось моему усилию неплотное кольцо магнетически тянущихся друг к дружке сегментов этого необычного украшения… Примерно на два дюйма я смог растащить ближайшие карминно-чёрные камни чудных бус. А дальше — ни в какую! Маловато у меня оказалось сил для того чтоб разорвать эту удавку… Да и те что были — стремительно убывали…
Коротко взрыкнув, я попытался решить проблему одним коротким, яростным рывком. Так дёрнул, что алые молнии источаемые артефактом слились в один сплошной поток, явив тем самым ту незримую нить, что соединяла камни-сегменты. Жаль, только, что разорвать её мне так и не удалось… Она только растягивалась… причём требуя приложения к ней всё большего усилия с каждым пройденным дюймом…
«Можно попробовать растянуть-раздвинуть удавку так, чтоб её можно было просто снять через голову девушки. Раз уж не удаётся эту дрянь разорвать…» — мелькнула у меня мысль.
«Ты что творишь, осёл?! — мысленно возопил бес, когда я, спешно поглотив из накопителя немного стихиальной энергии для восполнения своих тающих сил, предпринял безуспешную попытку воплотить свою задумку в жизнь — и, или разорвать, наконец, магнетическую связь между каменными пластинками-бусинами, или раздвинуть их ещё хотя бы дюйма на полтора-два. — Этот артефакт же на жизненную энергию носителя завязан!»
Суть высказанного нечистью замечания не сразу дошла до меня. Отнюдь не сразу… Лишь когда девушка начала стремительно бледнеть, понимание того, что я творю, пытаясь повредить или уничтожить предмет, целостность которого поддерживается за счёт чьей-то жизненной энергии, ослепительной молнией поразило меня. И я, резко выпустив колючую удавку из рук, отшатнулся от Кейтлин.
Так всё вернулось на круги своя, и Кейтлин продолжила в одиночку бороться с этим подлым артефактом, не давая ему сомкнуться на своей красивой шее. Хотя её уже шатало от усталости и перенапряжения…
«Нет, она не отступится — будет бороться до последней капли сил!» — с тревогой подумал я, глядя на мёртвой хваткой вцепившуюся в каменные бусы девушку, прекрасное лицо которой было искажено, а справа на лбу — вздулась тонкая жилка.
И, опасаясь, как бы Кейтлин не убила себя таким образом, я немедля схватил её за плечи и встряхнув, быстро проговорил: