Дремлющая Бездна

Гамильтон Питер Ф.

— Вряд ли я зря растрачиваю свой талант, оставаясь здесь. Я нужен нашей деревне. Вспомните только, насколько увеличилось поголовье ген–форм.

— Ты так думаешь? Ты раздражаешь местных жителей, Эдеард. Ты силен и умен, а они не могут похвастаться ни тем, ни другим. Нет, не пойми меня превратно, это прекрасное место для таких как я, кто доживает оставшиеся дни. Но не для тебя. Поверь мне, Эшвилль жил сотни лет без тебя и проживет еще столько же. Эти люди так упрямы, так приросли корнями к месту, что и без тебя никто из них не провалится в черное сердце Хоньо. На следующей неделе я напишу письмо. А к концу месяца подойдет караван Бар- куса. Мы с ним давно знакомы, и он мне кое–чем

обязан. Ты сможешь отправиться с его караваном.

— В этом месяце? — изумленно прошептал Эдеард. — Так скоро?

— Да. Откладывать поездку нет смысла. Я уже все обдумал.

— А новые ген–кошки…

— Я справлюсь, Эдеард. Прошу, не делай этот нелегкий для меня шаг еще труднее.

Эдеард подошел к старому мастеру.

— Спасибо, сэр. Это… — Он вдруг усмехнулся. — Трудно себе представить.

— Ха! Посмотрим, как ты будешь меня благодарить через год. Мастера Синей башни совсем не такие мягкосердечные, как я. Они вобьют в твою голову понятия о почтительности. Твое тело покроется синяками еще до конца первого дня обучения.

— Я выдержу, — заверил его Эдеард. Он положил руку на плечо Акиима и открыл свои мысли, наполненные любовью. — Я докажу, что вы не зря отправили меня к ним. Что бы ни случилось, я все снесу ради вас. И никогда не дам повода сомневаться в вашем ученике. Вы будете мной гордиться.

Акиим взял его руку и крепко сжал.

— Я уже тобой горжусь. А теперь иди. Ты попусту теряешь время, пока твои друзья веселятся. Иди, а мне предстоит очередной ужин с юными недоумками, придется выслушивать их глубокомысленную болтовню и отвечать на заковыристые вопросы.

Эдеард рассмеялся.

— Какой же я плохой ученик, раз оставляю своего мастера на такие мучения.

— И в самом деле. Уходи, ради Заступницы. Дай мне собраться с духом, иначе я сбегу в таверну.

Эдеард повернулся и вышел из зала. Он почти остановился, чтобы полюбопытствовать, что имел в виду Акиим. говоря, что он раздражает местных жителей. Но решил, что успеет спросить утром.

— Эдеард, — окликнул его Акиим.

— Да, мастер?

— Хочу тебя предостеречь. Помалкивай о том, что уезжаешь, не говори даже своим друзьям. Зависть — не самый приятный цветок, и он пахнет обидой.

— Хорошо, мастер.

Солнце уже спустилось до верхушки крепостной стены, и Эдеард поспешил свернуть с главной улицы в переулок, ведущий к гранитной скале на окраине деревни. В голубом небе, словно столбы утреннего тумана, уже вырастали призрачные колонны ночного сияния. Старина Булуку застыл прямо над головой. Фиолетовая струя коварной змеей скользила по небу своей дорогой, постичь которую был не в силах ни один из астрономов Кверенции. Ее путь не могли изменить ни смена времен года, ни движение солнца. Эдеард увидел, как по всей ее длине в течение нескольких минут бежали ярко–голубые отблески, слишком слабые, чтобы вызвать тени на высохшем грунте дорожки. Море Одина — неправильный овал мерцающего зеленовато–голубого тумана, появляющийся летними ночами, — уже двинулось к северному краю горизонта. Последователи Заступницы говорили, что там находится Ядро Бездны, куда Небесные Властители уносят души мужчин и женщин, чтобы те могли грезить в тихом блаженстве до конца своего существования. Эта участь была уготована только самым достойным, и в небесах Кверенции так давно не видели Небесных Властителей, что они превратились в легенду, поддерживаемую лишь последователями Заступницы. Из неровных краев Моря Одина выступали алые рифы, куда Небесные Властители отправляли души менее достойных людей, чтобы те медленно падали в сердце Хоньо, навстречу полному забвению.

