Древнее пророчество
Шрифт:
Смотрю в зеркало — и не могу узнать себя. Это я, такая красивая девушка? А ведь не хотел привлекать внимания. Я и так на себе взгляды собираю, а уж теперь…
Следующий пункт — парикмахерская. Хотя девушка могла, и сама всё сделать, но сказала, что сегодня у неё выходной, поэтому она просто покомандует. Мне равняют кончики и делают укладку.
Поднимаемся на верхний этаж, и идём в кафе, где сидели с Александром. Делаем заказ, а я чувствую себя не в своей тарелке. На меня все смотрят, во всяком случае такое ощущение.
— Да не жмись ты, пусть смотрят, завидуют. — Вздыхает Крис, откидываясь на спинку: — Как там у тебя с твоим, этим, который тебе глаз чуть не выбил?
— Да никак. — Опять отмахиваюсь я.
Начинаю есть принесённый рис.
— Что, было уже что-то?! — Удивляется девушка, отпивая свой чай, больше она ничего не захотела.
— Да в вирте немного, хватит с него, там жена беременная. — Говорю ей, отпивая немного морса из стакана.
— Вот урод. — Жалеет она, накрывая мою ладонь своей.
— Привет! — К нам подсаживаются двое.
— Мы с подругой хотим провести время вдвоём, прошу прощения. — Говорю я.
— Мы тут посидим, остальные столики заняты, вы же не против, красавицы?! — Весело говорит второй, игнорируя меня.
Обоим давно за тридцать пять, полноватые, в дорогой одежде — хозяева жизни, мать их. Нет, с такими нам не по пути. Демонстративно осматриваю зал — половина столиков свободна. Один из них замечает мой взгляд, говорит:
— Так я имею ввиду столики с красивыми девушками, только тут свободно.
Второй смеётся этой нехитрой шутке, что делает его ещё более неприятным.
— Пойдём. — Говорит Кристина, замечая моё настроение.
Встаю, забираю пальто, и мы идём на выход, слышим только сзади:
— Курвы тупые.
Ну вот, испортили весь вечер. Всё так хорошо начиналось. Выходим на улицу расстроенные, мне холодновато в такой одежде.
— Сходила, блин, оделась на зиму. — Ёжусь я недовольно.
— Привыкай — красота требует жертв, пойдём ко мне? — Спрашивает она.
— А парень? — Удивляюсь я.
— Познакомлю. — Пожимает плечами Кристина.
— Пойдём. — Соглашаюсь.
Идём ночью по улице, девушка держит меня под руку. Когда рассматриваю памятник, который мы проходим, замечаю, что за нами идут двое. Кристина, как назло, тащит в подворотню — срезать путь. Сначала хочу её отговорить, потом решаю, что не буду. Проходим арку, и нам в спину прилетает:
— Эй, курвы крашеные, куда пошли!
Оборачиваемся — эти двое, из ресторана. Кристина тянет меня за собой, закрываю её и говорю:
— Не волнуйся.
Она неуверенно кивает.
— Ну чё встала, ты, давай сюда подошла, кому сказал!
Команды раздаёт всё тот же тип, видимо главный в их двойке. Чуть приподнимаю юбку повыше, что бы ногами было удобней бить, иду вперёд. Когда оказываю близко, жду что
— Вот так, а то ишь заартачились, ссыкухи. — Улыбается он, и тянет ко мне руку.
Провожу серию, и он улетает из подворотни прямо на проезжую часть. Только сейчас замечаю, что второй тянул ко мне руку, и она сейчас безвольно обвисла у него. Я завязал на ней удавку.
— А? — Не понимает он, потом кричит: — А-а-а-а-а!
Бегу обратно к девушке, поправляя одежду, хватаю её за руку и тяну дальше в подворотню. Нам ещё тут не хватало лишних глаз и ушей. Пробегаем пару дворов, и Кристина кричит:
— Стой-стой, всё, хватит.
Стоим, тяжело дышим. Девушке было сложнее — у неё каблуки. Она смотрит на меня удивлённо, обнимает, шепчет:
— Ты меня спасла!
— Да брось, просто занималась там каратэ и всяким таким, в детстве.
Горячо целует меня, опускается вниз и лезет под юбку. Часто и неровно дышу, руками закрываю рот, пока снизу меня согревает моя любовница. Наконец она заканчивает, и поднявшись, снова целует. Вот так поблагодарила, да уж.
— Я здесь живу, пойдём? — Спрашивает она.
— Нет, я передумала, пойду домой, спасибо тебе. — Говорю, и глажу её по щеке: — За всё.
— Не страшно? — Тихо спрашивает она, и обнимает меня, кажется даже плачет.
— Нет. — Говорю неуверенно, потом добавляю: — Уже нет.
Она ещё раз целует и уходит в подъезд, не оборачиваясь. Да уж, мне с ней не по пути. У неё своя жизнь, у меня своя. Можно сколько угодно делать вид что я не один, или одна — видимо пора привыкать себя так именовать. Но это не изменит истинного положения вещей. Мы просто попрощались, но думаю, и я, и она, прекрасно понимаем, что это было наше последнее свидание.
Она спросила — «не страшно?», и я знаю, что на самом деле хотела мне сказать — «не страшно отпускать меня и остаться одной»?
Думаю об этом, и иду по оживлённым ночным улицам. Кажется опять текут слёзы, как же всё надоело. Пару раз рядом останавливаются машины, кто-то хочет меня подвезти. Но я игнорирую — ещё не хватало с незнакомцами куда-то ехать, или что бы они ко мне шли.
Дома тьма и тишина, войдя и закрыв дверь, сижу какое-то время в коридоре, обняв колени. Собираюсь с мыслями, снимаю сапоги, иду в комнату раздеваться. Отмокаю в душе час, и даже не вытираясь, ныряю в капсулу.
Там хорошо, там я всё могу, там все со мной честны. Даже тот же КотанВарвар — не стеснялся угрожать и называть шлюхой, пусть и не знал кто я. А я ведь шлюха и есть, чего уж теперь. Там всё честнее, правильней, лучше.
Шунт со щелчком входит мне в затылок, я делаю вдох странной, похожей на кисель жидкости. Приходит тьма, чтобы через несколько секунд взорваться невообразимым количеством красок, которых я никогда не увижу в этой серой и реальной жизни, а перед глазами сменяются надписи: