Дремучий случай
Шрифт:
'Ты и с женщиной в белом разговаривал', - мрачно напомнил мне внутренний голос, и сердце мое упало. Так вот почему бабушка не дала мне себя обнять, вот почему так странно себя вела…
Нет-нет-нет, быть такого не может.
Или все-таки…
— Вадим знал, — раздался бабушкин голос у меня за спиной, — только тебе не сказал, а сюда соседям письмо прислал, мол, хотите — хороните, хотите — бросьте.
Я резко обернулся. Бабушка стояла передо мной, прямо как раньше, только теперь в тени она казалась немного прозрачной.
— Бабуль, как?.. —
Дремучий случай, да что же это?! Вадим… Какая же сволочь Вадим! Как он мог мне не сказать? Как мог утаить такое?..
Все не то, не то! Не о том я думаю, не те слова говорю своему последнему дорогому человеку, который умер, а я даже не знал. Мне не было страшно, как тогда на кладбище, да, я вижу призраков, ну и что? Для меня это не приведение, это моя бабушка, которую я бросил, про которую бессовестно забыл, занятый разбоем и грабежом, к которой не успел…
На глаза навернулись слезы, не помню даже, когда я последний раз так ревел. Но я не сдержался, потому что понимание того, что я не успел, резало острее ножа. Не успел. На целых полгода.
— Бабушка, прости…
Я рухнул на колени прямо на землю, обхватил голову руками и зарыдал. Отчаянно, по-детски, неутешно. Я чувствовал себя таким маленьким, никому не нужным и в то же время уже взрослым ослом, который заставил страдать своего самого родного человека, единственного на всей земле, для кого я что-то значил.
Не знаю, сколько длилась эта сцена. Постепенно дрожь ушла, а слезы высохли.
— Ром, не кори себя, — ласково сказала бабушка над моей головой, готов поклясться, будь ее руки материальными, она погладила бы меня по волосам, — ты ведь все-таки приехал.
Ну да, как же, когда моя жизнь пошла набекрень, я вспомнил о тех, кто меня любит. Какой же я эгоист…
Я молчал. В горле стоял ком. Я просто не мог поверить в происходящее, будто сплю и вот-вот проснусь. Но я не спал и, следовательно, проснуться не мог.
— Рома, я ни в чем тебя не виню, снова заговорила бабушка, — правда.
Мне хотелось биться головой о что-нибудь твердое, но я все же заставил себя подняться с земли.
— Как это случилось? — тихо спросил я.
— Сердечный приступ, — спокойно сказала бабушка, — инфаркт. Соседи вызвали скорую, но те приехали слишком поздно… На похороны собирали всей деревней. Так и похоронили.
— Прости, — снова беспомощно прошептал я, слезы снова подступили к горлу.
— Рома, ты ведь не знал, — по-прежнему ласково сказала бабушка, — не время корить себя.
Я, не понимая, уставился на нее.
— А для чего сейчас время?
— Для очень важного дела. Я ведь не просто так здесь. Меня просили с тобой поговорить, подготовить тебя. Нам очень нужна твоя помощь.
— Кому это — нам? — я сделал над собой усилие и сморгнул
— Умершим. Тебе все объяснят, ты только выслушай, пожалуйста. Я знаю твой вспыльчивый характер, но не отказывайся раньше времени. Тебе все расскажут: и что происходит, и что от тебя требуется.
Кажется, я начал что-то понимать, но от этого стало еще более жутко.
— Кто объяснит?
В ответ бабушка посмотрела куда-то поверх моего плеча:
— Твой ангел-хранитель.
У меня мурашки по спине пробежали от неожиданности, но я все же нашел в себе силы обернуться.
И, как вы думаете, кого я там увидел? Я увидел ее, ту самую женщину в белом, которая пугала меня на кладбище.
— Здравствуй, — улыбнулась она мне. — Поговорим?
Бабушкино лицо приняло просительное выражение. И я сдался.
— Поговорим…э-э… ангел.
— Жанна, — представилась она и поманила меня за собой.
Итак, моего ангела-хранителя звали Жанна, и, как оказалось, она следила за мной всю мою жизнь. Правда, я не особо понял, какая мне от нее польза, но Жанна уверяла, что ангел необходим каждому, они ни во что не вмешиваются, но в трудную минуту именно они заряжают людей положительной энергией и силой духа. По мне, так эта польза была весьма сомнительна, но спорить с Жанной было бесполезно, тем более, признаюсь, я все еще ее побаивался.
— Слушай меня внимательно и не перебивай, — наконец-то Жанна перешла к самому важному, тому делу, из-за которого мне не давали покоя. Лицо ангела сделалось серьезным-пресерьезным. — Если возникнут вопросы, а они наверняка возникнут, задашь их, когда я закончу, иначе я могу отвлечься и пропустить какую-нибудь важную деталь.
Я пожал плечами:
— Ладно.
Призрак моей бабушки тактично поинтересовался:
— Мне уйти, чтобы не мешать?
Жанна посмотрела на меня: я напрягся, — потом на бабушку, опять на меня, но все же не сжалилась.
— Да-да, идите, Лизавета. Я позову вас.
Бабуля кивнула и растворилась прямо на моих глазах. От неожиданности я вздрогнул. Такое чувство, что они меня специально нервируют.
Жанна поймала мой затравленный взгляд и успокоительно улыбнулась.
— Ничего, — мягко сказала она, — приведения часто так делают — исчезают и внезапно появляются. Ты привыкнешь.
Сколько уверенности было в ее голосе. Меня аж передернуло.
— Не больно-то охота привыкать.
Она немного помолчала, задумчиво накручивая свой черный локон на палец, а потом безаппеляционно заявила:
— Привыкнешь, у тебя нет выбора.
И начала рассказ. О, что это была за история. Если бы мне рассказал ее не ангел-хранитель, а живой человек, ни за что бы не поверил.
Жил-был на свете такой мужчина — Дмитрий Березин тридцати пяти лет от роду. Извините, что излагаю, как сказку, но, как ни крути, эта история как раз и похожа на страшную сказку для детей с психическими отклонениями.