Древние цивилизации
Шрифт:
В том мире это было неизбежно. Но закон стремился улучшить и «плоть народа». В первую очередь закон защищал солдат. Никто не мог отобрать у них пожалованные царем землю, сад, дом или скот, даже если выплачивал стоимость этого имущества. Закон защищал права попавших в плен и вернувшихся из плена, защищал жен и детей солдат, защищал задолжавших свободных людей от ростовщиков, чтобы эти последние не забрали у них всего и не заставили бы их превратиться в рабов; закон защищал имущество вдов, сирот; отпускал на свободу детей раба, рожденных от свободной женщины, и детей рабыни, рожденных от свободного человека; присуждал возмещение убытков тому, кого ограбил неизвестный преступник; давал льготы пострадавшим от наводнения; освобождал от уплаты податей пастухов, в загонах у которых разбойничал лев или скот которых гибнул от «наказанья господнего», т. е. от эпидемий
Хаммурапи стремился подчинить всю жизнь Вавилонии строгому распорядку, лично контролировать выполнение своих законов, получать полный отчет о судебных процессах, передвижении торговцев и т. д. Рука государства должна была чувствоваться во всем и всеми. Найдено письмо Хаммурапи, посланное в Ларсу, в котором правитель лично давал указание своему наместнику: разобраться по справедливости в деле мельника Лалума, у которого деревенский староста-самодур хочет отобрать землю. На берегу Пуратту царь заложил особый город: жившие в нем вооруженные речные стражники должны были осматривать все проходящие мимо торговые суда и проверять, есть ли у них разрешение на проход, выдавленное на глиняной табличке. Царь направлял стражников и на караванные пути, так как торговля с дальними странами приносила царской казне обильные доходы.
Законы, суды, палачи, наместники, речные стражники, военные гарнизоны – все стояли на страже порядка. Только бы не пошатнулась Вавилония, не обрушилась бы Вавилонская башня. Столетия приносили много перемен, но нападавшие на страну завоеватели – будь то аморейские племена, касситы, ассирийцы – раньше или позже вводили тот же самый порядок: на месте разрушенного царства создавали новое, но столицей новых держав был все тот же Вавилон.
После смерти Хаммурапи на плодородные земли Месопотамии с северо-востока стали нападать кочевники хурриты и хатты. Это были первые индоевропейцы на этих землях. За ними пришли пастушеские племена касситов. В 1595 г. до н. э. они захватили царскую власть в Вавилонии и удерживали ее в течение 400 лет. А на севере тем временем собирали силы новые завоеватели, которые первыми в истории человечества применили железо для изготовления оружия.
Когда воины древнего Ашшура в XIV в. до н. э. при царе Ашшурубаллите двинулись в свой первый завоевательный поход, чтобы наконец вступить на равных в большую игру великих держав, они не знали, что их марш будет продолжаться семь столетий. К этому времени в междуречье Тигра и Евфрата господствовал Вавилон, в Малой Азии гегемоном было Хеттское царство. Ассирия же еще не возвысилась, и городу-государству Ашшур приходилось выживать в очень сложной международной обстановке.
Первоначально это было небольшое поселение конных пастухов и купцов. Когда в Шумере в основном жили еще собственно шумеры, территорию будущей Ассирии населяли хурриты. Здесь, в верховье Тигра, было в достатке камня, меди, дерева. Связав деревья в плоты, их сплавляли в Аккад и Шумер. Нагруженные камнем и медью отсюда по реке плыли такие кожаные корабли, которые много позднее видел и описал Геродот: «Корабли, которые плывут по реке к Вавилону, все круглые и сделаны из кожи. Жители Армении, лежащей на север от Ассирии, рубят ивы, делают из них остов судна; остов обтягивают распяленными толстыми кожами. У изготовленных таким способом водных средств передвижения нет ни кормы, ни носа; они круглые, словно щиты. Дно их застилают тростником, кладут на этот настил товары и так спускают их на воду… Каждое судно берет с собой живого осла, а те, что побольше, даже и нескольких. Когда корабельщики, прибыв в Вавилон, выгрузят свои товары, то остов своих кораблей и тростник они продают, а кожи нагружают на ослов и так возвращаются в Армению. Поступают они так потому, что течение реки столь стремительно, что вверх по течению плыть невозможно».
