Дрёма
Шрифт:
Я рассмеялся. Он меня бесил. Я походу его точно грохну, за бредятину, которую он тут выдал, и это мужику около трёхсот лет.
– Бойцы Скрытых кланов королями не становятся, мы королей убиваем и меняем на других. Так что твоя бестолковая теория, что я жажду всевластия, пуста и не имеет под собой почвы.
Я собрался уходить, но он кинулся ко мне, перегораживая дорогу, держал руки вверх.
– Говори,- теперь выдохнул ему в лицо дым. Задолбал.
– Что хочешь узнать?
– Ничего в тебе нет, чтобы могло мне пригодиться.
– Хочешь, расскажу, как и почему умер Лихо? –
– Дальше,- оборвал я этот концерт.
– Влюбился. Девушка чистокровный оборотень. В то время большая редкость! Посадил её на цепь, сделал ей ребёночка и любил, сколько хотел. А она его нет. Самка сбежала из Сибири в Санкт-Петербург, где вышла замуж за прекрасного человека, просто восхитительного. Но Лихо её нашёл и убил. Через много десятков лет, Нилу Ильичу улыбнулось счастье, он встретил Алёнку. Но по собственной ошибке, вколол ей вакцину, сделав оборотнем. Алёнка его отвергла, как неистинного – история должна была повториться. Только вот Белкина девушка очень умная. Она решила потерпеть. Нил знал, что противен любимой, при очередной потасовке с соседним кланом подставился под пули и покончил жизнь самоубийством. Таким образом, он Алёнку освободил, отпустил, не стал неволить, как первую самку.
Морок печально вздохнул и закурил. Запрокинув голову к серо-синему небу, вдохнул дым и выпустил его вверх.
А я стоял в полном ступоре. По телу побежали мурашки, бросило в холодную дрожь. Я попытался задать вопрос, но ком в горле не хотел рассасываться, пересохло всё во рту. Вот это встряска!
– Ты… ты,- заикался я.- Девушка оборотень… в те времена? В Питер с ребёнком от Лихо…
– Да,- усмехнулся Морок и я увидел, что он плачет. Крупные слёзы стекали по скулам и падали на помятую рубаху.- Иван Нилович Морок, отчим Фома настоял, чтобы мне дали его отчество, и все мои братья – Демоны тоже быль Фомичами. Алёне однажды рассказал, немного в другом формате, эту историю. Сказал, что первая жена Лихо загремела в цепь и умерла в подвале. Он её голодом морил, пытался добиться таким путём. На самом деле не умерла, сбежала.
– Ты с Прошей единокровные брат и сестра! – Я волком Дрёмой рыкнул, понимая к чему всё идёт. Я давал клятву оберегать потомство Крохи, это значит не дам осквернить ребёнка.
Морок не сразу заговорил, разводил сопли и слёзы, а я вообще офигевал от услышанного.
– Я не смогу без неё. Я зверь, для меня нет понятия родства. Умираю без неё, люблю до безумия. Понимаю, что нельзя, а сил нет. Никогда так не любил. Пятнадцать лет, Дрёма! Как только почуял её в розовых пелёнках, схожу с ума и терзаюсь сомнениями. За всю свою жизнь, я творил разные вещи, очень отвратительные. Мне страшно, последнее, что я сделаю, это начну спать с младшей сестрой. А ещё страшнее, что с её характером я не справлюсь и посажу малышку на цепь, это у нас, сука, семейное.
– Нил,- я задыхался от возмущения.
– Почему он не решил этот вопрос?
– С отцом мы то ссорились до яростной войны, то дружили. Никогда не принимал меня за родного сына. Алёнкиных своими детьми
– Почему Нил не убрал тебя от своей дочери?!- недопонимал я.
– Он пытался её отгородить поначалу, а потом понял, что раз почуяв девочку, я не отступлю. Проша была отдана мне Нилом, как плата за убийство матери, он даже назвал её так же. Зверь. И я весь в него. Женюсь на ней…
– На своей сестре?
– На своей сестре.
– Которую ты старше на двести с лешем лет.
– Старше, голубки, намного
– Да, ну нах*й! – Я был возмущён до предела, Дрёма почувствовал мой настрой, выпустил мохнатую холку дыбом.
– Я пришёл к тебе…
– По адресу, я тебе помогу!
– рыкнул и, сделав несколько шагов, воткнул в его горло острейшие клинки своих десяти когтей. Морок не сопротивлялся, за этим и пришёл, чтобы я убил его, не допустил полное падение, страданий девочки на цепи в его подвалах.
– Ты не получишь ребёнка.
Бурлящими фонтанами брызнула кровь из его плоти. Умирающий оборотень не корчился от боли, не кривлялся, в предсмертных порывах выжить. Он задыхался молча, уходил красиво, по-благородному. Выпала из его пальцев тлеющая сигарета.
Я выдернул окровавленные когти, мёртвое тело упало на железную крышу с грохотом.
Порушка выживет. Иван не пометил её, она будет свободна. Через три года, Морок уйдёт из её памяти. И я наверно не скажу ни одного плохого слова о нём, пусть он умрёт благородным дворянином. Со следующим женихом Прасковья не будет так жестока.
Морок обернулся волком, и я, взяв его именную зажигалку, поднёс огонь к шкуре. Труп зверя всполохнул огнём. Ушёл ещё один Вечный, уступив место молодому поколению.
Я покинул крышу и, в глубоком потрясении, добрался до машины. Ехал быстро, спеша увидеть родную женщину. Спешил к ней, понимая о какой любви говорил Морок. Безусловная, беззаветная, всеобъемлющая любовь к своей паре.
А потом позвонил батя и орал в трубку:
– Где Алёна?!
– Что стряслось? – устало спросил я, история с Мороком меня иссушила. И не, потому что эти семейные дрязги как-то меня волновали, страшно до боли было представить, что б с ребёнком произошло в объятиях зверя, в лапах старшего брата.- Тьфу!
– У Прасковьи истерика! И сказать ничего не может!
– У неё истинный умер, Морока убили. Дай её успокоительное, мы скоро приедем.
– А-а,- с пониманием протянул батя,- всё понятно, справимся, немеченая ведь.
Глава 19
Пахло вкусными пирожками с мясом. Матушка решила устроить нам поздний ужин. А мы пока порядок наводим. Дом наш новый ещё неделю будет строиться, так что нам придётся пожить в этом логове. Молодёжь на чердаке, мы с Алёной Ярославной в отдельной спальне под замком.