Дракула, Айвенго, Всадник без головы и другие
Шрифт:
По совету Ван Хельсинга лорд Артур съездил в Лондон, где за большие деньги приобрёл несколько ящиков отборного чеснока. Учитывая большую редкость этого овоща для наших широт, можно было предположить, что на прибывшей следующим утром подводе лежал весь чеснок Англии. Ну что ж, Люси Вестенра того стоила!
– Отлично, – сказал Ван Хельсинг, когда совместными усилиями мы затащили ящики в дом. – Теперь надо обработать чесноком спальню Люси.
Что тут началось! Мы развесили гирлянды из чеснока по всей комнате, превратив её в подобие овощной лавки, потом хорошенько натёрли им окна и дверь, насыпали во все вазы
– Вам не кажется, что в комнате стало несколько душновато? – взволнованно спросила Мина, когда работа закончилась. – Боюсь, как бы тяжёлый чесночный дух не повредил Люси. Она и так еле дышит, а с этим венком на шее скоро совсем задохнётся!
– Лучше задохнутся в дружеских объятиях, чем пасть от вражеской руки! – безаппеляционно заявил Ван Хельсинг. – И поверьте, мисс Мюррей: если хочешь остановить вампира, другого способа просто нет!
– Я понимаю… – под грозным взглядом профессора Мина растерялась, но продолжала смело развивать свою мысль. – Мы боимся вампира, но не боимся чеснока, вампир боится чеснока, но не боится нас, чеснок боится…
– Чеснок никого не боится! Ни нас, ни вампира! И не потому что отважный – просто овощам не свойственны сильные чувства!
И профессор безо всякой причины разразился хохотом, чем поверг Мину в смущение – она залилась краской и, закрыв лицо руками, выбежала из комнаты.
– Милое созданье… – Ван Хельсинг посмотрел вслед Мине. – Если не ошибаюсь – невеста мистера Харкера?
– Мисс Мюррей оказала мне такую честь! – с гордостью подтвердил я.
– Да… Тонкая шея, нежная кожа… Не девушка, а мечта!
– Вам не кажется профессор, что вы несколько выходите за рамки приличий?
Я хотел добавить еще кое-что, однако последующие слова Ван Хельсинга буквально лишили меня дара речи:
– Мечта вампира, мистер Харкер! Боюсь, что следующей жертвой Дракулы может стать ваша Мина. Скажу больше – скорей всего, так оно и будет. Согласитесь, что чистая кровь молодой девушки гораздо вкуснее моей или, скажем, вашей…
Надо признать, что результат нашей оборонительной деятельности превзошёл все ожидания – чесночный дух так плотно и убедительно заполнил пространство, что для других запахов просто не осталось места! Пища, которую мы ели, вода, которую мы пили, одежда, которую мы надевали, даже сам воздух, которым мы дышали, – всё это было буквально пропитано чесноком.
Стоило приоткрыть дверь, как с улицы врывался холодный чесночный сквозняк, стоило подбросить в камин дров, как комната наполнялась чесночным дымом, стоило выйти на берег моря, как начинал дуть освежающий чесночный бриз.
– Не знаю, что будет с вампиром, но я испытываю непреодолимое желание покинуть этот дом! – заявил доктор Сьюард. – Здешнее гостеприимство просто удручает своим навязчивым запахом.
И он действительно уехал, сославшись на срочные дела в своей психбольнице "Сладкие грёзы"! Ну да ничего – у нас остался профессор Ван Хельсинг, от которого куда больше толку в таком необычном деле, как борьба с вампиром…
21.Серебряные пули
Тем временем Квинси Моррис решил последовать совету Ван Хельсинга и заняться изготовлением серебряных пуль для своего револьвера. Отведя меня в сторону,
– Сдаётся мне, что чеснок не самая надёжная защита! Что-то вроде шляпы – прикрывает от солнца, но не защищает от дубины. Вот я и думаю подготовить нашему ночному гостю подарочек покрепче! Помните, что говорил старина Ван Хельсинг про серебряную пулю?
Я кивнул и, прихватив десяток серебряных ложек из фамильного сервиза Вестенров, мы отправились на кухню, где, хорошенько растопив плиту, устроили настоящую мастерскую. Мне, как подручному стряпчего, было доверено выступить в роли подручного литейщика. Литейщиком естественно выступал сам Квинси Моррис.
– Дружище Джонатан! – сказал он, разламывая ложки на мелкие куски и бросая их в раскалённый до красна чугунок. – Не знаю, случалось ли вам бывать на дроболитейной башне, но на меня это величественное сооружение произвело весьма сильное впечатление!
Я честно признался, что никогда не бывал на дроболитейных башнях и вообще не знаю, как делается дробь.
– Идея примитивна как грабли! – продолжал американец с жаром. – Расплавленный металл капает с большой высоты. Пока капля летит и остывает, она превращается в ровненький шарик! Представляете, Джонатан – настоящий шарик! А чтобы он не пострадал при падении, снизу ставят чан с водой.
Когда чудесные старинные ложки превратились в булькающее серебристое варево, Квинси Моррис забрался на антресоли и начал осторожно лить расплавленное серебро в подставленную мной полоскательную миску с холодной водой.
Однако после первой же порции горячие брызги и пар ударили мне в лицо, и я от неожиданности выпустил миску из рук. Раздался мелодичный звон, мелкие осколки полетели во все стороны, посередине кухни образовалась глубокая лужа, а серебро растеклось по полу причудливой дымящейся фигурой.
– Попробуем-ка сменить лошадей… – предложил Квинси Моррис, несколько разочарованный моими способностями.
Мы принесли еще ложек, расплавили их, и я послушно полез наверх, готовясь со всей ответственностью подойти к исполнению поставленной задачи.
– Постарайся не промахнуться, дружище! – немного взволнованным голосом напутствовал меня Квинси Моррис.
Я заверил его, что всё будет в полном порядке, и, хорошенько прицелившись, плеснул серебра в большую супницу с водой, которую Квинси Моррис, учитывая мой неприятный опыт, держал на вытянутых руках. Расчёт оказался абсолютно верным – лицо действительно не пострадало, но маленькая, почти незаметная капелька расплавленного металла брызнула ему на руку!
Квинси Моррис взвыл как пароход трансатлантической линии и запрыгал по кухне в диком танце. Супница, естественно, разбилась, вода вылилась на пол, а коварное серебро, найдя щель между досок, с мелодичным шипением скрылось в подвале.
Короче говоря, вместо аккуратных круглых шариков сорок пятого калибра, обещанных Квинси Моррисом, после долгих часов изнурительного труда у нас получилось полтора десятка бесформенных кусков серебра, стрелять которыми можно было в лучшем случае из рогатки. Также было обожжено четыре руки, две ноги (обе мои), разбито без счёту посуды, выведена из строя кухонная плита и едва не устроен пожар во всём доме. И это не считая поистине варварского уничтожения трёх дюжин ложек и вилок из фамильного сервиза Вестенров…