Древние цивилизации

Ермановская Анна Эдуардовна

Особенно интересен памятник конца эпохи Новохеттского царства – святилище Язылыкая. Оно представляет собой целую систему – сочетание созданных человеком храмов и естественных священных ущелий, покрытых рельефами. От трех храмов до нас дошли только фундаменты, позволяющие судить о планировке зданий. Храмы запирали вход в священные ущелья, в которых, вероятно, происходили главные действа. Изображения на рельефах свидетельствуют о богослужениях, посвященных различным божествам. (Божества эти хурритские, но имена их написаны лувийскими иероглифами.)

Ущелья Язылыкая говорят о культе священных мест. Многие рельефы связаны с такими священными местами – скалами, на которых высекались рельефы, с источниками, над которыми воздвигались кубические сооружения

из обтесанных глыб, опять-таки покрытые рельефами. Судя по структуре расположения рельефов в Язылыкае, здесь был либо комплекс священных мест разных богов, либо одно священное место, где обитали разные боги. Все оформление Язылыкая соответствовало своему назначению и, должно быть, оказывало огромное воздействие на участников ритуала.

Для хеттской архитектуры характерны строгость, монументальность, слитность с гористым, скалистым рельефом страны. Города, особенно столица Хаттуса, строились в виде мощных крепостей с одной или несколькими цитаделями, в которых размещались дворцы и главные храмы. Строители учитывали рельеф местности при возведении оборонительных сооружений, которые состояли из двух-четырех линий стен с башнями. Ворота помещались в проеме между двумя башнями.

Оборонительные сооружения возводились не только для того, чтобы остановить врага. Это вело бы к длительным осадам, когда защитники неминуемо оказались бы в невыгодном положении. Они должны были обеспечить защитникам превосходство в маневренности и огневой мощи. Это достигалось тем, что защитники находились над противником и на его флангах. Кроме того, их конструкция должна была позволять обороняющимся активно отвечать на любые действия противника.

Первое, что впечатляет при взгляде на остатки стен, – это их непомерная толщина. Именно она позволяла возводить достаточно высокие стены, чтобы обороняющиеся были недосягаемы для противника и господствовали над ним. Толщина фундаментов делала высокие стены устойчивыми и позволяла обороняющимся успешно защищать наиболее уязвимые места. Гребень делался широким, дабы защитники могли свободно по нему передвигаться и стрелять без помех. Отсюда необходимость в бойницах и в широкой дороге за ними. Подножие стены приходилось защищать от таранов и от атак нападающих со штурмовыми лестницами. Эта задача решалась так: нижнюю часть стены делали не вертикальной, а покатой, сооружая так называемые гласисы. Они давали еще одно преимущество – сброшенные сверху камни отскакивали от них во все стороны, нанося противнику максимальный урон и сея панику. Углы крепостных стен были наиболее уязвимы для подкопов, поэтому анатолийские строители старались обходиться вообще без углов. Их крепости явно тяготели скорее к круглым формам, а не к прямоугольным, и, если у крепости все же были углы, их, как правило, защищали массивные башни. То же самое относилось и к воротам – самому слабому месту любого укрепления. Кроме того, проход к воротам делался с несколькими крутыми поворотами, что мешало быстрому продвижению противника.

Наиболее крупные города, которые могут служить примером всех этих фортификационных ухищрений, это Богазкёй и Троя. Стены Богазкёя образуют неровный эллипс длиной более четырех километров. Они окружают участок, который поднимается от старого города на севере к высокому, скалистому хребту на юге. На насыпном фундаменте стояла главная городская стена. Она состояла из внешней и внутренней каменной кладки с разными перегородками, промежутки которой были заполнены щебнем. «Самая замечательная часть городской стены, – писал немецкий археолог Людвиг Курциус, – это сооружение на горе Джер Капу (1242 метра над уровнем моря). Здесь, на самом высоком месте акрополя, был сделан большой вал с укрепленными склонами, двойной стеной и башнями, к которым вели лестницы. От середины возвышенности начинался облицованный камнями туннель длиной около 70 метров, шириной 2,4 метра и около 3 метров высотой, который вел во внутреннюю часть города. Мы нашли этот туннель таким грязным и разрушенным, что сначала могли передвигаться в нем только

ползком».

На гребне этого сооружения возвышалась еще одна стена из кирпича-сырца. Прямоугольные башни выступали из стен примерно на расстоянии трех метров друг от друга, а в некоторых местах дополнительные выступы нависали над крепостными стенами через каждые восемь метров над фронтальной стеной и усиливали бастионы между главными фронтальными башнями.

Центральные ворота охранялись высокими башнями, к которым примыкали с обеих сторон гребни главной стены. Между этими башнями стояли ворота, украшенные снаружи бронзовыми рельефами, но уже вторые ворота украшались со стороны города. К воротам можно было подойти только по пологому подъему, параллельному городским стенам, что заставляло атакующего противника подставлять открытый фланг защитникам. Кроме того, еще одна башня на внешней стороне прохода обеспечивала дополнительное прикрытие.

В самом южном районе города находились маленькие ворота («Ворота сфинксов») – только для пешеходов. Здесь крепостная стена возвышалась всего метров на десять, однако войти в эти ворота можно было лишь по двум лестницам, вырубленным в основании крепостной стены на некотором отдалении по обе стороны ворот.

Под этими воротами задолго до того, как появилась сама крепостная стена, был прорыт крытый туннель, который вел к центру города. Наверняка этот туннель не предназначался для сокращения пути ленивых горожан. Он был одной из характерных особенностей хеттской оборонительной архитектуры. Такие туннели использовались либо для контратак, либо для того, чтобы захватить противника врасплох, когда он уже ослабел. Но расположение этого туннеля в Богазкёе под южной стеной, противоположной обычному направлению постоянных налетов врагов, позволяет думать, что это – оставленный на крайний случай путь отступления в сторону дружественного юга во избежание позорного плена.

Внешнее кольцо стен Богазкёя – не единственная его оборонительная линия. Внутри город разделялся на отдельные кварталы, которые могли защищаться самостоятельно, если бы городская стена не устояла. Самым мощным из этих внутренних укреплений, несомненно, была цитадель, где располагались царские дворцы и архивы, самая высокая точка над старым городом. Естественное господствующее положение ее укреплялось такими же стенами, как внешняя. Еще одни стены делили город на отдельные меньшие кварталы, в которых иногда были укрепленные здания. Однако успех обороны любой фортификационной системы, даже самой продуманной, зависит от того, смогут ли защитники долгое время обходиться без общения с внешним миром. Это прежде всего означало, что крепость должна иметь достаточные запасы продовольствия и воды.

Продовольствие запасти сравнительно нетрудно. Например, в Трое в пол почти каждого дома были вкопаны многочисленные глиняные сосуды для хранения зерна и т. п. Другое дело – вода. Естественные источники внутри крепости тщательно оберегались, а если их не было, строили для сбора и хранения воды цистерны.

Охраняли города и сверхъестественные силы. В Хаттусе «Царские ворота», «Львиные ворота», «Ворота сфинксов» были украшены рельефами, которые должны были отгонять от них злые силы и недобрых людей. Храмы и дворцы представляли собой целые комплексы помещений, предназначенных для самых различных целей, в том числе и склады.

Город не имел правильного геометрического плана. Но планы зданий достаточно легко читаются. Логическим центром дворца был огромный приемный зал. Его плоское перекрытие опиралось на ряды колонн. Храмовые помещения группировались вокруг главного двора, причем святая святых находилась в стороне, противоположной входу. Территория некоторых храмов явно делилась на две половины, может быть, предназначенные для богов разного происхождения.

Простота и четкость хеттской архитектуры подчеркивались массивностью кладки стен и гладкостью оштукатуренных поверхностей. Они лишь иногда украшались «стражами ворот» и вертикально поставленными плитами с рельефами, изображавшими культовые сцены.