Древний Рим
Шрифт:
Галльская пленница
Понятно мнение европейцев (и прежде всего гуманистов романских народов, особенно итальянцев), их вражда и ненависть к «варварам». На долгие годы все готское, отмечает Х. Вольфрам, «стало ругательством, символом враждебности культуре и образованию, символом недостатка воспитания и классического образа мышления, монашеского лицемерия и дремучего невежества». Однако можно ли принять столь одностороннюю оценку? Конечно, многие из тех черт, что выше отмечены историками, были присущи «варварским» племенам, куда входили как германские, так и негерманские народы (в том числе и скифы). Но у этих людей были и заметные достоинства, о которых и помыслить не могли те же образованные римляне… Так, по словам Прокопия, «эти племена, славяне и анты, не управляются одним человеком, но издревле живут в народоправстве (демократии), и поэтому у них счастье и несчастье в жизни считается делом общим». Их строй в VI в. н. э. представлял собой «военную демократию», что в принципе означало более сильную, дружную и здоровую организацию, чем рабовладельческая система Римской империи… Речи о том, что у этих племен якобы «нет законов» и «царей», также представляются абсолютно вздорными. К тому же многочисленные находки современных археологов заставляют нас совершенно иначе взглянуть на германские и славянские племена. У них уже в то время существовала весьма развитая культура, материальная и духовная. Так, в болотах Шлезвига обнаружены разнообразные изделия ткачей, кожевенников, металлургов, стеклодувов и гончаров, которые относят к эпохе древнего Рима.
Кельтский
Если вожди Римской империи демонстрировали все признаки вырождения, то во главе «варваров» все чаще появлялись замечательные личности и великие воины… В отношении одного из них, Теодориха, Эннодий писал в панегирике: «Кто увидел тебя на войне – был повержен; кто в мире – ничего не устрашился. И слово твое всегда было твердо, а натиск в сражениях не знал колебаний». Хотя иные из них были еще очень далеки от прометеевского огня просвещения. Знания понимались ими своеобразно, лишь как навыки и опыт в военном деле. К примеру, когда дочь Теодориха захотела научить своего сына Атанариха азам культуры и письменности, готы поспешили сделать замечание, что она неверно воспитывает юного короля, так как умение читать и писать не есть показатель храбрости. Воину нужны совершенно иные качества; а тот, кто привык учиться из-под палки надзирателя, тот никогда не станет хорошим воином. Теодорих и сам не позволял мальчикам ходить в школу, и завоевал большое государство, не умея ни читать, ни писать. Однако со временем веяния цивилизации коснулись и варваров. Так, грек Ульфила, создав германскую письменность, затем перевел Библию и сам с успехом стал обращать в христианство живших на Дунае готов. Заметнее и успехи медицины.
Научный консилиум медиков
У племен «варваров» (славян, готов, проч.) были и иные преимущества. Ведь они были воспитаны в традициях племенного равенства и братства… Прокопий писал о Теодорихе (Теодерихе), который являлся одним из примеров такого короля-военачальника, получившего власть над италийцами и готами: «Он не пожелал принять ни знаков достоинства, ни имени римского императора, но продолжал (скромно) называться и в дальнейшем именем rex (так обычно варвары называют своих военачальников); подданными своими он управлял твердо, держа их в подчинении, как это вполне подобает настоящему императору. Он в высшей степени заботился о правосудии и справедливости и непреклонно наблюдал за выполнением законов; он охранял неприкосновенной свою страну от соседних варваров и тем заслужил высшую славу и мудрости и доблести. Сам лично он не притеснял и не обижал своих подданных, а если кто-либо другой пытался это сделать, то он не дозволял этого… По имени Теодорих был тираном, захватчиком власти, на деле же самым настоящим императором, ничуть не ниже наиболее прославленных, носивших с самого начала этот титул; любовь к нему со стороны готов и италийцев была огромна, не в пример тому, что обычно бывает у людей». При всей пышной риторичности фразы слова знаменательные.
Вождь сенонов. Ок. 300 г. до н.э.
