Древние тайны (Сборник)
Шрифт:
– В будущем вы станете относиться к этому джентльмену гораздо теплее, – сказала Алиса. – И если он не возражает, я сама расскажу вам, что произошло.
Констебль возражать не стал.
Глава двадцать первая
НЕОБЫКНОВЕННАЯ КОШКА
Они покинули башню ровно через полчаса.
Впереди шагал сэр Брендбьюри, королевский констебль Тауэра, рядом с ним, держась за его рукав, семенила Бекки в надвинутой на нос шляпе и темной накидке, скрывавшей платье. Девочка сутулилась, как
Следом за ними, держась за руки, шли сыновья Брендбьюри, Робин и Питер, один повыше, другой поменьше. Они тоже были чем-то похожи на отца – наверное, в первую очередь одеждой, словно им сшили камзолы из остатков материи, которая пошла на костюм самого сэра констебля.
Уже почти стемнело, дворы Тауэра опустели, и лишь стражники, что медленно шагали по газонам, положив на плечо алебарды, да редкие вороны, доклевывавшие свой ужин, нарушали тишину и покой крепости.
Вдруг взгляд констебля упал на мелкое создание – кошку, которая тащила в зубах голубя, и им овладела необъяснимая ярость.
Он отбросил руку дочери и кинулся к кошке, размахивая тростью.
Кошка побежала прочь, но не очень быстро. Во-первых, трудно бежать с толстым голубем в зубах, а во-вторых, кошка вовсе не боялась сутулого сэра Брендбьюри.
Волей-неволей дети констебля побежали за отцом через газон по направлению к Зеленой башне, сквозь бойницы которой пробивался слабый свет, будто там, на втором этаже, кто-то жег свечу.
Кошка добежала до башни и нырнула в небольшую дыру у ее подножия, видно, предназначенную для стока воды.
– Нет! – закричал констебль. – Ты от меня не уйдешь!
Он отыскал на поясе связку ключей и открыл замок на двери. Видно, в этой башне содержался не такой уж важный заключенный, раз снаружи не держали стражника и замок открывался так просто.
Замок с грохотом упал на каменные ступеньки, и констебль кинулся вверх по лестнице.
– Я ей голову оторву! – кричал он. – Она от меня живой не уйдет!
Дети побежали следом, но сэр Брендбьюри сверху крикнул им:
– Оставаться на местах! Я вернусь. Только убью ее и вернусь!
Алиса не послушалась констебля и взбежала по лестнице за ним, но в комнату входить не стала, а остановилась на ступеньках и осторожно заглянула внутрь.
Это была довольно просторная комната, потому что она занимала весь второй этаж башни. Она показалась Алисе совершенно пустой. Посреди комнаты стоял низкий стол, на котором горела свеча, а у дальней стены притулилась небольшая лежанка. На табурете перед столом сидел веселый толстощекий молодой человек с пышными усами и светлыми кудрями. Перед ним стояла миска, в миске лежала какая-то зажаренная птица. Молодой человек отлично слышал и крики констебля, и его топот по лестнице, но этот шум его никак не встревожил. Он продолжал обгладывать птичью ножку с таким наслаждением, что Алисе захотелось есть. Одет молодой человек был очень скромно – темные рейтузы, некогда белая рубашка с отложным воротником, рукава которой были закатаны до локтей.
–
– Вы знаете, что случилось! – продолжал буйствовать констебль. – Где она? Выдать мне ее немедленно!
– И помереть с голоду? Нет, я не согласен!
– Из-за вас меня самого повесят!
– Туда тебе и дорога, скряга!
Констебль в гневе застучал тростью по полу. И тут из-под стола выскочила кошка, промчалась между ног сэра Брендбьюри и исчезла в дверях.
– Учтите, сэр Уайт! – заявил тогда констебль. – Я сейчас спущу на нее всех собак Тауэра и всего Лондона. Мы ее найдем и публично отрубим ей голову, потому что она – ведьма!
– Сколько? – не обращая внимания на крики констебля, спросил веселый узник.
– Сто гиней!
– Ты сошел с ума, скупердяй! – воскликнул узник. – Две гинеи, и чтобы к завтраку я имел суп из этой птички.
Оказалось, что на полу у его ног лежит голубь – тот самый, которого только что тащила в зубах кошка.
– Пять гиней!
Снизу донесся шепот:
– Алиса, это же дядя Генри Уайт!
Алиса уселась на ступеньку и посмотрела вниз. У подножия лестницы стояли принцы, одетые как дети констебля.
– Вы уверены, что это он и есть?
– Я его голос знаю, – прошептал Эдди.
– Совсем не похоже, чтобы он умирал от голода, – заметила Алиса.
– Это он!
– Тогда у меня к нему есть несколько поручений. – И с этими словами Алиса вошла в комнату.
В комнате почти ничего не изменилось, если не считать того, что Генри Уайт отсчитывал серебряные монеты из своего кошелька, привязанного к поясу, а констебль уже держал за хвост несчастную птичку.
– Объясните, что это значит? – как можно строже спросила Алиса. – Чего мы ждем? Почему, когда каждая минута на счету, мы должны собирать голубей по башням Тауэра, платить за это гинеями и гоняться за кошками?
– А это еще что за создание? – удивился Генри Уайт. – Неужели это и есть твоя очаровательная дочка Бекки, констебль?
– Считайте что так, – ответила Алиса. – Хотя это совсем не так, потому что я – дочь фрейлины ее величества Елизаветы.
– И ты общаешься с этим негодяем?! – не поверил своим глазам сэр Генри.
– Только по приказу королевы и в интересах царствующего дома. Вы меня понимаете?
– Разговорчики! – рассердился сэр Брендбьюри. – Нам пора идти.
– Так, значит, это не вас морят голодом? – спросила Алиса.
– Меня, конечно же меня! – рассмеялся Уайт. – По приказу самого герцога Глостера!
– А почему вы такой веселый и здоровый?
– Потому что он хитрец и жулик! – проворчал констебль. – Потому что обдурил самого герцога Глостера.
– И вас? – удивилась Алиса.
– Меня ему не обдурить, – сказал констебль. – Мне он приличные деньги платит. Потому и живой.
– Значит, вы тоже ослушались герцога?
– Я?! Да ни в коем случае! Я точно выполняю указ: сэра Уайта не кормить, пока он не умрет своей смертью.