Древесный маг Орловского княжества 6
Шрифт:
Я не знаю, что со мной, я просто не знаю, как это выразить. Нечто сравни смятению. Видимо, просто думаю о другой, жалея эту. И как же внезапно вышло, что я вновь стал думать о Василисе, не просто, как о друге. Отчаянно не хотелось становиться, как все очарованные ей бесконечные массы людей. Бесконечное тупое стадо. Наверное, в Орёл я ехал за тем, чтобы убедиться, что смогу отпустить её. Уже в который раз.
А она в Академию учиться едет, чтобы терзать меня дальше.
Выскочили на дорогу в Калугу, где по обе стороны разорённые
Около километра проскакал и сбавил обороты.
— Ты чего? — Возмущается Пересвет, поравняв коня. — Отдохнул, теперь рвёшься за новой нечистью? Может, помедленней поедем, а то моя животина хромать начала.
— Ещё бы ей не хромать, ты весишь больше её, — слышу от Гайи.
Одна Руяна молчит, пристроилась с другой стороны от Пересвета, посматривает на меня, будто высмотреть что–то хочет.
Дорога узкая, лес со всех сторон вскоре надвинулся. Но поселения меж деревьев проклёвываются. После полудня завернули в одно такое, что у речки стоит. Люд принял радушно, несмотря на то, что половина домов пустует.
Купили у местных яиц варёных да картошки, витязю ведро молока. Сидим на бережку, пикник устроив. Хорошо тут, решили на пару часиков зависнуть. Лица у друзей счастливые. Даже жрица улыбается, оказавшись среди деревьев у водицы.
Раздал всем по десять золотых монет премии.
— Ваша доля, братцы, — прокомментировал.
Пересвет с радостью захапал лапой здоровенной и загребущей. Гайянэ покривившись, взяла. А Руяна выпалила:
— Мне золота не надо, я служу сыну Ярило от сердца.
— Бери, сказал, — прошипел на неё. — Все тут от сердца мне служат. А я от сердца даю.
— Отрывает прям, — посмеивается витязь и получает от меня дружеский удар кулаком в плечо.
— Убьёшь, барин, пощади! — Посмеивается в ответ витязь.
Жрица насупилась, но монеты приняла.
— Купишь себе трусики барские, кружевные, — выпалил Пересвет и заржал гадко. Что–то он в последнее время совсем разошёлся.
Жрица отвернулась, закатив глаза. Вроде всё равно ей на подковырки, а что–то ветви над нами всё сильнее шелестят.
— Можно и платьев, и карету с белыми лошадками, — дальше мелет идиот.
— Сейчас чья–то кобыла в речку пойдёт топиться, — прокомментировала Гайя. И витязь захлопнул, наконец, пачку.
Руяна едва заметно улыбнулась. И это заметили все.
— Прости, сестрица, я просто пытаюсь тебя развеселить, — пробурчал Пересвет. — За Дарью во век твой должник, так что можешь и кобылу утопить, я злиться не стану.
— Так, всё, — фыркнул я. — Пей своё молоко.
— Да не хочу уже, там какие–то волосы плавают, марли у них что ли нет? — Возмутился. — Эй, старуха! Что тут за волосы в ведре?
Услышав ворчание верзилы, бабуля наоборот поковыляла ещё быстрее прочь.
— Это лобковые, — выпалил я, не стерпев, и заржал от души
Аж на всю деревню закатился.
— Бабкины что ли? — Уточнил Пересвет и сам заржал.
А вот девки юмора явно не уловили. Рожицы недоумевающие сделали.
Откинулся спиной в траву. Под журчанием водицы нежусь, глядя, как через кроны косые лучи пробивают, ветерок порывистый листвой поигрывает, как живой. Ох, и хорошо тут. Спокойно среди верных друзей.
— Ну что Руяна, — говорю скрипучим голосом, нежась на травке. — Как тебе наше приключение?
— Я поучаствовала в великой битве, Ярослав, — заявила вдруг та с гордостью. — И очень благодарна тебе за это. До встречи с тобой жизнь моя была скучна и почти закончена. Но теперь я начинаю сочувствовать людям. И больше не чувствую презрения в глазах других.
— Пусть только кто осмелится взглянуть косо на сестрицу, — забурчал Пересвет, тоже разлёживаясь. — Глаза аккуратно выколю своей славной секирой.
— Хотела бы я на это посмотреть, — слышу саркастичный комментарий Гайи. — Ру? Не хочешь искупаться?
А вот это уже волнительно звучит. Мы с Пересветом тактично делаем вид, что дремлем, когда жрица с изгойкой шуруют за камыш.
— Пошли, подсмотрим? — Шепчет с азартом витязь, когда уже слышны всплески.
— Ты иди, а я потом посмотрю, что они с тобой сделают, — посмеиваюсь.
— Да мы аккуратно. Они даже не заметят.
— Вон, видишь трёх белок на ветке? — Киваю на соседнее дерево.
— Ага, странные какие–то. Подожди, — ахает. — Это её прихвостни что ли?
— Временные шпионы. Так что не рискуй, братец. А то порвут в клочья.
— Зверьки эти, да ну брось.
— И эти, и вон те, и вон те, и дальше смотри на суку сидит целая стая. Что? Передумал подглядывать?
— Странных баб понабрал в свиту, ни зажать, ни пощупать, ни подсмотреть, — ворчит Пересвет…
Проснулся я через час от вкусного запаха жаренной рыбы. Гайянэ хлопочет, а Руяна в это время над водой колдует уже одетая. Поднялся глянуть, жрица на краю бережка сидит на корточках, руку вытянула, ладонь у самой глади. А там рыбёшки всех величин хоровод водят! Штук сорок набралось, и ещё подтягиваются.
— Ого, какие послушные, — комментирую. — И много сил уходит?
— Много, — признаётся жрица, отпуская рыбёшек. — Но я только учусь говорить с водными…
Перекусили ещё и отправились в путь сытые и ленивые.
От деревни к деревне скачем, у люда дорогу спрашивая. Если поначалу один путь был, то к вечеру всё больше перекрёстков встречается. И уже не ясно, где дорога главная, а где тропка.
В пути с Пересветом не соскучишься, он всё пытается подшутить над девками, в ответ получает от Гайи. Жрица за всем этим наблюдая, только глаза закатывает. Иногда улыбается, иногда делает вид, что не слышит. За мной тоже можно заметить некоторую отстранённость периодами.