Помимо сведений историков (в объективности которых, впрочем, у нас нет оснований сомневаться) известны и законы вестготов. Сравните их с римскими. Так, закон вестготов (Lex visigothobum) гласил: «Если войсковые начальники, подкупленные взятками, разрешат кому-либо во время похода вернуться домой или не заставят людей выйти из своих домов, если тысячник (тиуфад) будет подкуплен взяткой, которую ему даст кто-либо из его тысячи (тиуфы) для того, чтобы он ему разрешил вернуться в свой дом, то пусть он полученное вернет в девятикратном размере комиту той области, на территории которой находится… Если сборщики, собирая войско против врага, осмелятся взять и унести что-либо из домов тех людей, которых они собирают… и если это может быть доказано перед судьей, то пусть они без промедления вернут это в одиннадцатикратном размере тому, у кого взяли… Если войсковые начальники, прекратив военные действия, вернутся домой или же разрешат другим вернуться, если какой-либо сотник (центенарий), распустив свою сотню перед неприятелем, убежит к себе домой, то он (они) подлежит высшей мере наказания (смертной казни). Если же он найдет прибежище у святого алтаря или, может быть, у епископа, то пусть уплатит 300 солидов комиту той области, на территории которой он находится. А за жизнь свою пусть не боится… Если сборщики войска, получив взятку, разрешат кому-либо, кто не болен, остаться дома, если слуги господина, которые собирают войско идти против врага, разрешат кому-нибудь от них откупиться, то пусть их принудят уплатить полученное в девятикратном размере комиту области. А если их кто-либо просил, будучи здоровым, чтобы его не брали на войну, даже если они никакой взятки от него не брали, пусть их заставят в том случае, если они его освободили, уплатить за него комиту области 5 солидов… Мы признали справедливым, чтобы те, кто поставлен раздавать паек, комит области или раздатчик пайка в отдельных областях или крепостях, приказывали бы полностью выдавать по области или в крепости тот паек, который должен быть там выдан, и немедленно восстанавливали бы полное количество. Если случится, что сам комит области или аннонарий (раздатчик пайка) по своей небрежности – не имея, а может быть, и не желая – не выдаст им часть пайка, то пусть подадут жалобу комиту их войска, что раздатчики не захотели им выдать паек… И тогда пусть сам комит области или аннонарий (раздатчик пайка) из своих собственных средств, независимо от его желания, в четверном размере возместит им за то время, что он им сокращал обычный паек». При прочтении этого закона становится понятным, почему «варварское» войско в конечном итоге оказывалось более боеспособным и крепким, нежели римское. Ведь оно строилось на более демократических принципах, чем армия цивилизованного Рима. Также и советская армия была построена на принципах справедливости, равенства и уважения к военнослужащим, поэтому она была сильнее, гуманнее, чем нынешняя армия, порождающая не только героев, но и преступников. Ведь солдаты и офицеры приходят в нее не с Марса, а с Земли и видят, что тут делается.
Группа римских воинов вспомогательных сил
Если в I–II вв. н. э. общее положение Империи и римской армии в целом было еще достаточно благоприятным, то к III в. н. э. ситуация начинает осложняться. Известно, что Септимий Север (193–211 гг. н. э.), прадед которого был пунического, карфагенского происхождения, провозглашенный императором его легионами, предпринял важную военную реформу. Он распустил гвардию преторианцев, что привыкла распоряжаться властью как своею собственностью. Если ранее их комплектовали из италийцев или уроженцев Испании и Галлии, то теперь новых преторианцев набирали из придунайских и сирийских легионеров. Преторианцы лишились многих прежних привилегий. До Севера средний офицерский состав подбирался почти исключительно из одних италиков, в центурионы выбирали в основном преторианцы. При Севере положение остальных легионов уравняли с преторианской гвардией. Отныне любой солдат мог надеяться на продвижение по службе, если он проявил себя достойно в сражении или в ином серьезном деле. Он мог стать не только центурионом, но даже всадником. В итоге процесс «варваризации армии», куда в большом количестве пошли служить варвары или даже вожди ряда диких племен, ускорился. Север позволил солдатам вступать в законный брак, он стал раздавать отличившимся небольшие участки земли. Это был важный поворот в политике комплектации, да и вообще в армейской жизни. При всех плюсах тут были и свои минусы (меньшая мобильность, зависимость от семьи, большая роль варварских легионов, их командиров при определении судеб Рима).
