Дрессировщик драконов
Шрифт:
— Мой король сделал все правильно.
Первый министр Сартра взял сундучок, прошептал несколько слов, и шар потемнел, превратившись в угольно-черную сферу. Сфера опустилась в сундук, и Вильковест захлопнул крышку.
— Когда война закончится, — зловеще произнес старик, — все договоры и обещания утратят силу. Можете мне поверить.
Дагар стоял перед телегой с сеном, и едва дышал. На сене, закинув руки за голову, спал его сын, маленький эльф, которому выпало столько всего пережить. Мать прогнала его из родной страны, отправив путешествовать
Дрессировщик моргнул, стряхивая с ресниц слезу, и едва слышно вздохнул. Нет, его сын не выглядит истощенным или измученным. Его щеки розовые, его лицо чистое, на его руках и ногах не видны синяки или кровоподтеки. Он просто променял Дагара на… что?
Мастер опустился на землю. Ноги больше не держали его, сказались не только душевные тревоги, но и физическое напряжение. Он едва не погиб, сражаясь за своего ребенка.
Дракон Вильковеста оказался больше, чем Дагар мог представить. В легендах говорилось о том, что сахарно-белый хищник достаточно велик, чтобы завтракать буйволом, но там не упоминалось о том, что этот истинно свободный просто огромный.
— Хочешь поговорить с сыном? — спросил сидящий на драконе Вильковест. — Поговоришь. Но сначала ты должен помолчать. Подойди к истинно свободному.
Дагар поднялся и неуверенно шагнул вперед. Он понял, что это испытание. Мужчина чувствовал смрадное дыхание, вырывающееся из ноздрей дракона, ощущал тепло его тела, словно тварь была сделана из огня, и едва не застонал, когда почувствовал почти физическую боль оттого, что чужой истинно свободный вторгся в его внутреннее пространство.
Колдун же сидел на спине чудовища спокойный и даже довольный. Что ж, он нашел того, кого искал. Дагар видел, как тот кружит над войском, высматривая нарушителя покоя, и теперь колдун был счастлив.
— Гаргхортсткор не любит звук чужого голоса, поэтому ты должен молчать, — произнес старик.
Дрессировщик стиснул зубы. Что бы сейчас ни произошло, он готов. Ради сына. Ради того, чтобы еще раз увидеть его и поговорить. Предупредить, спасти жизнь собственного ребенка.
Дракон распахнул пасть и взмахнул крыльями.
"Зловонная пасть поганого Ярдоса! " — мысленно выругался дрессировщик и зажмурился.
Истинно свободный схватил Дагара за плечи, впившись в мягкую плоть когтями, и поднялся в воздух.
"Молчи! — мысленно приказал себе луноликий. — Молчи, что бы ни случилось!"
Рот открылся, и Дагар сделал поистине гигантское усилие, чтобы не завопить от страха. Он летел.
Дракон не просто нес его к центру сартрской стоянки, где располагалась королевская карета и маленький эльф, но поднимался к самым облакам.
"Это испытание, — мысленно произнес дрессировщик. —
Дагар болтался в воздухе, словно вывешенная для просушки простыня. Под ногами пролетали деревья, холмы, потом голова дрессировщика закружилась, и он закрыл глаза. Эргхарг показывал ему полет, но то был полет дракона — размеренный, плавный уверенный, а не этот кошмар с ветром, сбивающим дыхание и бездонной пропастью под ногами.
Ко всему прочему мастер чувствовал чужое присутствие. Дракон колдуна присосался к нему, как комар, и не отпустит, пока вдоволь не напьется человеческого страха.
"А он отважен, — неожиданно услышал Дагар. — Брось его. Если закричит, можешь не ловить".
Мастер прикусил язык и зажмурился, но все равно оказался не готов. Когти, впивающиеся в плечи, исчезли, и он полетел вниз.
Дагар до сих пор не понимал, как ему удалось сдержать крик. Мысленно он проклинал колдуна, дракона и самого Ярдоса, создавшего летающих тварей, но из его рта не вырвалось ни звука. Может быть потому, что он каким-то образом слышал Вильковеста и истинно свободного, а может быть потому, что очень хотел поговорить с сыном. Как бы то ни было, колдун не убил его, поймал над самой землей и принес к телеге, где спал эльф.
— Элиот, — негромко произнес Дагар. — Это я.
Мальчик проснулся. Эльфы обладали отличным слухом и, несмотря на примесь человеческой крови, ребенок не утратил это качество.
— Мастер?!
В первое мгновение Дагару показалось, что Элиот бросится к нему на шею, но мальчик сел на сене и удивленно уставился на дрессировщика.
— Что случилось? Как ты сюда попал? Где Эргхарг и Янек?
— Ты задаешь неправильные вопросы. — Дагар поднялся и сел на сено рядом с сыном. — Нам нужно поговорить. Очень серьезно. Ты можешь сделать так, чтобы нас не подслушали?
Мальчик кивнул.
— Сделай. То, что я скажу тебе… очень важно.
Элиот поднял глаза, и дрессировщик понял, что тот разыскивает в небе колдуна.
— Его сила больше, — признался ребенок.
— Тогда обмани его. Пусть слышит то, что хочет слышать, но не то, что я буду говорить на самом деле.
Эльф кивнул.
— Говори, мастер. Я закрылся. Только с телеги не спускайся, там волшебство уже не действует.
Дагар вздохнул. Он ожидал увидеть свидетельство колдовства, например, густой туман, сквозь который не просачиваются звуки, или радужную стену, закрывающую их от посторонних, но воздух остался прозрачным, не появилось ни малейшей волшебной искорки. Отвлечься, сделать последнюю паузу перед тем, как броситься в омут, не получилось.
— Тебе нужно бежать отсюда, — произнес дрессировщик. — Твой народ ищет тебя, чтобы убить.
— Что?!
— Ты знаешь, что происходит в последние месяцы в Ви-Элле и О-шо. Эльфы идут по городам и селам и убивают мальчиков в возрасте девяти-одиннадцати лет. Никогда не задумывался, почему? Они ищут тебя.
Элиот моргнул и открыл рот, но ничего не сказал. Дагар понимал, что ребенок находится в замешательстве. Он доверял мастеру, но знал и то, что эльфы не убивают хомо обыкновениус, и уж тем более, не убивают представителей старшего народа.