Драконья любовь, или Дело полумертвой царевны
Шрифт:
– Жалко… – едва слышно прошептал Печной, – …я надеялся тебе помочь… сам я достать такие травки не смогу, и друзей таких у меня нет.
Он медленно повернулся и поплелся прочь, чуть приволакивая свои тоненькие ножки.
Я смотрел ему в след, но уже не видел крохотной фигурки в коротком черном халате и огромном колпаке. На меня снова накатило тупое безразличие, и только в моей голове гулко и бессмысленно отдавалось: «Цветок арардуса… глаза беременной гадюки… корень-вопль… Цветок арардуса… глаза беременной гадюки… корень-вопль… Цветок арардуса… глаза…»
Глава 9
(По
Доброе слово и кошке приятно, а уж медведю тем более!
Проводил я колдуна Сороку, а вслед за ним и старшего лейтенама Макаронина из дома тетушки Арины, и понял, что мне тоже пора трогаться по своим делам. Завтрак был хорош, да и в мешке у меня еще оставалось вполне достаточно провизии, так что просить чего бы то ни было у нашей хозяйки я не собирался. Но увидев, что я собираюсь уходить, Арина Световна сама предложила мне кое-что. Подперев щеку рукой и задумчиво поглядывая на то, как я собираюсь, она вдруг сказала:
– Слушай, Шептун, а ведь ты дойдешь, пожалуй, только до первой бродячей собаки…
Я тут же вспомнил вчерашнюю погоню, и сердце у меня упало – тетушка Арина была совершенно права! В раздумье я почесал голову, зная заранее, что придумать мне ничего не удастся, собаки, видимо безошибочно чуяли во мне Шептуна, и уйти от них мне было не по силам… Разве что я вовремя замечу этих продажных бродячих тварей и смогу обойти их достаточно далеко!..
Я вздохнул, пожал плечами и не слишком уверенно ответил:
– Попробую не попадаться им на… нос. Идти-то мне все равно придется, надо обязательно наведаться в городской парк зверей… навестить друзей, перешептнуться кое с кем.
Арина Световна кивнула, словно бы соглашаясь со мной и говорит:
– Тогда тебе надо выпить моей настоечки. Она, правда на вкус не слишком приятная, зато никакая псина твоих способностей не различит… Ты вообще будешь для бродячих собак… – она довольно ухмыльнулась и закончила, – …очень неприятной персоной. Сейчас я ее принесу.
Она вышла из кухни во двор, а я уселся на лавку ждать. Отсутствовала тетушка Арина довольно долго и вернулась с небольшой глиняной бутылкой в руках.
Отерев с бутылки пыль, она поставила ее на стол, достала с полки чистую чашку, плеснула в нее воды и, выдернув из бутылки деревянную затычку, понюхала горлышко.
– Давно она у меня стоит… – приговаривала тетушка Арина, отпуская в чашку с водой густые, дегтярного цвета капли из бутылки, – …думала уж и не понадобится. – Она глянула в мою сторону острым глазом. – Шептунов-то в столице не осталось совсем!.. А вот, гляди ж ты, пригодилось!
Накапав капель двенадцать, она аккуратно заткнула свою бутылочку, а чашку протянула мне со словами:
– Пей, только залпом, не нюхая и не пробуя!
Причем тон ее был очень серьезен.
Я вдохнул побольше воздуху, задержал дыхание и одним махом влил в себя содержимое чашки…
Глаза я закрыл совершенно непроизвольно, но, как оказалось, сделал совершенно правильно! В животе у меня бухнуло что-то невообразимо огромное и невообразимо горячее, и если бы глаза
Только минут через пять я более менее пришел в себя, а Арина Световна все это время успокаивала меня:
– Ничего, Шептун, сейчас горько – потом сладко будет, зато теперь ты в полной безопасности… хотя, о какой безопасности можно говорить при нашем теперешнем дьяке Тайного Сыска?! Ну да от людей ты и сам поберечься сможешь, а от собак мое зелье тебя охранит… Не журься, не журься… на вот, заешь сладеньким!
И она сунула мне еще один блин, обмакнутый в сметану.
Слопал я жирный блин, и, правда, сразу мне полегчало, только привкус в глотке такой странный остался, словно я целую неделю один чеснок лопал… без хлеба!
Закину я за спину мешок с харчишками, взял в руки мандарину, а Арина Световна мне говорит:
– Не бери инструмент!.. Инструмент твой дорогой, редкий, вдруг бежать придется или прятаться, он тебе мешать будет, да и повредить по нечаянности можно! Оставь у меня… у меня он в полной сохранности будет!
Как мне было не согласиться. Положил я мандарину на стол, а и жалко мне с ней расставаться, чуть снова слезы у меня не брызнули. Однако сдержался я, поклонился хозяйке и… просипел:
– Благодарствую Арина Световна, за все добро, что ты для нас сделала. Может, могу чем отплатить тебе?..
Арина Световна махнула рукой, улыбнулась и говорит:
– Иди уж, плательщик… – и добавила не слишком понятно, – Дело свое сделаете, вот и будет полная отплата!
Взяла она мою мандарину и в комнату ушла.
А я поклонился еще раз ей вслед и на двор. А со двора – на улицу.
Двинулся я к центру города, и парк зверья в той стороне, и человек, из-за которого я в столицу решил вернуться, там же обретался. Человек этот, Сергуня Заячий Зуб, почитай, один в столице знал, где меня отыскать, он-то и дал мне весточку, что дело для меня в столице появилось! Иду, в общем я, по сторонам поглядываю, зелье – оно, конечно, дело хорошее, но и самому поберечься не грех.
Прошел я, наверное, с полпути, дома, по сравнению с окраиной на этаж, а то и на два подросли, людей стало поболе, да и публика все чистая пошла, на меня искоса поглядывают. И тут, как назло, из подворотни вылезают две собачонки – на мордах крупными буквами написано «Надзорный приказ», и прямо ко мне. Бегут следом, чуть ли на пятки не наступают, впереди кобелек, покрупнее, а за ним совсем мелкая сучка. Бегут и переговариваются:
– Слышь, подруга, парень-то на Шептуна похож!..
– Ты что, какой шептун!.. Какие теперь могут быть шептуны в столице?!! Да и разве от шептунов так пахнет, от шептунов лаской пахнет, а от этого пахнет – того гляди, башмаком под брюхо получишь!! И вообще, ты бы держался от него подальше, а то потом придется мне тебя… в лекарню сдать… на опыты!