Предводитель варваров в плену. Лувр
К середине III в. н. э. Диоклетиан заменил принцип качества принципом количества. Это при его царствовании численность армии значительно возросла (Лактанций говорит об ее увеличении в четыре раза). Такой переход к народной армии опять же имел плюсы и минусы. Среди плюсов – распространение прав гражданства и римской культуры среди прочих народов… Со времен Аврелия, когда он по окончании Маркоманнской войны потребовал от германцев поставить 8 тысяч рекрутов и послал 5 500 из них в Британию (по условиям мирного договора), возник обычай требовать от побежденных найма известного числа воинов на службу в римскую армию. Тогда некоторые германские
Убитый галл
Что же касается минусов, то миграция вела к тому, что империя переставала быть единым национальным организмом, становилась рыхлой и многоязыкой. Пришельцы по большей части остались чужды римским обычаям и культуре. К тому же они не всегда были надежными союзниками. Сенаторы же самого Рима (по мере роста угроз) стали увиливать от военной службы. Так изменялся состав римской армии. Вследствие этого пришлось рекрутировать офицерство Рима не из элит, что, безусловно, сказалось на качестве. Уже при Феодосии количество варваров в некоторых частях было настолько велико, что император, боясь, что те найдут общий язык с их соплеменниками, а затем перейдут на их сторону, вынужден был передвигать отдельные части далеко на Восток. Яркий пример того, насколько может быть опасен для империи такой союз, – приход вестготов на земли Рима. Когда страх перед гуннами побудил их просить разрешения поселиться в пределах империи (375 г. н. э.), император дал согласие. Но союз с ними оказался в итоге очень непрочным: и Валент погиб в битве при Андрианополе (378 г. н. э.).
Порабощенный галл
Армия Рима все более стала походить на армию ландскнехтов. Уже говорили, что во II–III вв. римская армия стала профессиональной. Но ведь профессионалы требуют денег, и немалых, а империя клонилась к упадку, экономика хирела, рабский труд был не эффективен, да и труд полусвободных общинников не приносил желаемых результатов (из-за тех кабальных условий, что возлагались на них латифундистами). Во второй половине IV в. рим-ское войско состояло уже преимущественно из варварских племен. После эпохи Септимия Севера легионы набирали по месту жительства. Те более или менее успешно защищали свою землю, но перебросить их в другие места для отражения внеш-них врагов, подавления восстаний было дело проблематичным. Мало того. Легионеры часто и сами становились головной болью для центральной власти. Рим целиком и полностью зависел от военных поселенцев и их вождей. Такое решение привело к катастрофическим последствиям и множеству злоупотреблений. Римские чиновники за весьма солидные взятки оставляли готам оружие, как оставили российские взяточники оружие в Чечне… При этом одновременно они выделили варварам минимум продовольствия, рассчитывая при этом еще продать им хлеб по завышенным ценам. Чтобы не умереть с голоду, готы вынуждены были продавать в рабство своих детей. Естественно, они возненавидели Рим и в конце концов восстали (во главе с Алавивом), а затем к ним присоединились и другие.
