Древний свет
Шрифт:
— Это зависит от того, насколько сильно вы хотите оказаться посреди лесного пожара, — заметила я. — Похоже, лето было сухое.
Стены узкого прохода между домами покрывал ковер бронзовой листвы цветущего по ночам ползучего кацсиса , пустили в землю корни молодые деревца лапуура . На полосе голубого неба над головой горели полуденные звезды. Я вырвала из своего рукава черные шипы зику , и меня засыпали красные оболочки спор этого дерева. Большая часть поросли была двух— или трехлетней, и ее было одинаково трудно раздвигать или перешагивать. Под ногами прогибались пропитанные
— Ничего не могу разглядеть, — признался он. — Надо попробовать забраться на какую-нибудь крышу, чтобы снова сориентироваться.
Как, я смогла пройти через половину Ста Тысяч, а теперь не сумею пройти через полгорода? Я усмехнулась, подумав, как в раздражении задала бы этот вопрос десять лет назад. Таткаэр умеет обращаться со мной таким образом.
— Четыре часа, — угрюмо добавил Дуг. Его комбинезон усеивала мельчайшая пыль — споры зику , ботинки были утыканы колючками кустарника ханелиса , и выглядел он как взъерошенный кот. — Я теряю надежду сообщить Молли Рэйчел, что мы затратили четыре часа на то, чтобы пройти через туземное поселение…
— Дугги, вы остроумны, когда сердитесь, — сказала я тихо, чтобы не услышала Мендес, и решила не обращать внимания на вспыльчивый непристойный комментарий, которым ответил Д. Клиффорд.
Корасон проверила свой наручный коммуникатор.
— Я отправлю вызов в конце часа. Спутники…
Я подняла руку, призывая к тишине. Они подождали.
— Туда, — сказала я. Скрипели под ногами стебли кацсиса , когда я пробиралась к перегороженному концу прохода между зданиями.
Шум голосов становился более отчетливым.
В конце узкой улицы росли два зику с веретенообразными стволами. Их алая листва отбрасывала тень на сложенные из песчаника стены дома телестре , высота которых равнялась здесь двадцати пяти или тридцати футам. Я прошла между ними, сознавая, что они образовывали естественный вход на эту необычную поляну. Возможно, минувшим летом здесь был пожар… на почерневшей земле прорастали молодые побеги зику и лапуура , мох-трава начинала покрывать разрушившуюся каменную кладку. На обрушенных камнях сидели пятеро или шестеро ортеанцев, праздно вытянув ноги в сапогах на каменных плитах пола, находившегося теперь под открытым небом. Позади виднелся низкий купол Дома-источника. Тут один молодой ортеанец лениво взглянул на стену телестре над моей головой.
— Ты прав, Хана, они здесь. Можешь возвращаться на пост.
Гибкий желтогривый ортеанец спустился, уверенно ставя ноги, с крепкой стены на разрушенную, а оттуда на землю.
— Да поглотит это Мрак! Пошли еще кого-нибудь. Я устал печься на этом солнце.
Раздался смех: остальные взглянули наверх оттуда, где разрушенные стены и молодая поросль лапуура защищали их от жары. То были наемники, судя по их одежде, нилгири и нацари , а также по доске для игры в охмир , лежавшей между ними
Женщина с темной гривой подняла голову. Она лежала на спине лицом в тени, глаза ее были прикрыты полупрозрачными перепонками.
— Я пойду в караул… если ты пойдешь в Дом-источник, Хана. — Она встала, небрежно повернувшись ко мне: — Вам, С'аранти , нужно в Дом-источник, ведь так?
Из неразберихи растительности в конце улицы появился Дуг, сопровождаемый Кори Мендес, державшей руку на кобуре СУЗ-IV.
— Да, — ответила я.
В городе царило столь впечатляющее безмолвие, что, если все молчали, слышно было движение теплого летнего воздуха и почти — как падает на камни солнечный свет. Усиливался любой слабый звук: скрип кожаных сапог, позвякивание висевших на поясе женщины харуров , когда она шла по выжженной земле. Я услышала, как какое-то тяжелое животное переступило лапами и увидела в тени стены лохматые бронзовые шкуры мархацев .
— Кто теперь Т'Ан в городе? — спросила я мужчину с заплетенной гривой в одежде одной из северных провинций. Отличительные знаки на его поясе говорили о том, что он — командир. — Вы можете мне сказать, кто заключил с вами контракт?
— Я не стану отвечать на ваши вопросы, — сказал мужчина, и его взгляд по очереди прошелся по каждому из нас. Трое обитателей другого мира, все вооружены, причем один явно из военизированных формирований… Мысль была облечена в иные слова, но я так прочла ее на его лице. И нечто такое, чего никогда прежде не видела в ортеанцах: дерзко-смущенное намеренное пренебрежение к высокотехнологичному оружию. Он сказал: — Хана, отведи их в Дом-источник.
Я увидела, пройдя через пространство, загроможденное валунами и залитое светом, низкий купол Дома-источника. У двери стоял ортеанец. На фоне коричневой кирпичной стены ярко пламенела алая грива, я заметила поднятую в небрежном приветствии руку и узнала Говорящую-с-землей Кассирур Альмадхеру.
— Мне пришла в голову одна вещь, — сказала командор Кори Мендес. — Компания должна разместить свое отделение здесь, а также на южном континенте. — Она помедлила, затем подняла запястье, чтобы нажать несколько клавиш на коммуникаторе. — Я передам сигнал на орбитальную станцию и проверю… мои эскадрильи примерно в это время должны производить орбитальную стыковку.
Дуг Клиффорд прищурился.
— Любопытно знать, какие силы направила сюда Компания?
— Небольшие, — ответила седая женщина, — три эскадрильи в пятнадцать F90; это двести человек. Если бы не запрет на все, кроме техники среднего уровня, я могла бы выполнить это задание и десятой частью личного состава. Конечно, «ПанОкеания» соблюдает внутренние правила… — Тут в ее улыбке появился оттенок цинизма.
— Вы все та же, Кори, — сказал Дуг. Он не мог скрывать своего отвращения. Корасон Мендес пожала плечами.
— Вам и тем наземным, которые сочиняют «человечное» законодательство, следовало бы это попробовать, Дуглас. Попытайтесь заставить прекратить военные действия, когда вы с трудом можете сделать хоть что-то большее, чем просто ввести в заблуждение! Эти существа совершенно иные, нежели мы, они мыслят иначе, но они поняли бы, что такое сейсмическая ядерная ракета, если бы им продемонстрировали одну такую!
— Кори…
Она взглянула на меня, когда мы двинулись в сторону Дома-источника.
— Это положило бы конец вашей войне «фермеров», Линн. Все, что я могу при существующем положении дел, это угрожать… и немного больше.