Древесный маг Орловского княжества 6
Шрифт:
— Всю местность перерисовали? — Обратился к иностранцу в ответ. — Карту составили с колодцами, реками и течением?
— Не понимаю, о чём вы, ваше сиятельство, — выпалил ещё один поляк.
— Да всё ты понимаешь, морда, — покривился я. — Должен вас предупредить. Все шпионские группы будут ликвидироваться и впредь. Вынужден вас огорчить, в Карачеве вся ваша группировка уничтожена. Некоторые спаслись бегством.
Поляки переглянулись с ужасом в глазах.
— Ярослав, зачем нам быть врагами? — Заулыбался барон, сделавшись котёнком. — Оставайся, попразднуй
И это предложение звучит, когда все ещё ощетинившиеся и на взводе.
— Не буду я с ним пить, батька, — возмутился один из витязей и мне: — давай сразимся, коль желаешь крови. Один на один.
— Не вздумай, — прорычал барон, неожиданно серьёзно и даже остервенело. — Не нужно этого. Ярослав? Если хочешь справедливого суда, предоставь свидетеля и доказательства. На княжеском суде всё и решится. Я не буду сбегать от ответа, а стану его держать. Потому что нет моей вины в твоих бедах.
— Как запел, — покривился я. — Ладно, нет у меня свидетелей. Только их головы. Это я погорячился, Камила убив. Что ж, барон. Надеюсь, мы поняли друг друга.
— Я понял лишь, что ты обознался, — выпалил барон.
— Погорячился, — вставил свои пять копеек и один из поляков.
— Дай на ушко скажу что, — произнёс я и пошёл к барону, перешагнув всё ещё валяющегося витязя, который уже начал пыхтеть, приходя в себя.
Надо отдать должное, Горазд не испугался. Замер, когда я к нему вплотную подошёл. Крепкий, чуть выше меня ростом. Веет от него магическим барахлом нехило. Будет, чем поживиться, пусть только повод даст. Чуть наклонившись к уху, прошептал:
— В следующий раз я к тебе ночью наведаюсь. А пока ограничусь исполнителями. Надеюсь, ты понял мою мысль. Однако, за посягательства на мои земли, теперь проклята твоя.
Отошёл на шаг и впервые увидел в глазах барона проскочивший страх. Он улыбнулся наигранно, кивнул.
— Мы уходим, — объявил я своим, и напряжение спало.
Пока шёл к лошади, стояла гробовая тишина. У седла я остановился и за две секунды наладил контакт с корнями в земле. Очень быстро прозвонил всю паутину системы корней и составил свою матрицу. Чтобы подать сигнал и убить корни всех растений мне потребовалось потратить сорок единиц резерва. Но я уложился.
Когда мы двинули прочь, процесс отмирания уже пошёл. Он начался с травы, затем перейдёт на кусты, где опадут все листья. Затем завянут плоды на деревьях. И вскоре весь его хвалёный сад превратится в экспозицию из уродливых коряг. Чтобы выкорчевать все мёртвые корни, не способные впитывать, ему потребуется перепахать пятьдесят соток земли очень глубоко. Если он вздумает поливать всё это, особняк окружит гнилое болото.
Получите, распишитесь, барон Горазд. Надеюсь, ты теперь понял, с кем связался.
До поздней ночи мы скакали обратно, но пришлось заночевать в лесу. К обеду следующего дня я вернулся в Новосёлки, где меня встретила толпа крестьян. Когда вывалил все головы у ног своих людей, сперва их охватил ужас. А затем некоторых уродов они узнали. Башку Камила–то уж точно.
Перерубив пополам его золотую пластину,
Трое новых наёмников, конечно, ошалели от такого. А дальше больше и от грандиозной стройки, которая всё ещё идёт на моих землях. И даже не собирается сворачиваться. Потому что земли и ресурсов хватает даже на новые идеи, которые растут, как грибы после дождя.
Не особо я рассчитывал на добросовестность наёмников с Карачева. И удивился, когда главарь Гойник через сутки пригнал две сотни хороших польских лошадей. А ещё привёл своих головорезов, которые все, как один, поклялись мне языческими богами, что убивали только негодяев, а насиловали только по обоюдному согласию. В общем, делать с ними было нечего. Пятьдесят умелых воинов на дороге не валяются, да ещё со своими лошадьми. Определил отдельную казарму и зачислил в гарнизон под командование Ивара, у которого Гойник стал одним из заместителей, оставшись командиром своей шайки. Будут у меня грязную работу выполнять. Посмотрим.
Польских лошадей пока в загоны определили на замену, если что. А там я подумаю, может, кавалерию увеличить.
Днём второго сентября, ровно за неделю до открытия нового учебного года в Академии, через южные ворота по основному мосту въехала колонна князя Вячеслава. Восемь красивых карет, двенадцать до отказа гружёных повозок и три сотни бойцов сопровождения. Во главе колонны, в седле мощного чёрного скакуна сам князь со своими верными витязями и воеводами движется.
Вот же он удивился, когда по обе стороны широкой дороги выстроились мои войска при полном параде со знамёнами для приветствия. А за ними ещё и весь люд стянулся поглазеть. Ну и я запоздало проскакал на белом коне навстречу, когда голова колонны почти проехала центральный рынок.
Увидев меня, князь притормозил с ошалелой рожей. Остановив коня метрах в пяти от него, я объявил громко:
— Здравия вам, Вячеслав Иванович! Приветствию вас на своей земле в славном городе Ярославце!
Нахмурившись, князь явно собрался говорить что–то нелестное. Но тут взорвались с синхронным приветствием мои войска, закричав в пять сотен глоток «Ура!!». Да так, что вся голова колонны вздрогнула. Репетировали мы всю последнюю неделю.
И чтоб не встали на дыбы их лошади, Руяна на контроле за углом затаилась.
Полминуты орали и всё резко схлынуло. Тут–то князь понял, что я зря время не терял. Секунд двадцать он подбирал слова, то разглядывая меня, то озираясь на стройку. А затем выпалил:
— И тебе здравия, Ярослав, Дмитрия сын. На кой леший, тебе столько ратников? Аль с кем биться собрался?
После его вопроса некоторые витязи даже усмехнулись себе под нос.
— Не биться, ваше сиятельство, а город свой защищать, — ответил я с вызовом.
— Вот оно как, — выдохнул князь и выдал с нескрываемой иронией: — дальше–то пустишь? Аль нам в объезд?