Ассирийские купцы уже знали ростовщичество и имели опыт создания международных торговых «компаний» на важных торговых перекрестках. Уже в XIX в. до н. э. во множестве двигались по дорогам хитроумные негоцианты из Ашшура, они закладывали поселения, фактории далеко за рубежами своей страны, вблизи более крупных городов, чтобы продавать там свои товары. В Малой Азии они продавали, главным образом, ткани, выделанные в Междуречье, покупали же серебро, медь, свинец, кожи, шерсть и т. п. Повсюду в этих поселениях имелось доверенное лицо ашшурского совета, взимавшее пошлины за торговые операции. Родина была и далеко, и близко: власть ее распространялась на всех купцов, где бы ни занимались они торговлей.
Не только торговля была традиционным занятием жителей
До XIV в. до н. э. Ассирия называлась «алум Ашшур», то есть «община (бога) Ашшура». Общинным было владение землей. Черты «общинности» прослеживаются и в организации власти. Народное собрание «малых и великих» уже утратило свое значение, но высшим органом власти все еще оставался «дом города» – совет знати. Совет избирал сроком на один год городского казначея, а также судью-администратора государства. И хотя в Ашшуре существовала наследственная должность правителя – ишшаккума, до эпохи больших военных походов никто не считал его «царем» и он исполнял в основном жреческие функции.
Вообще, цари Ассирии и Вавилона не считались непререкаемыми самовластными владыками, свободными по своей прихоти казнить или миловать. Царь оставался ответственным перед народом и «общиной». Яркий пример «подотчетности» царя народу являет обычай «обновления сил царя», бытовавший и в Вавилоне, и в Ассирии. Смысл его в том, что один день в году царь должен был посвятить своему «очищению»: его подвергали унизительным обрядам – водили по улицам, обливали водой, высмеивали или ругали, плевали в лицо. Царь, безропотно прошедший через это, считался полностью обновленным и очищенным и с почетом возвращался на трон. Иногда правители на словах отказывались от власти на этот день и ставили вместо себя подменных царей из простолюдинов – они-то и проходили через унизительный обряд, а сила считалась обновившейся у настоящего царя. На следующий день правитель «возвращался» к власти. Правда, прием этот, по свидетельствам древних источников, не всегда удавался. Один из вавилонских царей не пожелал подвергаться унижениям и вместо себя отправил на поругание толпы своего садовника. Но пока того высмеивали и оплевывали, спрятавшийся во дворце царь подавился кашей и умер, а садовник так и остался царем и правил не хуже своего бывшего господина.
Конечно, по мере усиления власти монарха этот обычай уходил в прошлое – особенно быстро в Ассирии, чьи цари с началом эпохи походов стали всевластными хозяевами страны, «шутить» с которыми стало небезопасно.
Древние ассирийцы еще не проявляли той жестокости, которая составила им дурную славу среди соседей в более позднее время. Шамшиадад предостерегал сына, чтобы тот не отбирал у одного степного племени земель, лежащих вдоль Евфрата, и не разделял их между своими подданными. «Не раздавай никаких земель, лежащих на берегах Пуратту. По древнему обычаю, человеку причитается то, что принадлежало ему и раньше. Не нарушай никаких межей. Земли же умерших и убежавших, измерив их, дай тем, у кого земли нет!» Но по мере роста могущества Ассирии все меньшими становились терпение и мудрость ее правителей. Хурриты постепенно растворились в массах аккадцев и амореев, говоривших на своеобразном ассирийском диалекте. Традиции же коневодства в стране сохранялись, и когда распалось царство Митанни, а могущество Вавилона ослабло, настало время ассирийцев. Они начали расширять свои границы на восток, запад и север, предавая огню и мечу города и посыпая солью то место, где они некогда стояли; в каждой покоренной стране ассирийцы набирали мешок земли, везли ее на родину и высыпали у ворот города Ашшур в знак того, что он всегда будет господствовать над этими землями. Они накладывали дань, забирали рабов, угоняли стада овец, а врагов своих убивали, как баранов.
Можно сказать, что в те времена все завоеватели поступали подобным образом. Но ассирийцы были более искусными воинами и поэтому с большим успехом убивали, грабили, захватывали добычу.
Наивысшего своего расцвета Ассирия достигла в начале XI в. до н. э. при Тиглатпаласаре I. Это было время больших перемен: древние царства не выдержали натиска новых и, как, например, Миттани и Хеттское царство, исчезли. Вавилон переживал затяжной политический и экологический кризисы. Поливное земледелие за много веков привело к засолению почв, и плодородные прежде поля Вавилонии стали безжизненными. Египет в очередной раз охватило пламя междоусобиц. В этой обстановке Ассирия перехватила роль регионального лидера.