Драконы Аргоната
Шрифт:
— Спасибо на добром слове. То были мрачные дни, и клан Ваттель никогда их не забудет.
— Нам выпало жить в тревожное время. Идет война, враг безжалостен и очень силен, а недавно стал еще сильнее.
Молодые женщины встретили ее взгляд, и она уловила их озабоченность.
— Я только что вернулась в город, а последние новости услышала всего несколько минут назад.
— Невероятно! — гневно воскликнула Лагдален. — Мятежники убивают имперских солдат, бросают вызов Империи и угрожают осадить город!
Да, — Лессис сложила ладони и оперлась подбородком о кончики
Брови молодых женщин поползли вверх. Лессис поняла, что ей следует тщательно подбирать слова.
Я знаю, что могу положиться на вас обеих, но имейте в виду: услышанное вами не должно выйти за эти стены. Да и самим вам следует с осторожностью относиться к сведениям, касающимся нашего друга Релкина.
Озабоченность подруг возросла.
Мы провели проверку и установили, что события последних двух лет повлияли на Релкина. Он изменился. На Эйго ему довелось соприкоснуться с силой, превосходящей все, что было нам доселе известно. Ее воздействие пробудило в нем нечто новое. Он уже не просто драконопас.
— О, моя леди, что это была за проверка? — воскликнула Эйлса. В голосе ее звучал страх.
«Она любит его, по-настоящему любит, — подумала Лессис. — Он будет счастливым человеком — если останется в живых».
— Ему не причинили вреда. Просто-напросто я спрятала один предмет в маленькую коробочку и попросила сидевшего в той же комнате Релкина сказать, что там лежит. Он так и сделал.
— Но как?
— Этого мы не знаем. Говорит, что увидел образ, подсказавший ему, что находится в коробочке.
— Надо же! — Лагдален поднесла руку к губам. — Клянусь Рукой, бедный Релкин.
Лессис догадывалась, что стояло за озабоченностью Лагдален. Молодая женщина знала, что ведьмы не оставят Релкина в покое, пока не выяснят, что за сила позволяет ему действовать таким образом.
— И впрямь, леди, это новость, которую я предпочла бы не слышать, — промолвила Эйлса, пришедшая к тому же заключению.
— Увы, дитя, он избран для какой-то великой цели. Судьба снова и снова бросает его в суровые испытания. Видимо, горнило невзгод должно переплавить простого драконопаса в человека необычайного.
— Он ушел на войну, — обронила Эйлса.
— Я сожалею об этом.
В голосе Лессис звучала неподдельная боль. Серая Леди повидала слишком много смертей, слишком много крови. Ужас, пережитый на Эйго, побудил ее отойти от дел, но борьба продолжалась и никто не мог остаться в стороне. Следовало или сражаться, или смириться с кошмарной тиранией Падмасы.
— Эту войну развязали зерновые магнаты Аубинаса, — сказала Лагдален.
— Да, конечно, но я думаю, что за ними стоят куда более могучие силы. Как я уже говорила вам раньше, Падмаса вступила в союз с врагом, обладающим невероятной мощью. Глупцы, именующие себя повелителями, не понимают, что опасность грозит и им. Херута, тот никогда не допустил бы Властелина в наш мир. Херута был дальновиден. Но Херуты нет, Властелин здесь, и Аубинас пляшет под его дудку.
— Пока
— Да, дорогая моя, я знаю. Они хотят сокрушить нас одним стремительным ударом. Их стратегия понятна.
Лагдален кивнула. Следуя той же стратегии, ведьмы смогли одолеть Херуту Скаш Гцуга.
— Новый враг? — Эйлса не слишком хорошо понимала, о чем идет речь. О Службе Необычайного Провидения она знала лишь то, что поведал ей Релкин.
— Да, моя дорогая. Наши враги из Падмасы вступили в сговор с носителем еще большего зла. С извечным врагом, стоявшим у истоков мира. Несметные века он пребывал в изгнании, но за это время сумел обрести страшное могущество. Ему под силу изменять саму ткань судьбы.
— Да кто же он такой?
Я верю, что у тебя крепкое сердце и трезвый ум, Эилса из клана Ваттель. думаю, что могу рассказать тебе правду, не опасаясь, что ты сойдешь с ума от страха.
Эилса сжала губы и посмотрела так, словно готовилась отразить удар меча. Храбрости горцам Ваттеля было не занимать.
— Этот враг живет с самого зарождения мира: он был участником его сотворения. Один из семи изначальных духов, которым была дарована великая сила, но отпущена короткая жизнь: им надлежало уйти, отдав свою мощь океанам и суше, дабы подготовить мир к появлению человека. Шестеро исполнили предначертанное, но он восстал и избрал путь вечной жизни и безграничного зла. Стремясь к беспредельной власти, он создает империю за империей. Им загублены миллиарды жизней. Или мы остановим его здесь, в Аргонате, или он овладеет нашим миром, как овладел многими другими.
— Как его зовут?
— Мы не называем его по имени. Существует поверье, что всякий раз, когда произносится это имя, возрастает его мощь.
— В таком случае мне лучше его не знать.
— Мятеж в Аубинасе — всего лишь первый шаг, — сказала Лессис.
— В таком случае у нас будет возможность одолеть врага, прежде чем он сделает следующий.
На Лессис это произвело впечатление. Она надеялась, что подобное мужество сохранится и впредь: ведь всем предстояли нелегкие испытания.
— Тут ты совершенно права, дитя, — Лессис стиснула руки. — А сейчас извини, но мне надо поговорить с Лагдален с глазу на глаз. Разговор срочный, но долго он не продлится. А потом мне бы хотелось потолковать с тобой, Эйлса, дочь Ранара.
— Тогда я посижу здесь. А тетушка подождет внизу.
— Вот и хорошо.
Лессис и Лагдален удалились в маленькую комнатушку, предназначенную для отдыха. Лагдален страшилась того, что ей предстояло услышать.
— Моя дорогая, — начала ведьма, — мне очень не хочется обращаться к тебе с просьбой, но я нуждаюсь в твоей помощи. Империя стоит на пороге серьезного кризиса. Я одинока, у меня нет обученной помощницы. Кроме тебя, положиться не на кого.
У Лагдален упало сердце. Как же так, ведь Лессис обещала оставить ее в покое! Она и так отдала Службе Необычайного Провидения лучшие годы своей жизни. Предполагалось, что с этим покончено — так ведь нет! Никогда, никогда ей от них не отделаться!