Коммод, сын Марка Аврелия
Римская империя становилась заложником армии, все более терявшей собственно римский, национальный облик. Ее войско, по словам М.И. Ростовцева, «разбило своими собственными руками государство, в корне подорвало его экономическую жизнь, разрушило его многовековую культуру, открыло границы соседним варварам». Но почему это произошло? Ведь в предыдущие века войско было надежной опорой и гарантом крепости римского государства. Виной тому извечные распри и политическая борьба, это массовое безумие, когда на смену одному властителю-честолюбцу стремится прийти другой, не думая об интересах народа и нуждах отечества. Тогда армия превращается из инструмента защиты и поддержания порядка в меч грабителя и разбойника, из скальпеля хирурга в топор мясника, используемый не для разделки туш быков, а для расчленения государства. Существует понятное соотношение: чем больше денег вынуждено тратить то или иное государство на армию и солдат, тем больше вероятность разорения трудящегося населения. Это и происходило в Риме с пугающим постоянством, особенно начиная с III в. н. э. Правда, жалованье солдат росло, но зато снижалась покупательная способность денег. Ростовцев пишет: «Правда, им позволялось грабить, насиловать и бесчинствовать, но зато их окружала бесконечная ненависть населения. Они, конечно, были хозяевами положения, но все их хозяйничанье сводилось к тому, что вместо одного императора ими командовал другой. А стоило им это удовольствие дорогого: тысячами гибли они в гражданской борьбе, на границах, от чумы и других болезней. Большинство попадало на службу не по своему желанию, а принудительно, по набору. Доля солдата, очевидно, не была сладка! Об этом так ярко свидетельствует восстание Матерна и дезертиров в Галлии в правление Коммода. Ряд больших городов в Галлии и Испании были ими безжалостно разграблены. Все солдаты имели родственников и близких и знали, как тяжко им живется в городах и деревнях… Уже Коммод оперся на войско и, когда встретил оппозицию сената к своей политике, и главным образом ко внешней политике, при помощи войска жестоко с ними расправился. Всем известно, как резко формулировал свою связь с войском Септимий Север в своем предсмертном слове к сыновьям: «Живите в согласии, обогащайте солдат, об остальном (или об остальных) не заботьтесь». Известна и та связь, что существовала между солдатами и императором Каракаллой. Тот, по словам Диона, часто говаривал: «Никто, кроме меня, не должен иметь денег, чтобы я мог дарить их солдатам». Политика обогащения солдат, их покупки, стала политикой почти всех без исключения императоров III в. Хотя было ясно, что подобная политика чревата многими опасностями для Рима. Во-первых, возросшие военные расходы, которые шли на внешние и гражданские войны, стоили огромных усилий, подрывая экономическое равновесие бюджета. Во-вторых, все имеющиеся средства уходили в военную пасть, оставляя голодными или полуголодными рты остального населения. Участились разного рода поборы и натуральные повинности на нужды войска, подарки императорам и военным начальникам. В-третьих, ощутимым грузом ложился на плечи населения и чрезвычайный рост расходов на тайную полицию. Жертвами налогов и грабежей стали не только простые граждане, но и богачи. Говоря о правлении Максимина, Геродиан пишет: в Риме и провинциях наблюдается повальное истребление богачей. «Каждый день можно было видеть вчерашних богачей сегодня нищенствующими. Такова была жадность тирании под предлогом постоянной необходимости денег на оплату солдат». Пока это делалось с отдельными лицами и бедствие касалось только ближайших двору слоев населения, остальное население об этом мало заботилось. Массы не проявляли интереса к катастрофам, постигшим тех, кто в их представлении являлся зажиточным или богатым. Завистники только радовались таким событиям. Но затем Максимин стал вовсю тратить общественные деньги. Все украшения, дары, всё, из чего можно делать деньги, всё шло в переплавку. Говоря об этом, Ростовцев называет Максимина «достойным предшественником русских большевиков». Итоги подобной политики военных императоров были поистине печальны и трагичны для Рима.
Военная сцена с колонны Траяна
Римские гарнизоны не смогли противостоять войску готов. Пришлось двинуть против них главную армию во главе с императором Валентом. Решающая битва между готами и римлянами произошла в 378 г. н. э. при Адрианополе. Причем римлян было больше на несколько тысяч. Вот как описал ее профессиональный солдат Аммиан Марциал, «солдат и грек». На рассвете 9 августа войска Валента быстро двинулись вперед. Весь обоз и вьюки были оставлены с охраной у стен Адрианополя. Долго шли войска по каменистым неровным дорогам, и знойный день стал близиться к полудню. Наконец, около 2 часов дня стали видны телеги неприятеля, которые, как доносили лазутчики, были расставлены в виде круга. Варвары затянули дикий и зловещий вой… Римские вожди стали выстраивать войска в боевой порядок. Правое крыло конницы выдвинули вперед, а большую часть пехоты оставили в резерве (позади). Левое крыло конницы выстроили с большим трудом, так как большинство предназначенных для нее отрядов были в пути и спешили к месту боя быстрым аллюром. Крыло это вытягивалось, не встречая пока противодействия. Варвары пришли в ужас от страшного лязга оружия и угрожающих ударов щитов один о другой, но главное: часть их сил с Алафеем и Сафраком, вызванная ранее, находилась далеко и пока не прибыла.