Древесный Флот. Фрегат
Шрифт:
– Нет-нет, я с тобой еще не наигралась! Ты ответишь мне за шестнадцать сезонов рабской жизни, Дейра-Вал-Кром!
Каждая фразы невидимой незнакомки сопровождалась ударом.
Вдох-выдох...
Тонкий стебель вьюна стал осторожно обвивать невидимой столбик... или чью-то ногу! Растению все равно - видим ты или невидим...
Чужие рефлексы выручили и в этот раз. Удар пришелся в блок. После чего захватить её ногу и повалить нападавшую, было всего лишь делом техники...
Она брыкалась, кричала, царапалась и кусалась, словно дикая кошка. На
Непонятно где.
В темноте неожиданно загорелся небольшой костер, разогнав на несколько ярдов вокруг непроглядный мрак, но даже свет этого костра был слишком слаб, чтобы прогнать прочь всю тьму.
Первым возле костра появился глубокий старец в белом одеянии. Неторопливо подойдя к костру, он с неудовольствием на него посмотрел, после чего тяжело вздохнув, сел прямо на сухую землю.
Следом к костру вышел мальчик-подросток лет двенадцати в зеленой рубашке из грубой ткани с вышитым узором. Подойдя к костру, он встал напротив старца и поклонился:
– Вы звали, старейшина?
– Да, Ёлльхим. Звал.
Мальчишка уселся рядом со старейшиной лицом к костру и вытянул руки огню.
– Почему ты помог ему?
Мальчик пожал плечами, не сводя глаз с ярко-красных языков пламени. После чего спокойно ответил:
– В нем почувствовалось что-то родное, старейшина. То, чего мне недостает уже шестую сотню лет с тех пор как меня "оторвали" от моего дома и родни.
– И только поэтому ты считаешь, что он заслуживает помощи?
– Старейшина, - мальчик оторвался от созерцания пламени и посмотрел в глаза старца.
– А посмотрите так, как вижу его я. Он чужой не только здешним существам, но и вообще чужд для этого парсека. В нем бьются два начала и чужеродный организм. Его отравили, и он уже обречен на гибель еще до того, как его выпустили на закланье.
– Два начала... хм... действительно, Ёлльхим. Но ты молод и можешь ошибаться.
– Наша ошибка была сделана давным-давно, - к костру вышла молодая женщина в темно-зеленом платье, после чего одернув подол, села на соткавшееся из дыма от костра неширокое бревно.
– С тех пор как мы дали этим двуногим силы перемещаться от звезды к звезде и вложили в их руки оружие, способное их гасить, губя как свет звезд, так и миры, ими освещаемые!
– И ты, Ильнхарда?
– Да, Старейшина, и я тоже. Ёлльхим прав, он чужд этому месту, куда его отправили на смерть.
– И что ты предлагаешь? Отпустить его?
Ильнхарда покачала головой и, мельком глянув на Ёлльхима, произнесла:
– Я предлагаю встряхнуть этот клубок змей. Наследники некогда великих народов стали подобны грязи, от которой в свое время огнем прошлись по тысячам и тысячам миров.
– В изумрудных глазах женщины бушевали языки пламени костра.
– Они охотятся не для защиты или еды, а ради удовольствия и азарта от победы над существом, жившим ранее
– Так что вы предлагаете?
– Отправить его в красный сектор. Дадим людям еще один шанс, - в голосе Ёлльхима звучали нотки задумчивости.
– Тем более хотя бы один из ростков сможет пустить корни свободно, в отличие от нас, заплативших слишком большую цену за наше доверие.
Старейшина молчал долго. Никто его не одергивал, не торопил с ответом. Они ждали решения старейшего из них.
– Да будет так!
– Спасибо, Ста...
– начал было Ёлльхим, но был перебит старейшиной.
– Но на вас ляжет его судьба, ибо сейчас он умирает. Верните ему прежний облик и избавьте от паразита, а дальше посмотрим на вашу веру. Я ее уже утратил. С тех самых пор, как была свержена последняя династия...
Мальчишка резко вскочил на ноги и исчез во тьму. Следом неторопливо поднялась Ильнхарда и, поклонившись старейшине, ушла следом.
– Надеюсь, вы правы, и их раса еще не полностью выродилась...
Костер потух, и тьма накрыла старейшину.
Я стоял и смотрел, как ростки растения, поразительно похожие на земной вьюнок, оплели тело нападавшей, после чего растительную мумию поглотила земля.
Лицо и все тело саднило от боли. У нее довольно острые зубки, я осторожно потрогал шею. Если бы не верил своим глазам, подумал бы, что она решила меня загрызть! Хотя, загрызть - это еще сильно сказано, она меня укусила до крови, едва не задев яремную вену. Вампирша что-ли...
Перекат в сторону спас меня и мою побитую и покусанную шкуру от длинного стального копья, глубоко вошедшего в землю на том месте, где я недавно сидел.
На поляну выскочила шестипалая тварь, отдаленно напоминавшая лошадь, если бы не окровавленная пасть и длинная кровавая ниточка слюны, стекавшая на землю.
– Попался, звереныш!
На спине твари сидел человек в темных доспехах... Я бы сказал в футуристической броне, в какой у нас обожают расписывать фантастические художники броню иных миров...
Темно-зеленый луч, едва не отсекший мне голову, срубил под основание многострадальный кедр. Дерево падало на нас всем своим весом.
Псевдолошадь скакнула в сторону, спасая и себя, и всадника. Трехсуставные мускулистые лапы твари заканчивались трехпалыми цапалками с длинными черными когтями, удобными как передвигаться по лесному массиву, так и лазать по деревьям.
– Шарак-вхоз!
– послышалась ругань всадника, не удержавшегося в седле и упавшего в корни дерева с густой листвой и тонкими корнями.
Вскочив на ноги, я метнулся в сторону всадника, неуклюже выбиравшегося из переплетения корней и трясущего головой в полусферическом шлеме.
Больше всего я боялся, что дага отскочит от брони.
Но пластинки брони поддались, словно это был плотный картон. Из перерубленной наполовину шеи хлынула алая кровь.
Я отскочил в сторону.