Драконы летнего полдня
Шрифт:
– Вы что, все с ума посходили?! – прошипела женщина. А ты… Сковорода указывала на Портиоса. – Твоя жена рожает, и я уверяю – ей очень нелегко! У этих эльфов такие узкие бедра… ну и все такое… А они тут клацают мечами и ведут себя хуже маленьких детей! Я не позволю… Слышите – не позволю!
Сковорода с грохотом обрушилась на подвернувшийся стол. Никто не сдвинулся с места. Эльфы по-прежнему держали мечи наготове, хотя к выражению суровости и решимости на их лицах добавилась гримаса растерянности. Карамон стоял не разжимая кулаков, и Тике оставалось лишь крепче стиснуть рукоятку
– Твои разведчики сказали, что темный рыцарь тянет за собой волокушу.
Возможно, трупы на ней – это тела сыновей хозяев таверны. Неужели ты позволишь омрачить их сон? Для Портиоса это был очень веский довод: сами эльфы были долгожителями и поэтому благоговейно относились к смерти и чтили мертвых.
Король уже не без колебаний взглянул на Карамона. Танис не ослаблял нажим:
– Я могу ошибаться, но, кажется, мне знаком этот темный рыцарь. Разреши переговорить с ним и молодым магом. Если мои предположения верны, то у рыцаря, чьим бы воином он ни был, – достойная и благородная миссия, ради которой он рискует собой. Дай мне возможность выяснить все до конца, пока не пролита кровь, не обесчещены мертвые.
– Мои люди будут тебя сопровождать, – взвесив «за» и «против», сказал Портиос.
– Это вовсе не обязательно… Послушай, самое большое, что может произойти, – меня убьют, – подбросил Танис еще один довод для Портиоса. Одна сторона лица Портиоса искривилась – король улыбнулся.
– Хочешь – верь, хочешь – не верь, Полуэльф, но меня бы это огорчило. Ты мне всегда нравился. Бывало, я даже тобой восхищался. Просто я считаю тебя неподходящей партией для сестры. Портиос взглянул наверх, в сторону комнаты, где Эльхана в этот момент боролась за свою жизнь и за жизнь его ребенка.
Печаль, мука, предельная усталость отразились на лице короля.
– Отправляйся, Полуэльф, – сказал он негромко. Иди потолкуй с этим отродьем зла… Делай как знаешь. Ты неисправим… Но все же, – сверкнув глазами добавил Портиос, – мои люди будут тебя сопровождать. В каком-то смысле это была победа, и Танис поостерегся настаивать на большем. Даже эта незначительная уступка со стороны Портиоса вряд ли была бы возможна при других обстоятельствах – слишком устал он за последнее время, слишком много всего пережил. Пристегивая к поясу меч, Танис подумал, что, может быть, непреклонный эльф и вправду любит свою жену. Интересно, любила ли его Эльхана, королева Сильванести, которая вышла за Портиоса главным образом из политических соображений.
– Все уладилось, – подходя к Тике и Карамону, сказал Танис. – Портиос согласился, чтобы я действовал на свое усмотрение… Тика, тебе лучше пойти к Эльхане. Так ничего и не поняв, но успокоенная, Тика скорчила презрительную мину, бухнула сковороду на стойку бара и поспешила к роженице. Танис уже был у выхода, когда заметил, что Карамон снимает с себя фартук, собираясь, очевидно, составить компанию своему другу. Полуэльф поспешно вернулся и, положив руку на могучее плечо, произнес:
– Доверь это мне. Ты можешь понадобиться здесь. Карамон отрицательно покачал головой:
– Ты прав. По всей вероятности, это
– Ты должен остаться, чтобы приглядывать за эльфами. Портиос в отчаянии, он загнан в угол, и от него можно ожидать чего угодно… Может пролиться кровь.
Карамон, заколебавшись, посмотрел на бывшего короля.
– Если это Палин, я о нем позабочусь, – продолжал Танис. – Как о родном сыне, – дрогнувшим голосом добавил он, вдруг вспомнив, что уже давным-давно не видел Гила и не получал от него никаких известий. Карамон пристально посмотрел на Таниса:
– Ты мне что-то не договариваешь. Полуэльф покраснел:
– Карамон, я… Богатырь, вздохнув, пожал плечами:
– Ну, хорошо. Думаю, ты позаботишься о мальчике… и Стиле, если это действительно он. Может быть, он решил перейти к нам. Я пригляжу за этой «хмурой тучей», – кивнув в сторону Портиоса, согласился Карамон.
– Вот и отлично, – торопливо проговорил Танис и заспешил к выходу, пока Портиос или Карамон не передумали.
10. Превосходное место для засады
Палин и Стил решили устроить привал на окраинах Утехи. Впрочем, отдых нужен был только Палину: вновь дала знать о себе рана, лишавшая молодого человека последних сил. До дома – рукой подать, это верно, но предстояло еще самое трудное: сказать родителям о гибели Стурма и Танина. Палин присел на пень. – Вот, глотни, – сказал Стил и бросил спутнику фляжку с водой. Палин чуть пригубил: за время патрульного рейда с братьями он научился экономно утолять жажду.
– Спасибо… Наверное, свою я потерял там… на берегу, – проговорил он и протянул флягу рыцарю. Однако Стил уже не видел и не слышал его… Они находились на небольшой поляне, которую, судя по разбросанным игрушкам, для своих игр облюбовали дети. Стил напряженно всматривался в темный предмет правильной формы, видневшийся на одном из деревьев. Заметил его и Палин, и… память вернула его в детство.
– Не беспокойся. Это всего лишь лесной форт, – сказал он. Я и мои братья, когда мы были маленькими, играли на этой поляне в войну. Да, играли… Они изображали воинов-рыцарей, а я – мага. Когда они «погибали», я прибегал к «магическим заклинаниям», чтобы вернуть их к жизни…
– Так ты говоришь, здесь резвятся дети, – громко произнося слова, прервал его Стил. Он опустил руку на плечо Палина и с силой сдавил его пальцами.
Сначала маг удивился, поскольку на выражение симпатии это не походило, но потом понял – рыцарь предупреждал его о чем-то.
– Продолжай говорить, – тихо произнес Стил. Левая рука рыцаря скользнула под темно-синюю накидку, и Палин краем глаза уловил блеск кинжала. Он напрягся и потянулся к сумке с магическими реликвиями, но затем вспомнил: ведь он в Утехе. Святая наивность! – он же дома. Не очень уверенно он поднялся с пенька.
– Это, вероятно, местная детвора…
– Это не детвора, – полыхнул глазами Стил. – Эльфы… Не мешайся под ногами и делай, что я скажу.
– Эльфы!.. Такого быть не… Стил до боли сжал плечо Палина.