Драконья луна

Троуп Алан

– Ладно, – соглашается Клаудиа. Все выходят из машины. – Не волнуйтесь за Генри. Мы хорошо спрячем его, на столько времени, на сколько понадобится.

Я медлю у открытой дверцы автомобиля. Дождь сечет мне лицо. Сейчас мои мысли о Хлое: как жить дальше, если с ней или с моей дочерью, которая растет в ее чреве, что-нибудь случится?

– Ты тоже можешь пойти с Клаудией, – предлагаю я.

Хлоя решительно закрывает дверцу машины снаружи:

– Не говори глупостей!

Моя жена остается со мной. Ветер едва не сбивает нас с ног. Мы смотрим вслед уезжающему «хаммеру». Очень скоро

из-за дождя мы перестаем видеть даже его задние габаритные огни.

Нагнув головы, поплотнее закутавшись в плащи, мы с Хлоей шагаем к катеру. Ветер и дождь все равно проникают сквозь все заслоны, и до лодки мы добираемся насквозь мокрыми.

Вода бурлит даже у пристани. То и дело на берег обрушиваются волны. Лодки подпрыгивают, крутятся на месте, стремятся сорваться с привязи. Наш «Луч» – не исключение. Приходится дождаться затишья, чтобы улучить момент и запрыгнуть на борт. На палубе Хлоя сразу же поскальзывается, но я успеваю ее подхватить и поставить на ноги, а потом бегу к штурвалу.

– Ты не хочешь сначала спуститься вниз и переодеться? – спрашивает Хлоя, с трудом перекрикивая шум дождя и ветра.

– Нет, это бесполезно – слишком сильный ветер! – кричу я в ответ.

Нет смысла поднимать парус, все равно его сорвет ветер. Я включаю зажигание и удовлетворенно киваю, когда оба мотора заводятся и начинают «кашлять».

– Хорошо, что мы заранее развернулись, – говорю я, выбирая концы на корме. – В такую погоду пятиться задом было бы паршиво.

Я даю Хлое нож и велю ей по моему сигналу перерезать канаты на носу. Хочу дождаться, пока катер наберет сил для мощного рывка вперед. Моя жена бежит за мной на нос. Я резко поворачиваю руль.

И только мы соскальзываем со стапеля, как ударяемся бортом обо что-то твердое. Я делаю знак Хлое посмотреть, в чем дело.

– Немного поврежден борт чуть ниже палубы,-

говорит она.

– Слишком высоко, чтобы это грозило нам неприятностями,- успокаиваю я Хлою и вывожу катер.

Теперь, отплыв довольно далеко от пристани, мы в полной мере ощущаем на себе силу шторма Нас ослепляет дождь и бьет ветер. Волны швыряют нас из стороны в сторону. И, хотя я, конечно, предпочел бы свой «Грейди», «Луч» все-таки поражает меня своей выносливостью. Ничего не видно из-за темноты, сплошной пелены дождя, соленых брызг. Я веду лодку, повинуясь инстинкту и компасу, замедляя или ускоряя ее бег в зависимости от обстоятельств.

– По крайней мере мы можем быть уверены, что Дерек не высунется в такую погоду, – говорю я.

Хлоя стискивает мою руку и поворачивает ко мне мокрое лицо.

– Это правда, – говорит она, – но кто сказал, что они непременно приплывут на катере?

Около Кайя де ла Сангре ветер чуть ослабевает. Теперь нас от него защищает остров. Но бухта бурлит. Только бы нам не сесть на камни.

Мы бьемся днищем не меньше шести раз. И все время треск такой громкий, что я понимаю: затонуть можем в любой момент. Но лодка продолжает удивлять меня своей непотопляемостью. В конце концов она все-таки доставляет нас в маленькую, относительно спокойную гавань у моего острова.

– Когда мой отец строил этот дом, он сделал

четыре оружейные комнаты,- говорю я.- Он наполнил их пистолетами, винтовками, ружьями, пушками, свинцом и порохом. Некоторые из них достаточно внушительны, чтобы остановить твоих отца и брата

Я помогаю Хлое сойти на берег, беру ее за руку и веду к дому.

– Эти пушки называются рельсовыми, – продолжаю я. – Элизабет серьезно ранили из одной из них. Мы можем отпереть один из складов оружия и зарядить по две-три пушки на каждого. И тогда – пусть твой отец и Дерек нападают!

Моя жена вдруг останавливается и тянет меня за руку назад.

– Что? – спрашиваю я, заглядывая ей в лицо.

Она смотрит куда-то мимо меня. Проследив ее взгляд, я вижу двух крупных драконов, которые ждут нас под дождем, на самой верхней ступеньке лестницы на галерею.

– Думаю, твой план больше неактуален, – говорит Хлоя.

– Меняй обличье! – командую я, срывая с себя одежду.

Хлоя следует моему примеру.

– А мы тут вас поджидаем, – смеется Чарльз Блад. – Жаль, что погодка такая паршивая. При ясном небе все было бы гораздо забавнее. Не так ли?

– Нет, – беззвучно отвечаю ему я. – При такой погоде мы можем делать все, что хотим, не опасаясь, что нас увидит кто-нибудь из людей.

Я стараюсь перевоплотиться побыстрее и сожалею о том, что нам с Хлоей нечем подкрепиться.

– Итак, у тебя нет намерения сбежать?

Я расправляю плечи, за которыми уже прорезаются крылья, сжимаю и разжимаю когтистые лапы.

– С чего бы мне бежать? – отвечаю я.- Это мой дом. Здесь моя жена. Зачем же мне оставлять их вам?

– Неплохо сказано, – одобряет Чарльз Блад и начинает спускаться по ступенькам. Дерек следует за ним. – Хлоя, кажется, я недооценивал твоего мужа.

– Да, папа, – отвечает Хлоя, которая уже полностью перевоплотилась.

Дракон останавливается на середине лестницы.

– Что ж, отлично. Значит, сегодня будет потеха.

– Взлетай, Питер! – мысленно кричит мне Хлоя и поднимается в воздух.

Я взлетаю как раз в тот момент, когда Чарльз и Дерек бросаются на нас.

– ПОДОЖДИТЕ! – беззвучно кричит Чарльз. – Я думал, что вы собираетесь сразиться с нами.

– Следуйте за мной, – говорю я. – Скоро сразимся.

Однако я вовсе не чувствую в себе той уверенности, что звучит в моих словах. И Чарльз, и Дерек – оба крупнее, тяжелее и физически мощнее меня. Мы с Хлоей можем победить их, только разделив отца с сыном и разбив их по одному.

– Выше, – сигнализирую я Хлое. – Мы должны оторваться них.

Но дождь слепит нас, ветер швыряет по небу, мешая подняться.

– По крайней мере погода и им не благоприятствует, – говорит Хлоя. Она изо всех сил бьет крыльями, стремясь взлететь повыше.

Вокруг нас бушует шторм, проносятся темные облака, молнии прорезают небо, грохочет гром. Одна из вспышек освещает дракона, который летит примерно на тысячу футов ниже нас.

– Дерек! – говорит мне Хлоя.

Мы оба, сложив крылья, падаем на него, набирая скорость. Мы заранее выпускаем когти, готовясь вцепиться в него. Увидев наше приближение, он издает рев, который переходит в вой, когда Хлоя отрывает ему левое крыло, а я – правое.