Драконья свадьба с младшим братом моего жениха
Шрифт:
— Не помнишь? “Ваше Сиятельство, графство Ислар расцвело под вашей рукой в столь короткий срок, будто вам помогли сами небеса.” После подобной любезности я вернулся на свои земли и замедлил все работы, что на тот момент велись. Привел в порядок документы, подчистил хвосты. И когда из королевской канцелярии прибыл ревизор, работы для него не нашлось.“Почему бы вам не пригласить на танец ту леди, что не сводит с вас своего взгляда, Ваше Сиятельство? Как бы вам не претило подобное времяпрепровождение, разве уйдет свободный мужчина из цветника не сорвав ни одной розы?” Тогда я хотел пригласить тебя,
Слушала затаив дыхание. Я и подумать не могла, что скупые небрежно брошенные фразы Аслан впитывал даже тогда. У меня не было намерений помогать ему, скорей, мысли просто не помещались в голове. Не в силах понять ненависти Маркуса и изощренности его намерений, я сожалела, что настолько ценного для королевства дракона всеми силами пытались задавить. Сознательно я пошла против лишь раз…
— Последние предупреждение было… ты помнишь?
— Да, этот день сложно забыть. С того дня я не видела солнца.
— Жена, нам необязательно…
— Я знала, что меня ждёт, — оборвала Аслана, приложив палец к губам. — А потому не было нужды прятать правду под кучей шелухи. И все же… было слишком поздно.
— Я потерял Илая и половину армии, но Шейда спасти успел. Не расскажи ты мне, что на самом деле погубило твоего младшего брата, и воды Синего Моря забрали бы всех моих людей.
— Тот конфликт затянулся. Смерть хранителя синего истока повела за собой восстание островного королевства. Они желали отомстить.
— Поэтому я так долго не мог прийти к тебе.
— Ты не должен был.
— Я себе обещал. Обещал вырвать тебя из лап брата, ведь знал. Знал, что он делал с тобой. Знал, что в его руках ты лишь инструмент, способный продлить его никчемную жизнь. — его голос вдруг сорвался, и Аслан притянул меня в объятия, крепко прижимая к себе. — Но когда я добрался до тебя, ты…
— Я была так благодарна вам за то, что смогу уйти под сенью деревьев, а не в холоде сырой камеры. Уйти рядом с теми, кто бы держал меня за руку. Ни в одиночестве, ни в тоске.
Смяв пальцам ткань рубашки на его спине, я что было сил прижалась лицом к широкой груди. Не думала, что буду плакать, но слезы сами хлынули по щекам. Я не оплакивала себя, нет. Скорее была благодарна судьбе, что могу рассказать, как много Аслахан для меня сделал. Он спас мою душу. Иначе она никогда бы не нашла покоя. И вернулась на золотые земли, ступая черными лапами монстра, в поисках того, кто ее растерзал.
— Я не хотел, чтобы ты уходила. Не мог тебя отпустить. Казалось, зверь разорвет грудь на куски. Я просто хотел, чтобы все мои сожаления исчезли. Чтобы мои крылья могли тебя унести туда, где будем лишь мы одни. И пусть весь остальной мир сгорит. Мне было плевать на него так же…
Резко подняв голову, я схватилась за воротник, подтягивая себя выше. Прижалась к горячим губам своими, не желая больше и секунды тратить
— Знаешь, когда я говорю, что люблю тебя, сердце тяжелеет. Ведь даже самый возвышенный смысл этих слов не может передать и части того, что я чувствую рядом с тобой, Аслан.
Глава 24
Я и впрямь многое потерял вернувшись в сердце красных земель. Но жалел ли об этом? Нисколько. Никогда не полагался на пророчества ведьм, на их предостережения, суть которых всегда была тщательно скрыта. И живя лишь собственным наитием, я вновь оказался в выигрыше. Ведь то, что я потерял, стоило отринуть давно.
Устав от бесконечной войны и решив, что нигде и никогда мне не будет места, я собирался прожить жизнь, спрятав в тени голову. Казалось, если я отправляюсь на окраину королевства, в изможденные земли и никогда не подниму на других высших глаз, то обо мне однажды забудут. Даже с появлением в моей жизни жены, я пытался втиснуть ее в рамки собственных мыслей. И хоть разум твердил — это невозможно, я упрямо пытался задержать дыхание и прожить, казалось бы, незначительную человеческую жизнь без битв и лишений. Я не желал больше поднимать меч.
Теперь же вновь вспыхнувшие воспоминания забрали мою малодушную трусость, усталость и гнев. Заставили смотреть на мир без надежд, без прикрас, взять будущее в свои руки. И даже лишили почти всех обид… и именно это позволяло мне так спокойно идти под руку с женщиной, что покинула меня в минуту самой острой нужды.
— Ты не обязан развлекать меня, милый.
Мы оба знали, что потерянного не вернуть и пропасть между нами невозможно заполнить.
— Я обещал жене от тебя не бегать.
Немного грустная, немного благодарная, но бесконечно теплая улыбка матери не могла оставить равнодушным сердце. Мы брели по открытому коридору вдоль сада, где кипела работа по приказу Ив, и оба не могли найти нужных слов, а потому больше молчали.
— Она хорошая, тебе очень повезло с ней. — тихо прошелестел голос госпожи Амаларис, и я не задумавшись ни нам миг ей ответил:
— Знаю. Она мой смысл, который я давно потерял. Безвозвратно потерял, так казалось.
Откровение слетело с моих губ, и только услышав его собственными ушам понял, сколь откровенный упрек был мной озвучен. Хотя намерений во мне таких не было, наши раны я снова вспорол.
— Милый, — она остановилась, осторожно разворачивая меня к себе. — Никакие слова не изменят моей вины, и все же я прошу прощения. За то, что оставила тебя, Аслахан, мне невыносимо жаль.
— Ты не должна, все в прошлом… — хотел было пресечь разговор, но матушка мне не позволила.
— Я знаю, ты не поймешь, ведь и я не до конца понимаю. — ее рука сжалась на моем предплечье, будто она боялась, что могу убежать. — Возможно, все дело в том, что ты мой сын, а может из-за слияния двух линий жизни. Твое будущее всегда просматривалось хуже всего. Все, что мне было дано — знать о твоем одиночестве. Я видела тебя одного на тропинках судьбы и знала, что мне нет рядом места.