Эдеард частенько недоумевал, не

исчезли ли эти великие существа из–за того, что им приходилось уносить так много недостойных людей. Значит, мы по своему невежеству сами виноваты в упадке этой Вселенной. К счастью, учение Заступницы говорило, что люди просто ослабели духом и потому Небесная Заступница была призвана Первожителями, чтобы направить их на путь истинный, который и приведет в Ядро Бездны. Жаль только, что в нынешнее время к словам Заступницы прислушиваются лишь немногие.

— Призываешь Небесных Властителей? — раздался рядом голос.

Эдеард с улыбкой обернулся. Его про–взгляд отыскал ее еще десять минут назад, на пороге церкви. Именно из–за нее он и выбрал этот маршрут. Из теней рыночной площади вышла Салрана. Позади пустых палаток и прилавков церковь со спокойной уверенностью возвышалась над остальными зданиями деревни. Прозрачная крыша мерцала отблесками горящих внутри лампад.

— Они не отвечают, — сказал он. — Никогда не отвечают.

— Когда–нибудь ответят. Кроме того, ты еще не готов к отплытию в Ядро Бездны.

— Нет, не готов.

Он был не в состоянии поддержать ее добродушную насмешку. Отъезд в Маккатран, такой далекий, казался Эдеарду почти равносильным полету в Ядро. «Что она будет делать после моего отъезда?» — подумал он.

Этим летом вырос не только Эдеард. За последние пару лет Салрана тоже прибавила в росте несколько дюймов. Плечи у нее стали шире, как будто девочка превращалась в обычную крепкую крестьянку, но, в отличие от сверстников, которые становились все более массивными, готовясь к столетию тяжелой работы на земле, она оставалась стройной и хрупкой. Простая бело–голубая одежда послушницы плотнее обтягивала тело, и Эдеард, глядя на нее, испытывал одновременно восторг и смущение. Это обстоятельство усугублялось еще и тем, что девушка постепенно избавлялась от детской пухлости, и в ее лице проявились высокие скулы, каких он не видел больше ни у кого. Уже всем было видно, какой красивой она станет спустя некоторое время. К счастью, Салрана все еще мучилась от своих веснушек, а ее медно–рыжие волосы оставались такими же непослушными, как в детстве. Если бы не это, Эдеард испытывал бы большие трудности в ее обществе. Пока же их дружба вызывала у него одновременно и радость, и страх. Салрана была еще слишком молода для того, чтобы делить постель с мужчиной, но он не представлял, что произойдет, когда она еще немного повзрослеет. После таких размышлений он опасался, что Небесная Заступница поразит его огненным копьем самого Хоньо. Впрочем, ее служительницам не возбранялось выходить замуж.

«Теперь это не важно, — подумал Эдеард. — Если даже я сюда вернусь, то лишь через несколько лет. К тому времени у нее будет тупица–муж и трое ребятишек».

— У тебя какое–то странное настроение, — с невинным любопытством заметила Салрана. — Что–нибудь случилось?

— Да, вроде того. Я получил хорошие новости. Великолепные. — Он предостерегающе поднял руку. — И я тебе о них расскажу, только немного позже.

— Господи, какие могут быть секреты в Эшвилле? Спорим, я обо всем узнаю завтра еще до полудня.

— Спорим, что не узнаешь.

— На что спорим?

— Ни на что. Это было бы нечестно. Это личное дело.

— Ты ведешь себя просто жестоко. Но я попрошу Заступницу, чтобы она тебя простила.

— Ты очень добрая.

Салрана подошла к нему вплотную и ласково улыбнулась.

— А ты собрался в пещеры?

— Да, один или два подмастерья сказали, что заберутся туда. И я тоже решил к ним присоединиться.

— А когда меня туда пригласят?

— Вряд ли мать Лореллан одобрит твои ночные вылазки.