Древняя Русь и Великий Туран

Гусев Олег Михайлович

Генерал-полковник В.З. Романовский: “Наши некоторые руководители того времени на Дальнем Востоке, не разобравшись с делом, пошли по пути провокаторов, помогли нашим врагам облить грязью наш народ и его великое дело, творимое им, очернить лучших борцов за власть Советов, наконец, истребить физически товарищей Тряпицына, Лебедеву и других, чем причинили огромный вред общему делу”.

Журналист П.И. Гладких (близкий родственник В.К. Блюхера): “В одной из бесед Василий Константинович сказал: ‘Для меня ясно одно: Тряпицын был борцом за власть Советов, таким же, как сибирский «дедушка» Нестор Каландаришвили, который также считал себя анархистом. Загубили

Якова Тряпицына напрасно. Не разобрались досконально в этом сложном деле и наломали дров’”.

Первый главком НРА ДВР Г.Х. Эёхе: “Анархизм Тряпицына носит декларативный характер, во всяком случае, идеологически. Другое дело - его поступки, но в них больше самоуправства, безответственности, бунтарства и всего прочего, чем идейного анархизма… По целому ряду объективных и субъективных причин вокруг Тряпицына и его действий образовался такой невероятно запутанный, противоречивый клубок мнений, суждений и даже документов, что разобраться в них надо ещё много времени и много трудов”.

С этим пожеланием будущим историкам нельзя не согласиться».

5.

Креста на месте расстрела и «захоронения» Тряпицына и его товарищей давным-давно нет.

Летом 1980 г. минуло 60 лет после тех драматических событий; и я, автор этих строк, на рейсовом самолёте АН-2 прилетел в посёлок им. Полины Осипенко (бывший Керби), чтобы поклониться праху Тряпицына. Но на месте захоронения увидел большой… огород, засаженный картофелем. Но это ещё не самое ужасное. Годами ранее какой-то мужик по незнанию соорудил на могиле героев… туалет, но, узнав о своей оплошности, тем не менее, оставил туалет на месте.

В связи с этим, говорят люди, в посёлок прибыл директор Хабаровского краеведческого музея и известный на Дальнем Востоке писатель-натуралист Всеволод Петрович Сысоев. Он объяснил мужику ситуацию и полушёпотом приказал туалет - убрать. Полушёпотом потому, что в посёлке жили два «стукача» из КГБ: секретарь райисполкома и её муж - заведующий орготделом тамошнего райкома КПСС, которые, не медля, сообщали, куда надо, обо всех посторонних, интересующихся местонахождением «захоронения» и его состоянием.

Эта супружеская пара «стукнула» и на меня в хабаровское отделение КГБ. Откуда я знаю, что именно они? Потому что проводивший со мной профилактическую «беседу» работник КГБ любезно сообщил мне их имена и должности.

Почему посмертная судьба Якова Тряпицына столь необычна? Потому. что яркое проявление русского духа всегда было противно интернационалистам-ленинцам. Оно глубоко противно и пришедшим им на смену либеральным демократам. Отсюда идентичная коммунистической по своей «идейной» направленности статья в «Секретных материалах» в 2000 г., а не от недостатка архивных данных. Работая над этой главой, я, например, пользовался материалами, хранящимися в Дальневосточной книжной палате при Государственной Публичной библиотеке; и их там предостаточно.

С Юрием Васильевичем Бабанским в 1994 г. мне помог встретиться в Киеве ветеран Великой Отечественной войны, бывший офицер штаба генерала Рокоссовского, нештатный корреспондент газеты «За Русское Дело» Иван Иванович Макаренко. Я спросил у Юрия Васильевича: «Что вас побудило отдать тогда приказ?». Ответ был краток: «На моём месте это сделал бы каждый».

Несмотря на мои усилия, разговор развития не получил. Но ведь военный трибунал запросто мог осудить Бабанского за

нарушение приказа «Патрон в патронник не досылать, на провокации не отвечать!». Решительность действий младшего сержанта успокоила не только границу, но и спасла его самого от дисциплинарного батальона или даже тюрьмы. Все понимали, что он отдал приказ, которого давно и с нетерпением ждали от рядового до генерала.

В книге «Белый Конь Апокалипсиса» впервые рассказано о том, кто на самом деле был «виновником» событий на острове Даманский. Я выслал книгу Ивану Ивановичу с тем, чтобы он вручил её генералу Ю.В. Бабанскому. Однако Юрий Васильевич в 1999 г. в Киеве уже не проживал. Усилия 80-летнего Ивана Ивановича - одного из членов Совета ветеранов войны Украины - найти его ни к чему не привели. И я вот уже много лет тоже ничего не знаю о местонахождении героя.

Я не думаю, что он чужд публичности. Тут дело, видимо, в другом. Юрий Васильевич тонко чувствует, что нынешние власть предержащие в ещё большей. чем их недавние предшественники-коммунисты. степени не приемлют таких ярких носителей русского духа, как он сам, как Яков Иванович Тряпицын. Поэтому он избегает бывать на каких-либо общественных собраниях, хотя его на них, может быть, и приглашают…

Глава 13. Tpeтьe пришествие Bс.H. Иванова.

1.

Чем значимей русский человек, тем властней тянет его к себе Великий Туран, как будто проложен вдоль его «полосы» особым образом намагниченный провод…

С молодых лет жизнь будущего писателя Всеволода Никаноровича Иванова, родившегося на Урале, невероятно и одновременно счастливо оказалась связанной с Сибирью и Дальним Востоком - русским и зарубежным. Он, выпускник историко-философского факультета Санкт-Петербургского университета (1912), участник I Мировой войны, в июне 1919 г. был приглашён в Омск членом партии кадетов, профессором Н.В. Устряловым (в 1934 г. в Харбине издал книгу «Хлеб и вера» и вскоре казнён ЧК), для работы в «Русском бюро печати» Омского правительства адмирала Колчака.

Молодой Вс.Н. Иванов, видевший, как натравливаемые друг на друга третьей силой русские с каким-то остервенением убивают друг друга в ходе Гражданской войны, видимо, часто задавал себе вопрос «Да кто же такие мы есть?!», ответом на который и станет его будущая книга «МЫ на Западе и на Востоке». Но Белая армия отступала всё дальше к берегам Тихого океана, и в мае 1921 г. Всеволод Никанорович принял должность редактора-издателя «Вечерней газеты» во Владивостоке. В октябре 1922 г. Bс.H. Иванов отправляется в вынужденную эмиграцию в Китай, изучению которого посвятит двадцать пять лет своей жизни.

Жгучая тоска по Родине заставит Всеволода Никаноровича искать контакта с СССР-Россией. Поэтому в 1931 г. он устроился на работу в советскую газету «Шанхай Геральд», которая выходила на английском и русском языках. Будучи великолепным знатоком основных европейских и восточных языков, Всеволод Никанорович, работая в китайских библиотеках с первоисточниками, оставил для научной общественности СССР огромный исторический обзор литературы Китая. С началом Великой Отечественной войны 1941-45 гг. Bс.H. Иванов, работая политическим комментатором радиостанции «Голос Советского Союза», оказывал важную и своевременную информационную помощь стране Советов. Радиостанция дислоцировалась в Шанхае.