Драконья кровь
Шрифт:
– Но если я до сих пор на свободе, то у вас по-прежнему ничего нет. – Ник заговорил первым. И руки вытянул, накрывая парту.
– Вроде того… и нет. – Лука чувствовал себя неловко.
Ему было тесно в этом классе, среди мебели, которая рядом с ним казалась игрушечной.
– Вашу знакомую на самом деле звали Марта. Марта Брат. Она же Нэнси Шепард. И Клара Мидголл. Оливия Суэнвик… тридцать три года.
– Сколько?
– Тридцать три. Исполнилось на момент исчезновения. – Лука вытащил из кармана копию снимка. – Она?
Ник
– Вот… сирота. Выросла в Далласе, в приемной семье, откуда сбежала в возрасте пятнадцати лет. Бродяжничала. Впервые попалась на воровстве, но судья пожалел.
Ему не верят.
Ник смотрит на фото. И на Луку. И снова на фото. Девушка на нем мила и прелестна.
– Подрабатывала и проституцией. То есть сопровождением. Числилась в моделях, но после того, как попыталась обворовать клиента, оказалась на улице. Впрочем, быстро нашла себе покровителя. Затем еще одного…
Светлое лицо с мягкими чертами. Светлые локоны. Огромные глаза.
Взгляд удивленно-восторженный, который никак не вяжется с характерным фоном. Снимки делали в участке, и вряд ли фотограф старался, но женщина все одно выглядела невероятно юной.
– В очередной раз попалась, когда влезла в чужие бумаги, и едва не лишилась головы. Важные люди не любят, когда их планы нарушают.
– Быть того не может.
– Она и вправду училась на курсах медсестер. И дело знала. Думаю, после неприятной истории девица решила залечь на дно, уехала в другой штат, сменила имя и образ. И познакомилась с вами.
Ник провел ладонями по лицу.
А Милдред обратила внимание, что ощущения вернулись – той самой тяжести, что упала на плечи и вот-вот раздавит ее, бестолковую.
Эшби злится? Определенно.
И понятно. Ему и вправду симпатична была эта девушка.
– Рекомендации, стало быть, подделка?
– Подделка, – согласился Лука. – Подделывать подписи она умела. А проверять вы не стали?
– Нет… найти кого-то, кто согласится жить в нашей глуши, непросто. Особой квалификации не требуется. Просто быть рядом. Ворочать. Протирать. Мыть. Обычная черная работа.
За которую Эшби готов был платить.
– Почему вы не взяли кого-то из местных? – Милдред выбрала стол у окна. Оно выходило на школьный двор, пустой и пыльный. – Неужели никому не нужны были деньги?
– Нужны, но… Зои считали проклятой. Боялись, что проклятие перейдет на них. Что я переведу проклятие на ту, кто согласится. Был… неприятный случай. В самом начале. Я пригласил одну женщину, из местных…
– Темные люди, склонные к суевериям, – спокойно заметила мисс Уильямс.
– Взял просто помогать миссис Фильчер. Той было тяжело с Зои. Агна проработала у нас два месяца. И я был вполне доволен. Я даже стал платить больше. Это огромное облегчение – знать, что в доме есть человек, на которого можно положиться.
– Она пропала?
– Упала. Ночью. С лестницы. Несчастный случай. – Ник поморщился. – Но такое совпадение не
– С лестницы?
– С лестницы. – Ник сцепил пальцы. До хруста. – Это старинная лестница. Она довольно крутая, а ступеньки узкие. И камень, из которого она сделана, отполирован до блеска. В доме как раз проводили уборку, поэтому ковры сняли.
Совпадения случаются. И порой весьма удивительные, в которые поверить непросто.
– Эту смерть расследовали.
– Шериф? – уточнил Лука.
– Да. И да, Маккорнак предан нашей семье, но это не значит, что он стал бы закрывать глаза на убийство.
Стал бы. И Ник тоже это понимает.
– После этого… несчастья в дом соглашались пойти лишь люди специфического толка, с которыми бы я сам не рискнул иметь дело. Поэтому пришлось искать… альтернативу.
– Никто из ваших сиделок не задерживался надолго.
Ник поморщился, а небо на плечах Милдред стало тяжелее.
– Изначально я не возражал против визитов в город. Я понимал, что нормальным людям тяжело переносить уединение. Что общение необходимо, а в доме особо и не с кем… миссис Фильчер всецело занята Зои. Ма Спок имеет дурное обыкновение ставить себя выше. Мне же просто некогда.
– Им рассказывали всякую чушь. Про драконов и девственниц, которых им скармливают, – вмешалась мисс Уильямс.
Она встала и ровным шагом подошла к доске, смахнула пыльной тряпкой остатки мела, не столько потому, что доска нуждалась в ее внимании, сколько из стремления себя занять.
– Сперва, конечно, это кажется именно тем, чем и является, – глупостью. Но когда эту глупость повторяют снова и снова, раз за разом… когда люди, которые в остальном кажутся вполне адекватными, нашептывают, что дом проклят, и хозяин его, и его супруга, и даже кошки…
– Кошек у меня нет, – уточнил Эшби.
– Поэтому и нет, что прокляты. – Мисс Уильямс стряхнула тряпку. – Когда тебе постоянно повторяют, что, оставшись в этом доме, ты непременно умрешь, то поневоле возникают сомнения. А сомнения перерастают в уверенность. Наш разум устроен так, что мы с легкостью создаем себе чудовищ.
– Больше полугода никто не выдерживал.
– А к старым историям добавились новые, про пропавших без вести сиделок. – Мисс Уильямс аккуратно сложила тряпку, повесив ее на особый крючок. – Хотя многие после писали Нику, выражая сожаление, что были столь… неосмотрительно суеверны.
– Я платил очень хорошую зарплату.
– И не только. Ник весьма добрый хозяин. И рекомендации давал отменные, несмотря на… обстоятельства…
– То есть других пропавших нет?
– Не знаю, – Ник покачал головой. – Не возьмусь сказать, но… кто-то да, писал. Дважды ко мне обращались из агентства с просьбой подтвердить рекомендацию.
И значит, женщины устраивались на новое место. То есть были вполне себе живы.
– С Келли мы договорились, что она приедет после Рождества.