Dream A Little Dream Of Me
Шрифт:
Элла осмотрела свои черные рваные джинсы и топ с геральдической лилией – символом ее любимой команды. Да, сегодня будет бойня. Юг против Севера, лучше не придумаешь.
– Почему ты ищешь во всех моих действиях злодейский план? Сегодня «Святые» и «Гиганты»* разыгрывают благотворительный матч, а мы идем знакомиться с друзьями. Надо же произвести на них незабываемое впечатление.
– Незабываемое – не значит хорошее, - пробормотала Джей, а Элла пошла открывать дверь.
Пунктуальный принц явился как раз вовремя, чтобы спасти от дракона, блюдущего правила хорошего тона. Джейн только зацепилась за хорошее
– И правда Локи, - выдохнула соседка свое восхищение, забыв о строгости лучшей подруги и наставницы, когда увидела улыбающегося англичанина.
Том же, услышав обращение полное обожания и преклонения, расплылся в улыбке еще шире. «Как бы от перенапряга лицевой нерв не заклинило», - съязвила Элла, но решила, что столь непочтительное высказывание лучше не озвучивать. По крайней мере, пока они не вышли из комнаты.
– Буду поздно, - попрощалась она с Джейн, и впервые за вечер Хиддлстон молвил:
– Это тонкий намек на мой пиджак? Если того требует от меня святой долг, то я не оставлю даму без теплой одежды, - он-то ерничал, но пиджак снял и пытался возложить его на плечи Эллы.
– Синий? Пресвятой тачдаун! Только не это! Это плохая-плохая примета! – девушка, вереща, выкрутилась из почти объятий и прихватила черную кожаную куртку. Надела ее и успокоилась. Цвета соблюдены. «Святым» сегодня повезет. Она опять протиснулась в дверной проем, в котором все еще торчал Том, создавая «Этот неловкий момент, когда». Слишком близко, чтобы избежать прикосновения, и слишком соблазнительно, чтобы оттолкнуть.
Он положил руку ей на талию и закрыл дверь, убийственно улыбнувшись растекшейся по кровати Джей:
– Приятного вечера, мисс.
Бедняжка не смогла выдать ничего вразумительного, пока дверь не отрезала волшебное видение. Только когда смотрела в окно, как они растворяются в сумраке кампуса, вспомнила о том, что одарена способностью не только мыслить, но и четко излагать эти самые мысли. Выругала себя за то, что даже автограф не взяла, и пообещала, что в следующий раз он так просто не отделается.
***
Интересно, что бы рассказала Джей о гостеприимстве, узнай она, что у дверей нехорошей квартиры под номером почти 302-бис гостей даже горничная не встретила. Дверь была просто приоткрыта, заходите, кому не страшно. А страшно быть должно: неизвестное помещение на четырнадцатом этаже, которое оккупировали мужики, вечно улыбающийся маньяк, который заманивает туда маленькое трепетное существо, и сгустившиеся над Нью-Йорком сумерки. Зови, не зови – на помощь никто не придет.
– Смотрите, Хиддлс притащил свой аристократичный зад, - возрадовался Реннер, которому из кресла открывался прекрасный вид на коридор. Вышел он из роли или вошел, а удобный насест найти – это завсегда. – И не один. Элла, дорогая, - начал он, вставая из кресла, - как же приятно видеть Вас в неформальной обстановке.
Девушка улыбнулась и сделала вид, что досталось в его приветствии только заду Тома. Протянула Джереми руку, тот с шутовским подобострастием поцеловал ее, в ответ Элла щелкнула его по носу. Хоукай понял, что ему достался серьезный соперник, и с уважением посмотрел на девушку.
–
– Я, между прочим, спрашивала, не надо ли прихватить с собой пива, - посетовала девушка. И как она могла забыть, что Дауни-мл.
– почетный гражданин Нью-Йорка и появляться в его доме с чужеродной символикой, ой, как нехорошо. Эванс и Руффало выглядели тоже не особо довольными, оба в синем. Элла поняла, что сегодня ей придется окопаться во вражеском стане. Вот и посмотрим, способны ли еще южане на подвиг.
Раз пришли они с Хиддлсом последними, то и места им достались наипочетнейшие. На диване с Крисами. Элла прикинула, что, примостив свои пятые точки, они до конца вечера будут изображать шпроты, потому милостиво пропустила Тома занять плацдарм, а сама приземлилась сверху, предупредив обо всех карах, которые ему светят, если он зазевается и упустит ее. Знал бы несчастный, что первые две четверти только и будет ловить ее, бушующую на Дауни, то выселил бы на подлокотник. Перепалки Эллы и Роберта о несправедливых штрафах и неспортивном поведении, переходящие на личности, утомили всех, кроме спорщиков, наверное.
Кто бы знал, что в перерыве они вспыхнут еще сильнее. Когда последние уколы в счет игры закончились, им не осталось ничего, кроме как продолжать ссору в личной плоскости. Настоящие фанаты, ничего не скажешь.
– Ты еще помаши флагом Конфедерации! – выдал последний убийственный контраргумент Роберт.
– И помашу, еще и «When Johnny Comes Marching Home»** спою, - не сдавалась Элла.
– Что же ты вся такая южная и на Севере делаешь?
Элла закусила губу и отвернулась, чтобы не заметили, как укололи ее в самое. Том приободряюще сжал ее локоть и поцеловал в висок.
– Выслушиваю детские оскорбления от взрослого мужика. Может, как-то на выходных решим на поле, кто сильнее в футболе? Юг или Север?
– Чтобы я с девчонкой соревновался? – из Роберта поперло негодование и мальчишеская напыщенность. Эванс тут же подколол его, что соперники почти одного роста, так что соревнование не будет таким уж несправедливым. Хиддлс расслабился, смена в дипломатической миссии закончена. Не самая удачная, надо сказать. А Хемсворт тем временем успел слезу от заливистого хохота пустить. – Ладно, - Дауни пришлось принять вызов, дабы не прослыть трусом и не потерять авторитет, - только справедливости ради разобьем всех присутствующих на команды. И английская глиста – женщине.
Элла вздохнула. Сложная ее ждет работенка. Не упасть в грязь лицом, когда на тебя сбрасывают гиблый номер. Гиблый номер в порыве рыцарских чувств все еще сжимал ее в объятиях, но изобразил жуткую обиду и пытался просверлить взглядом путь к ее совести. Промазал и задел «мимими» центр. Девушка почти поддалась порыву чмокнуть его в нос и взъерошить волосы, вовремя остановилась на полпути. Том сократил оставшееся расстояние и, целуя в губы, ухитрился сделать себе саморекламу:
– К Вашему сведению, мисс, я невероятно ловкий.