Древесная магия партикуляристов
Шрифт:
Юлия протянула руки и помогла Матиасу выбраться из рояля. Он принял помощь, хотя и не особенно в ней нуждался.
На поляне уже царило столпотворение. Бог весть, как они добрались сюда, но присутствовали обе сестры Гопкинс при полном параде, Его Величество Антуан с тайным советником Лютером Марофиллом с охраной из целой роты Следопытов Короны под предводительством сэра Аристайла Подгарского, леди Алиса и принцесса Фиона (эти две под руку, будто закадычные подружки), леди Лаура Вдохновенная в особенно вычурном темно-зеленом
Ах да, еще неподалеку от рояля рыл копытом землю, нервно складывал и раскрывал кожистые крылья и выпускал огонь из ноздрей крылатый белоснежный конь в золотой уздечке. В узорное кожаное седло на спине коня вцепилось странное создание, похожее на кота, но почему-то с драконьим гребнем и остатками чешуи. Оно втолковывало копытному потерпеть, потому что "погляди, мамочка занята". Матиасу не составило большого труда догадаться, что на коне прилетела Юлия: она частенько заимствовала у сестер Гопкинсов из конюшен зверя-другого, особенно, когда у них в тот день не было назначено никаких цирковых выступлений.
Матиас знал, что сегодня вечером Юлия была у Марофиллов; не нужно было быть гением, чтобы сообразить - ночью девочка успела слетать в город, возможно, в королевскую резиденцию, коей, до реставрации Дворца-на-Куче, служил пока городской дом Марофиллов.
Рютгер Марофилл стоял напротив, не менее удивленный, чем сам Матиас, и от удивления даже не пытался счищать с себя ядовитые лианы. Пользуясь этим, они счастливо расцвели, украсив герцога огромными темно-фиолетовыми цветами с сиреневой сердцевиной.
– Моя прекрасная леди, каким образом я могу являться дядей этого молодого человека?..
– осторожно спросил Рютгер.
– Я бы еще как-то понял, если бы отцом...
– последнюю фразу Рютгера нельзя было объяснить ничем, кроме треволнений этого утра: при всех своих юношеских похождениях, забредая даже в иные миры, он никогда даже не проезжал каменные дебри Штайнернбунда.
Однако все иные возможности были еще фантастичнее: Томас просто по возрасту не мог оказаться отцом молодого партикуляриста... Лаура?! Ну что ж, он готов был поверить в это, но...
– Ну...
– Юлия глубоко вдохнула и выдохнула.
– Вы - не совсем его дядя. Вы мой дядя... ваше высочество. Мы с Матиасом, конечно, не женаты, а еще только обручены, но по правилам Матиаса это почти то же самое, что брак.
Что ж... в конце концов, Юлия на пять или шесть лет моложе Матиаса, так что ничего невозможного в этом нет.
Рютгер многозначительно посмотрел на Томаса. Тот внезапно покраснел - крайне редкое зрелище для графа Марофилла - и хрипло воскликнул:
– Я ничего об этом не знаю! Рютгер, я же говорил вам... Я ведь только с Кирстен...
– Нет!
– Юлия покраснела тоже.
– Ничего подобного! Ваше высочество...
Томас, будучи семейным историком, вспомнил моментально, Рютгеру же пришлось напрячься, однако и до него дошло почти сразу же:
– Да, тот, которого похитила ведьма... Не хотите ли вы сказать, что она увезла его в Эскайпею?..
Юлия пожала плечами:
– Бабушка Джули всегда жаловалась, что в нынешнем цивилизованном обществе ведьме прожить все труднее и труднее, и качественных жаб из-под могильных плит больше не достанешь.
– Бабушка Джули?
– при всем самоконтроле Томас никак не мог справиться с озадаченным выражением лица.
– Ну да, - охотно кивнула Юлия.
– Меня в ее честь назвали. Онатоже просчиталась. Я так поняла, что она в свое время выкрала моего отца, думая, что это девочка... а потом оказалось, что мальчик. Ну, ведьму из него было не сделать, поэтому пришлось просто воспитывать...Тогда она заставила папу жениться и завести ребенка как можно раньше и нацелилась сделать ведьму из меня, но ее схватил радикулит, и пришлось отдать меня в обучение жрецу.
– Дитя...
– мягко спросил Рютгер, - а как ты свела концы с концами?..
– Я сегодня вечером смотрела ваши семейные хроники, - сказала Юлия.
– И догадалась. Сами посудите: у меня типично марофилловский темперамент!
При этом она строила такое невинное личико, что всем собравшимся, кроме, пожалуй, Матиаса Бартока и сэра Аристайла, было как день ясно, что девушка лжет.
Кстати, о Матиасе Бартоке: все это время он стоял, как каменный столб, и на лице его не отражалось ничего.
– О нет!
– воскликнула вдруг леди Лаура, упала на колени в росистую траву и зарыдала.
– Ужели мой избранник, мой единственный, уже связал себя узами?! О, сердце мое разбито!
Один из кухонных псов жалобно заскулил и ткнулся леди Лауре в плечо. Она машинально погладила собаку и реветь перестала.
Матиас же наконец разомкнул губы и произнес:
– Правильно ли я понимаю, что состою в кровном родстве с родом, с которым связан узами кровной мести?
– Выходит, что так, дорогой племянник, - улыбнулся Рютгер.
– Должен вам признаться, что, несмотря на обстоятельства, я рад этому родству, пусть и столь косвенному.
Матиас сел в траву и скрестил ноги с таким видом, как будто намеревался просидеть так следующие сто лет. Рояль, по-прежнему остававшийся у него за спиной, пару раз ткнул партикуляриста в спину одной из своих ножек, но ничего не добился.
– Что с ним?
– кашлянув, спросил Томас у вновь обретенной племянницы.
– Очень плохо, - Юлия закусила губу.
– Я этого опасалась... Он, как говорят у нас в Унтитледе, "завис".
– Завис?!
– всполошилась Лаура, вскочив на ноги.
– Девочка моя, он что, хочет повеситься?!