Драконья нежность
Шрифт:
За спиной послышались встревоженные крики Ларса и Марвиэля, но мне было не до них. Огромный столб пламени взметнулся в месте, где стоял эльф, мгновенно превратив того в пепел, и, разрастаясь, начал закручиваться в огненный смерч. Пламя гудело и ярилось, словно живое, злобное животное, и явно направлялось в мою сторону. Эхиноль, уже изрядно пострадавшая от солнечных лучей, что выражалось в желтых ожогах на сиреневых листочках, неожиданно ринулась прямо в пламя, закрыв меня от опаляющей угрозы. Острая боль пронзила все мое существо, жар сжигал из нутрии, заставлял корчиться, рвал мою плоть, словно это я кинулась в объятия огня. Я чувствую боль Эхиноли! Слезы, самопроизвольно текущие по щекам, кажется, настолько горячи, что прожигают дорожки на коже, во рту появился металлический привкус —
Огонь действительно живой! Он завыл и, кажется, даже завизжал, когда его накрыло холодной волной. Создавалось впечатление, что он из последних сил стремиться добраться до меня, протягивая в мою сторону длинные языки пламени, но священное растение снова и снова связывает его своими лозами, как веревками. Уже давно Эхиноль не похожа на себя, на ней не осталось ни одного бархатного листочка, большинство гибких веток превратились в черные угли, она умирает. Я чувствую! Постепенно пламя гаснет, и вот уже остаются мелкие язычки, то там, то тут проскакивающие по обугленным веткам, но и им приходится оставить свою жертву. Слезы настолько застилали глаза, что я не заметила, как вода, завершив свою работу, исчезает в глубинах земли. Как во сне, спотыкаясь, подошла к Эхиноли и буквально рухнула рядом с ней на колени. Сознание большой потери рвало меня на части. Впервые в жизни я завыла, громко, протяжно, выливая всю боль в окружающий мир. Я так не горевала даже после смерти родителей. Я сгребла в охапку обугленные веточки и прижала к себе, убаюкивая и поглаживая. Сколько я так просидела не знаю, но меня пронзило понимание, что я не могу это так оставить, Эхиноль дважды спасла мне жизнь, я должна все исправить и у меня обязательно получится.
— Эхиноль, ты слышишь меня? Я знаю, ты слышишь! Ты умеешь брать энергию от живых существ — бери мою, восстанавливайся! — я шептала, поглаживая обугленные пенечки, оставшиеся на месте листьев.
Никакого ответа, даже малейшего отклика не последовало.
— Эхиноль! Черт! Мне не нравится это название, я буду звать тебя Элли, ты слышишь? Ты моя Элли! Ну, давай, ты должна жить!
Я встряхнула хрупкие веточки, которые безжизненными плетями висели на моих руках. Наверно у нее нет сил даже на то, чтобы начать впитывать энергию для восстановления. Что делать? И тут в голове вспыхнуло воспоминание, что Марвиэль говорил про кровь. Священное растение может забрать душу того, чью кровь оно попробовало. Правая рука быстро нащупала ножны с подарком Риза.
— Элли, я поделюсь с тобой своей кровью, я поделюсь с тобой своим дыханием, ты будешь жить!
Быстрым движением рассекла ладонь и алые капли, резво стекая по коже, обагрили сожженные лозы. Сначала ничего не происходило, и мне уже начало казаться, что все мои действия напрасны. Чувство безысходности перерастало в какую-то злобу на саму себя. Что ж я такая бестолковая?
— Элли, ты меня слышишь? Если понадобиться, я умру здесь, рядом с тобой!
Легкую щекотку, прокатившуюся по моей спине, я сначала приняла за ветерок, а потом почувствовала ментальный отклик Элли. Она оживала! Такой фейерверк ощущений! Радость, неверие, восторг — хотелось петь и танцевать! Слезы вновь текли по щекам, но это уже были слезы радости. Это чудо! Я смотрела, как в моих руках меняются веточки Элли, как раскрываются появившиеся почки и торопятся раскрыться молодые сиреневые листочки. Чем больше восстанавливалась Элли, тем сильнее слабела я, но сейчас это было совсем не важно. В какой-то момент Элли рванулась из моих объятий, и я, от слабости не в силах удержать равновесие, плавно сползла на траву. Небо было, невероятно синим, белоснежные ватные облака дружной гурьбой уплывали в даль, я довольно прикрыла глаза. Какой-то назойливый шум не
— Ты кто такая? Как ты сюда попала? — голос мой звучал хрипло, прокушенные губы отзывались болью.
