Драконы не умирают!
Шрифт:
– Вы и не понимаете, какое богатство лежит прямо поя ногами.
– Нам блага цивилизации ни к чему, – отмахнулся маг. – Берите сколько надо, только экологию не нарушайте.
– Сие пусть тебя не беспокоит, мы ж не люди, не гадим там, где живем! – Гном немного обиделся, что его племя подозревают в таком непотребстве. – Монацит соберем, песочек очистим, наоборот, чище станет.
Из дыры в корпусе корабля высунулась лысая голова гнома.
– Ник, я нашел двенадцать неисправных систем.
– Хорошо, Дурек, вызывай бригаду наладчиков, составы
Гном Дурек выбрался из корабля и засеменил на коротеньких ножках к грузовику.
– А где твой нож? – спросил Ник, опять повернувшись к Легкой Руке.
– Отдал, – коротко ответил тот.
– Вот я и подумал, что сей инструмент нужен тебе, припас. – Гном достал из кармана и протянул иклийцу длинный необработанный кристалл боразона. – Он сам выпал из той кучи белого графита, рядом с которой мы договаривались И я решил, что сей минерал желает служить тебе, маг.
– Спасибо, – немного растерянно произнес Легкая Рука, принимая кристалл.
У гнома глаза от удивления расширились, когда почти бесформенный осколок боразона в руке иклийца начал изменяться. Сплющилось и вытянулось лезвие, сверкнув гладкой поверхностью, точно по руке оформилась рукоятка, наплыла небольшая гарда.
– Класс! – выкрикнул Ник. – Мне рассказывали, как вы управляетесь с природными материалами, но самому видеть еще не доводилось.
– Ничего тут такого нет. – Маг сунул новый кинжал в петлю на шнурке и любовно погладил лезвие.
– Домой вернусь – правнукам расскажу, – потер ладони гном, предвкушая удовольствие от общения с родней.
К берегу причалила вернувшаяся лодка, нагруженная кувшинами с волшебной водой из Маво.
– Друзья гномы! Налетай, живая вода прибыла, – проорал Каменный Палец.
– Ох, – выдохнул Ник, – опять они. Слушай, Легкая Рука, вы пошли бы погуляли три дня, а мы тут без вас.
– Как скажешь, Ник, – усмехнулся маг. – Раз мы вам не нужны, другую работу себе найдем.
Разгрузив лодку, Большая Рыба уселся в нее и отплыл домой, а Каменный Палец и Легкая Рука исчезли с пляжа, переместились на вершину горы и там расстались: Каменный Палец отправился в долину присмотреть за созревающими на полях посевами зернового амаранта, то есть кивичи, а Легкая Рука подался в пещеру, к жене.
Гномы, как и обещал Ник, полностью отремонтировали корабль за три дня. Залатали вырезанную дыру, да так, что и следа не осталось, восстановили работоспособность всех систем, навигационные приборы, жизнеобеспечение и так далее. Все проверили, заправили под завязку топливом, починили солнечные батареи, сделали свое дело честно и ответственно, можно отправлять. Эти три дня и, разумеется, три ночи они вывозили с пляжа монацит, старательно обогащая песок прямо тут, на месте, сбрасывая хвосты, то есть пустую породу, в море. Своеобразная плата за работу. Иклийцы гномов больше не беспокоили, чтобы не мешать, только изредка кто-нибудь взглянет с вершины горы, полюбуется на корабль и пропадет.
Все иклийцы с нетерпением ожидали рождение
Наконец-то долгожданный день настал. У Легкой Руки родился сын. Как и предсказывала хранительница, Ясный Взгляд разрешилась от бремени в полночь. Шаман перед первым коря млением погрузил младенца в Мако. Вопреки обыкновению когда ребенка омыли волшебным огнем, он не остался блестяще-красным, как все иклийцы, с мальчика, словно вода с гуся, стекла вся краснота, и кожа засияла белизной.
– Давненько я не видел чуда, – прошептал шаман, укладывая младенца рядом с матерью.
– Это не болезнь? – забеспокоилась Ясный Взгляд, ей еще не доводилось видеть белых детей.
– Нет, что ты, – успокоил ее Незатухающий Огонь, – все нормально. Просто мальчик родился не такой, как все. И это хорошо.
– Ты лежи, отдыхай и ни о чем не беспокойся, – поддержала шамана хранительница.
Они покинули нишу, оставив мать наедине с ребенком, а сами вышли из пещеры и, разговаривая, направились пешкой в горы. Никто их разговор не слышал, он остался в тайне.
Легкая Рука витал на седьмом небе от счастья. У него, первого во всем племени, родился ребенок, сын, да еще такой необычный! Для мага нет ничего прекраснее необычного и загадочного. Парень по очереди целовал жену и ребенка, потом выплясывал ритуальный танец и снова целовал самых близкий ему людей. Так же плясал его дед – Вечное Пламя, когда родился Суровая Скала – отец Легкой Руки, и Суровая Скале вытанцовывал над сыном, приветствуя его в мире живых. Даже вне реальности жизнь продолжается…
Пять дней после встречи с иклийским магом пролетели для Ба-шой-тя незаметно. Он уже самостоятельно вставал, учился понемногу ходить по комнате, держась за стены, болезнь медленно отпускала. Но не уход немощи радовал Ба-шой-тя, а возвращение сына. Эти четыре дня стали счастливейшими в его жизни, даже продолжительное объяснение с Президентом, не очень приятное, по поводу выпадения Подлунного Мира из реальности исключительно по его вине не испортило хорошего настроения старому магу.
Когда утром прибежал домой Ба-шой-фа, отец и сын долго молча смотрели друг на друга, слова не требовались, они и так понимали, что это последние их совместные дни. По истечении срока Легкая Рука пришел за Ба-шой-тя.
Иклиец возник, как и в первый раз, из волшебного пламени.
– Добрый день, Ба-шой-тя, здравствуй, Большой Фа, – поклонился он. – Время прощаться.
– Да, конечно, – пробормотал Ба-шой-тя, – я готов.
Он встал, хотя и далось ему это с трудом, и подошел к иклийцу.