Драконы моря

Посняков Андрей

— А-а-а! — неожиданно воскликнул Вульфард — Кажется, я знаю, о чем ты говоришь! Это… — Он произнес непонятное слово. — Его использует конница готов! Я видел…

— Я тоже помню что-то такое, — подтвердил Алагис.

— Что же вы раньше-то не говорили? — Мцеллус раздраженно махнул рукой.

— Не знаю, — Алагис пригладил бороду, — Мы же морские вожди, а не всадники.

— Вот то-то и оно! — задумчиво скривился сановник, — Не думаю, правда, что от этих штук выйдет особый толк,

но попробовать можно. Я дам заказ кузнецам.

Уже через три дня посланный Мцеллусом раб ударил в колокола на самой высокой колокольне так, как велел Александр.

Маячившие где-то у горизонта серые паруса быстро приблизились, прямо на глазах превращаясь в могучий флот. Флот вандалов, удачливых морских хевдингов, изящные и быстроходные гребные суда под квадратными парусами, «драконы моря». На одном из таких драконов, на носу, стоял король Гейзерих в окружении верной дружины. Изящная, сплетенная из тонких железных колец кольчуга его и шлем с устрашающей маской нестерпимо сияли на солнце.

Весла мерно пенили воду. Сотни судов устремились в гавань. Быстрый «Амикус», ведомый опытной рукой Ингульфа, вырвался вперед и, повинуясь команде молодого кормчего, замедлил ход.

— Хорошей кольчугой владеет Гейзерих-кениг, — поигрывая секирой, завистливо произнес Видибальд, — Я бы не отказался от такой.

— Я бы и от шлема такого не отказался, — громко расхохотался Эрлоин, — Ишь как сияет!

— Ничего, парни, — весело отозвался с кормы Ингульф, — Сегодня мы добудем себе и кольчуги, и шлемы, и красивых женщин, и много чего еще!

— Да, — подбросив секиру в воздух, воскликнул Видибальд, — Воистину, это будет славная битва!

Корабли вандалов, «драконы моря», не дали карфагенскому флоту даже выйти из гавани. Римляне трусливо медлили, выжидая неизвестно чего.

— Водан! Донар! Тюр!

— Помоги нам, Святая Дева!

Языческие и христианские кличи сливались в один густой гул, быстро сменившийся глухим шумом битвы. Сначала запели тысячи стрел, выпущенных из добрых германских луков, затем в ход пошли дротики и секиры. И вот уже громыхнули борта о борта, гулко ударили тараны, и треск сломанных весел выстрелил в воздух. И полилась кровь…

Используя всю мощь первого натиска, корабли вандалов заперли карфагенский флот в гавани и теперь теснили его к причалам, разрушая робкие попытки сохранить хоть какой-нибудь строй. Возбужденные начавшейся битвой варвары, размахивая секирами и мечами, врывались на вражеские суда, убитые и раненые летели в воду, вот уже захвачены несколько кораблей…

— Водан! Донар! Тюр!

Правда, защитники Карфагена сражались явно неохотно. При первом же приближении «драконов моря» сдалась либурна с высокой позолоченной кормой, вот еще

один корабль прекратил движение, второй, третий, десятый…

Король Гейзерих поднял руку. На мачте его корабля синий вымпел сменился оранжевым, что означало — прекратить ненужную бойню! Теперь можно было брать сдающихся в плен. Хотя разгоряченные битвой варвары остановились не сразу. Лилась кровь, падали в воду трупы, и черный дым от горящих судов столбом поднимался в блеклое африканское небо.

— В город! — покончив с вражеским флотом, провозгласили хевдинги, — Всем — в город. Да поможет нам Иисус и все древние боги!

— Водан! Донар! Тюр! Иисус!

Клинки молодых варваров уже были обагрены кровью, ноздри плотоядно раздувались, и рвались наружу сердца! Сверкали мечи, добрые, выкованные кудесниками-кузнецами мечи с отполированными стальными лезвиями, а в головах звучало: битва! Битва! Битва!

— Где дворец правителя, пес?

Вышибив ногой дверь первого же попавшегося дома, Ингульф схватил за волосы подвернувшуюся под руку девчонку и, приставив к ее горлу меч, грозно взглянул на метнувшегося к выходу старика в богатой тунике.

Трус! Даже не спасает свою дочь, или кто она там ему? Впрочем, мерзкий старик не убежал далеко: Видибальд раскроил ему голову секирой. Запросто, с веселым хрустом, словно орех. Ингульф даже присвистнул: ну до чего ж здорово!

— Дедушка-а-а! — плача, рванулась было девчонка.

Расчетливый не по годам Ингульф не стал резать ей горло: у кого ж тогда дорогу спрашивать? Местные жители попрятались, словно крысы.

Даже убрал меч, но пригрозил:

— Показывай, где дворец правителя! Не покажешь — убью!

Вообще-то, можно было бы и не убивать ее сразу, сперва позабавиться. Но это потом. Будет еще много девок. А сейчас главное — дворец. Надо добраться туда первыми. Это и почет, и слава, и хорошо поживиться можно, что тоже немаловажно.

— Я покажу, покажу… — плача, причитала девчонка. — Но только там много воинов.

— Все ваши воины — трусы! — гулко захохотал Ингульф. — Ну! Веди же!

За волосы он вытащил девушку на улицу и, рывком поставив на ноги, вопросил:

— Где?

— Вон там, вон… Видите, где зубчатая башня?

— Белая? За лестницей?

— Да…

— Вперед! — отбросив девчонку в сторону, скомандовал Ингульф.

Взбегая по мраморной лестнице вверх, Ингульф оглянулся, увидев, как, походя взмахнув мечом, рыжебородый Эрлоин отрубил девчонке голову И правильно, наверное, — незачем оставлять врагов. Впрочем, эта девка не враг, даже не человек, а так — вещь, рабыня. Ну будет еще сегодня много вещей, и рабыни будут!