— Я Элли! Я твоя Элли! — девчушка жалась ко мне, а я никак не могла уловить смысл сказанного ею.
— Ничего не понимаю…
Попытка сесть не увенчалась успехом. Голова кружилась, слишком сильными были магическое и энергетическое истощения.
— Помоги мне сесть — попросила я.
Девчушка с легкостью, которая никак не вязалась с ее возрастом, помогла принять мне вертикальное положение. Прикрыв глаза, успокоила пляшущий перед глазами мир. Когда же снова их открыла, то с удивлением обнаружила, что поляна окружена вооруженными эльфами, одетыми в костюмы разнообразных зеленых тонов, они практически сливались с фоном леса. Эльфы не торопились подходить ближе, но и нападать не собирались. Среди них белыми одеяниями выделялся Аллимиль. В защитной сфере, по-прежнему, находились мои друзья и близкие. Марвиэль смотрел на меня исподлобья и зло.
— Как думаешь, Элли, если я их сейчас выпущу, он оставит меня в живых? — спросила я, некультурно тыкнув пальцем в сторону принца.
Девчушка хихикнула в кулачок и, взмахнув рукой, сняла мою защитную сферу. Вот так! Просто взмахом руки!
— Успокойся, Тиана, он просто испугался за тебя. Вреда не причинит, разве что задушит в объятиях — Элли говорила правильно, как взрослая, вызывая у меня неподдельное удивление, граничащее с шоком.
— Нет, я ее все-таки добью! — раздался рядом разгневанный голос принца.
Элли быстро отскочила от меня и встала чуть в стороне. Я удивленно посмотрела на девчушку и хотела спросить, в чем дело, но Марвиэль подхватил меня на руки и, бережно прижимая к себе, понес в повозку, где аккуратно расположил меня на мягком сидении. Девчонки с тихими всхлипами ринулись ко мне. Быстрым шагом к нам направлялся Владыка. Платиновые волосы развивались за его спиной, даже на таком расстоянии я любовалась блеском яркой бирюзы его глаз.
— Никогда, слышишь? Никогда больше так не делай! — бушевал принц — Я чуть не поседел, пока наблюдал за всем со стороны, понимая, что ничем не могу помочь!
— Милый, тебе это не грозит! — сказала я, хрипло хихикая, намекая на то, что он и так белобрысый.
Марвиэль обиженно засопел и замолк. На лицах девчонок расцвели первые робкие улыбки. Владыка Светлого Леса, молча, с интересом наблюдал за нашей дружеской пикировкой.
— Ей нужна энергия — раздался сзади голос Элли — я не могу ей помочь, но вы-то, можете!
Принц, перестал дуться и вопросительно посмотрел на девчушку, к нему присоединились Аллимиль и Ларс. Элли как-то тяжело вздохнула, по-прежнему не приближаясь к нам, начала пояснять:
— Я знаю, что это может показаться бредом, но я — Эхиноль. То, что Тиана решила дать мне имя, поделиться со мной кровью и дыханием, позволило мне стать не просто демоном-хранителем, но и иметь несколько ипостасей. Сейчас вы видите перед собой одну из них. Еще я могу выглядеть, так как вы привыкли, то есть в виде растения. Третья ипостась — какая-то неведомая зверушка, чей образ постоянно присутствовал в сознании Тианы.
Силуэт Элли подернулся легкой размытой сиреневой дымкой, и перед нами предстала довольно крупная, грациозная сиреневая кошка. Я мгновенно узнала ее, впрочем, Кэтрин с Анютой тоже.
— Бэлла! — их голоса слились в один.
— Кто это? — поинтересовался Владыка.
— Это животное нашего мира — пояснила Марго — мы держим их дома, как домашних животных. Они очень ласковые и дружелюбные. Когда-то у Тианы была любимая кошка — Бэлла. Она долго прожила с нашей семьей, девчонки очень ее любили, но пришло время, и она умерла от старости. По всей видимости, эта проказница до сих пор живет в сердце моей сестры.
— Очень интересно! — подытожил Владыка.
— Помогите Тиане восстановиться! — мяукнула Элли.