Древний. Час воздаяния
Шрифт:
Могучий воин выбрался из-под завала и оценил обстановку. Кристаллы антиоболочки, естественно, разрушились, такой импульс они никогда не выдерживают. Кристалл полёта тоже рассыпался, остальное снаряжение было в порядке. Чего не скажешь об эмиттере тёмных. Похоже, куб разорвало взрывом так, что он расцвёл подобно розе. Общий энергопоток не фиксировал поблизости живых противников или исправной боевой техники врага, вокруг простирались сплошные завалы из спёкшихся воедино конструкций, высоко вверху виднелись висящие в небесах клубы густого дыма. Наведённые аннигиляцией материи возмущения энергетических полей начали
— Торбранд! Торбранд! Я Агнар! Приём!
— На связи. Отсек с изотопом уничтожен. Я здесь немного застрял, кристалл полёта разрушен, так что придётся, как всегда, выбираться напрямик. Наносите удар по эмиттеру.
— Не по чему наносить, — не скрывая удовлетворения, заявил командор. — Удар вышел знатный, местные решили, что мы взорвали ядерную бомбу. Куб разворотило в куски, генерация сигнала прекратилась. Мы приступаем к зачистке местности. Я пришлю за тобой корабль.
— Не надо, — Торбранд вслушался в окружающий энергопоток и взял направление на удерживающую энергоканал мелкую валькирию. — Я выйду сам. Нужно сбросить потенциал, ёмкость круга почти заполнена.
— Корабль будет ждать тебя на выходе, — сообщил Агнар и отключился.
Торбранд подал на боевой кристалл импульс и принялся методично прожигать себе обратную дорогу, снимая потенциал с круга валькирий как можно более сильными ударами. В итоге получился приличных размеров тоннель, ведущий через вывороченный наизнанку куб из центра наружу. К тому моменту, когда он выбрался из раздолбанного эмиттера, ёмкость круга была опустошена, и крайнюю покорёженную переборку Торбранд прожёг энергией собственного потока. Десантных кораблей, на борту которых находились валькирии, на улице не оказалось, и он недовольно поморщился. Жаль, что они улетели, ему было весьма любопытно разобраться, как они вообще смогли создать круг щита, находясь внутри энергоконтуров кораблей, слитых с экипажами, да ещё будучи при этом на разных бортах. Конфликт разнонаправленных энергопотоков неизбежен, и очень хотелось увидеть новую технологию, позволившую им обойти законы физики… Могли бы и дождаться, всего-то на пару частей разминулись. А мелкую-то почему с собой не взяли?! Ей же в госпиталь необходимо срочно…
Он торопливо зашагал к вяло опускающейся на землю валькирии, над которой совершали виражи перехватчики охранения. Неровно шевелящая энергокрыльями потускневшая кроха коснулась ногами поверхности, но не удержалась и упала на колени. Позади неё на срочную посадку зашёл десантный корабль и несколько бойцов его круга, спеша на помощь теряющей сознание воительнице. Торбранд мощным прыжком преодолел пятидесятиметровое расстояние и подхватил её на руки. Валькирию била сильная дрожь, посиневшие губы и помутневший взгляд свидетельствовали о тяжёлой энергопотере.
— Почему тебя не забрали? — укоризненно произнёс Торбранд, усаживая её на одну руку и стряхивая другой крупные капли ледяной испарины с её лба.
— К-т-т-то?.. — отчаянно стучала зубами кроха.
— Третья группа! — хмуро ответил он. — Твои соратницы, что держали круг щита. Тебе нужна срочная госпитализация! — Воин вгляделся в её зрачки. — У тебя повреждены глаза. Радужная оболочка посинела.
— Я т-т-ретья группа… — продолжала стучать зубами Валькирия. — Г-г-г-лаза у меня т-т-такие…
— Ты что, из родов Свага? Очень интересно! Как ты вообще стала валькирией? — удивился Торбранд, осторожно встраивая в энергоконтур маленькой воительнице небольшой поток энергии. Она поглотила импульс мгновенно, и он понял, что всё ещё подключен к ёмкости. — Так, понятно. Ты гармоничная. — Торбранд влез в её контур, принудительно отключил крылья и влил в синеглазую кроху поток, которого обычно хватало для восстановления всему кругу Сигтруды. — А я думал, ты часто болела в детстве.
— Я никогда не болела, — замотала головой съёжившаяся у него на руке валькирия. Она перестала стучать зубами и стала меньше дрожать. Её глаза посветлели до нежно-голубого оттенка, и волосы восстановили сияние. — Только с деревьев иногда падала.
— Заметно, — оценил Торбранд. — И всё головой да головой. Ты что, держала меня в одиночку?
— Да, — голубоглазая кроха прижалась к нему сильнее, пытаясь согреться. — Тебя больше никому не удержать, а я всё равно не умею сливаться с кругом. Слишком разные потенциалы, а круга гармоничных ещё не сделали. Я побуду в твоём потоке ещё немного, хорошо? А то не хватает…
— Побудь. Всё равно пока не восстановишься, далеко не уйдёшь. — Торбранд недовольно покачал головой, встречая взглядом выпрыгивающего из десантного корабля командора: — Твоя идея?
— Времени не было тебя убеждать, — пожал плечами Агнар. — А у неё это первый бой. Ты бы не согласился рисковать необстрелянной валькирией, и из куба не вернулся бы никто. А так всё закончилось ровно за половину части и без потерь.
— Как зовут-то тебя, недоразумение с крылышками? — Торбранд недовольно скривил уголки губ, бросая на неё хмурый взгляд. — Ёмкость у тебя отличная, а вот с такой пропускной способностью ты нас обоих едва на погребальный костёр не отправила. Что, так сложно было правильно подобрать площадь крыльев?
— Я Адельхейд… Мне до выпуска три месяца ещё, — виновато призналась кроха, — мне даже таких не положено, это же крылья высшей валькирии. Просто сразу было ясно, что я ею стану, поэтому командование приказало готовиться с крыльями высшей… На тренировках их площади хватало, а тут… Я не знала, что всё так получится… Было так горячо, что кровь виски выламывала, я уже не видела ничего и не слышала… Пропустила предупреждение о сбросе потенциала… Ты всё забрал одним импульсом…
— И ты осталась и без потенциала, и без собственного потока, — вздох Торбранда напоминал реакцию родителя на выходку на редкость бестолкового ребёнка. — И потеряла концентрацию, силу и чуть не потеряла жизнь. Почему ты сразу не стабилизировала свой энергоконтур?
— Я увидела, как взорвался куб, и обрадовалась… — голубоглазая валькирия совсем поникла. — Подумала, что уже можно не стабилизироваться… А тут вдруг пришёл огромный импульс… Я снова перегрелась и… — Она печально закончила: — И больше ничего не помню.
— Знаешь, Агнар, — глубокомысленно изрёк Торбранд, глядя на командора нарочито серьёзным взглядом, — а ведь это очень удобно — не иметь мозгов. Ничего не расплавится при перегреве, да и переохлаждения можно не бояться.
— Брось, для первого боя она держалась совсем неплохо, — заступился за валькирию Агнар.