Драйв Астарты
Шрифт:
Как могла произойти такая грандиозная военно-морская афера, и каково вероятное дальнейшее развитие событий вокруг маленьких японских архипелагов? Об этом – смотрите через час в горячем комментарии «Новая битва за Иводзиму». В качестве военного эксперта выступит Харалд Ходжес, бывший капитан субмарины U-215A «Норфолк» ВМФ США. Сейчас Харалд на каторге на Самоа командует скринером океанской контрольно спасательной службы (OCSS), а вне работы мы с ним, как бы, живем вместе, и я этим цинично пользуюсь. Повторяю: через час на тысяче первой тележке появится «Новая битва за Иводзиму»
– ----------------------------------------------------------
Генерал Ндунти отхлебнул кофе из меганезийской армейской кружки, вытер губы ладонью, а потом ударил кулаком по столу.
– Эта девушка-репортер очень умная. Она много чего угадала. её boyfriend, капитан Ходжес, наверное, тоже умный, и много угадает про то, как корейские комми будут защищать от японцев и янки свои новые маленькие острова на границе океана нези. Однако!.. – генерал-президент поднял руку, сжатую в кулак… – Никто не угадал и не угадает, какой я добрый.
– Какой ты добрый? – Недоверчиво переспросила Ромсо.
– Да! – Рявкнул Чоро и повернулся к сыну. – Помнишь историю про собаку и крысу?
– Помню, папа! – Радостно ответил Лголо. – Морда большой собаки застряла в углу, и может только щелкать зубами без толку. Теперь крыса её порвет, да!
– Правильно, сынок. А ты понял, какой я добрый?
– У-у… – Задумчиво произнес мальчишка.
– А кто понял? – Поинтересовался генерал-президент, обводя насмешливым взглядом остальных четверых, собравшихся в рубке: Ромсо, делавшую сэндвичи, лейтенанта Дитера, сидящего за штурвалом, лейтенанта Колина, который раскладывал на столе пасьянс, и декуриона Таши, дежурящего у монитора спутникового наблюдения.
– Ты очень хитрый, – обиженно сообщил Колин, – ни хрена не получается угадать.
– Я добрый, – медленно произнес Ндунти, – потому что эта большая исламская собака хотела поймать два моих самолета, и я сделаю так, что она их поймает! Таши, какая дистанция до этого вонючего авианосца?
– Сто сорок миль, – ответил центурион.
– Пора! – Объявил генерал-президент. – Лголо, садись за штурвал! А остальные идут вместе со мной, собирать наш ветряк.
…
Благодаря исключительной простоте и продуманности системы сборки работа была выполнена быстро. Правда из деталей получился почему-то вовсе не ветряк, а два миниатюрных самолетика, похожих на большие игрушки-авиамодели. Посторонний наблюдатель бы сильно удивился: зачем в эти самолетики грузят бочки с клеем?
Генерал Ндунти поднял вверх кулак, призывая к вниманию.
– Колин! Дитер! Вам предстоит сделать простое дело, но очень важное. Оно навечно останется в истории! Для этого дела есть японская магия, вроде нашего igbekela. Эту магию нашел мой сын в книжке про войну на Тихом океане. Надо завязать на голове белую повязку с красным кружочком, называется «хатамаки», и выпить маленькую чашечку рисовой водки «саке», не крепкой. Тогда все получается, как надо.
– А можно рюмку виски? – Спросил Дитер.
– Нет, глупая твоя голова!
– С американской водкой не сработает, нет, – подтвердила Ромсо, разливая саке в две маленькие керамические чашечки. – А вот ваши повязки.
– У… – Произнес Колин. – А что за иероглифы?
– Японские, – сказала она, завязывая хатамаки на голове Дитера.
– Вижу, что японские, а что значат?
– Не знаю, – ответила девушка. – Но я точно срисовала из книжки, да!
– Колин, Дитер, пейте саке, – распорядился Ндунти. – Таши, делай видео на память. Снимай хорошо! Когда-нибудь это войдет в историю. А потом будем взлетать.
…
Около полудня экипаж авианосца «Ошаби» изнывал от одуряющей жары. Висящее в зените экваториальное солнце нагрело металл палубы так, что на нем можно было поджарить яичницу. Когда на экране радара отобразились две низколетящие цели на дистанции 3000 метров, у экипажа оставалось менее минуты на отражение атаки. В теории этого могло хватить, но жара плюс фактор неожиданности, плюс далеко не идеальная выучка экипажа сделали ситуацию заведомо-безнадежной для корабля. Миниатюрные самолетики врезались: один – в надстройку, другой – в бункер авиа-подъемника. И в этот момент стало ясно, что клей был не совсем обычный…
В рубке «Larry-Aqua-Foil» раздался восторженный рев в четыре глотки. Картинка, транслируемая со спутника, не позволяла различить детальные результаты атаки, но достаточно было и того, что «Ошаби» оказался затянут плотным облаком дыма.
– Хорошие камикадзе, да! – объявил Чоро Ндунти.
– Эй! Эй! Game over! – Крикнула Ромсо и постучала костяшками пальцев по игровым шлемам обоих молодых лейтенантов.
– Блин…! – Растерянно произнес Колин, снимая шлем.
– Угу! – Подтвердил Дитер, делая то же самое. – Я чуть не обосрался по-настоящему.
– Эй! Горит! – Воскликнул Лголо, – тыкая пальцем в экран. На картинке со спутника наблюдались оранжевые пятна пламени, просвечивающие сквозь дым.
– Сильно горит, – уточнил Таши Цамбва, сидевший за штурвалом и периодически бросавший взгляды на экран спутникового наблюдения. – Даже если пакистанский авианосец потушит пожар и дотянет до порта, ему уже никогда не выйти в море, нет.
– Ха! – удовлетворенно произнес генерал-президент. – Мы возьмем за это с индусов большой бонус сверх того, что за всё остальное. Мы сделали хорошую сделку!
Ромсо отвлеклась от составления президентского эдикта и, свернув губы трубочкой, энергично дунула влево – вправо, отгоняя нехорошее igbekela, которое, как известно любому фермеру-банту, может возникнуть от слишком оптимистичных заявлений.
– Не надо так говорить, Чоро. Мы ещё не пришли в порт Чиндэ-Замбези.
– Ты осторожная женщина, это хорошо, – сказал он. – Но ты немножко глупая. Ты не смотришь за новостями. Ты думаешь: «Те арабы, которые дружат с янки, ещё могут перехватить нас по дороге!». Ты так неправильно думаешь, потому что не знаешь: с Чагоса к нашему кораблю летят люди илои на маленьком вироплане.