Древняя Русь. Город, замок, село

Рыбаков Борис Александрович

Таблица 111. Инструменты по обработке кости и плетения из лыка.

1 — лучковое сверло, реконструкция; 2 — рабочая часть лучкового сверла, Новгород, XII в.; 3 — циркульный резец, Новгород, XII в.; 5, 6 — резцы для снятия мездры на кости, Новгород, XI в.; 7 — напильник по кости, Новгород, XIV в.; 8 — рашпиль, Новгород, XII в.; 9-11 — кочедыки, Новгород, X–XII вв.

Таблица 112.

Ручная мельница.

1 — общий вид, реконструкция; 2 — узел крепления порхлицы; 3 — узел крепления бокового подшипника; 4 — боковые подшипники, Новгород, XI в.; 5 — деревянная порхлица, Новгород, XII в.; 6 — железная порхлица, Новгород, XI в.; 7 — нижний камень-постав; 8 — верхний камень-бегунок; 9 — маховой стержень.

Таблица 113. Древнерусские гончарные горны XI–XIII вв.

Глава седьмая

Вооружение

А.Н. Кирпичников, А.Ф. Медведев

Наука о русских военных древностях имеет точную дату своего рождения. В 1808 г. недалеко от г. Юрьева-Польского крестьянка Ларионова, находясь в «кустах для щипания орехов, усмотрела близ орехового куста в кочке что-то светящееся» (Шлем., 1899, с. 389). Это оказались шлем и кольчуга, не без оснований приписанные президентом Академии художеств Л.Н. Олениным князю Ярославу Всеволодовичу, бросившему свои доспехи во время бегства с поля Липицкой битвы 1216 г. Липицкие находки сигнализировали ученым того времени о существовании особой категории предметов материальной культуры — древнерусского вооружения. Подавляющее большинство этого относящегося к раннему и зрелому средневековью вооружения, однако, лишено «именного» владельческого адреса и стало известно в результате археологических работ. Его изучение неотделимо от накопления и совершенствования археологических знаний. Важно отметить, что в России рано появились фундаментальные труды по истории оружия и военного костюма, что способствовало интенсивному развитию отечественного исторического оружиеведения.

Новые пути изучения военного дела, в том числе и оружия Древней Руси, продолжили в первую очередь советские археологи (Рыбаков Б.А., 1948а, б; 1969; Арциховский А.В., 1944; 1946; 1948; Рабинович М.Г., 1947; 1960; Колчин Б.А., 1953; Медведев А.Ф., 1959а, б; 1966; Корзухина Г.Ф., 1950; Довженок В.И., 1950). Они обратили внимание на внутренние причины развития военного дела Руси и рассеяли ряд предубеждений, вызванных отрицанием или незнанием отечественного ремесла, много сделали для преодоления всякого рода теорий, сводивших развитие вооружения и тактики боя к одним лишь внешним воздействиям, выяснили социальные различия в снаряжении смерда и дружинника. Итог этой работы выражен в следующих справедливых словах: «Русские дружинники X–XIII вв. были настоящими профессиональными воинами, не уступавшими по вооружению своим западным современникам» (Арциховский А.В., 1946, с. 17). К настоящему времени накоплен большой опыт по научной обработке оружия. В рамках «Свода археологических источников СССР» по инициативе Б.А. Рыбакова впервые осуществлена полная публикация предметов вооружения, относящихся к IX–XIII вв., найденных на территории Древней Руси (Кирпичников А.Н., 1966а; 1966б; 1966в; 1971; 1973а; Медведев А.В., 1966). Изучались также средства вооружения XIV–XVI вв. (Арциховский А.В., 1969; Кирпичников А.Н., 1976). Завершение этой работы позволяет изложить здесь ее некоторые итоги.

За прошедшие 170 лет археология накопила внушительный вещественный материал. В ходе собирательной работы было просмотрено 30 тыс. курганных комплексов и составлена картотека комплексов, содержащих вооружение IX–XIV вв. В ней учтено 1300 погребений и 120 поселений. В результате поисков в 40 отечественных и некоторых зарубежных музеях, архивах и научных учреждениях удалось зафиксировать и обработать свыше 7000 предметов вооружения и воинского снаряжения, относящихся к IX — первой половине XIII в. и обнаруженных в более чем 500 населенных пунктах [4] . С созданием документированного каталога находок учет всей массы найденного на территории Руси вооружения составляет не менее 85–90 %. Перечислим здесь эти изделия, найденные в археологических раскопках или случайно, а также сохранившиеся в музеях и научных учреждениях. Учтены как целые вещи, так и фрагменты, а именно: 183 меча, 10 скрамасаксов, 5 кинжалов, 150 сабель, 750 наконечников копий, почти 50

наконечников сулиц, 570 боевых топоров и около 1000 рабочих [5] , 100 булав и шестоперов, примерно 130 кистеней. Из метательного оружия зафиксированы несколько тысяч наконечников стрел, около 50 арбалетных болтов, части сложных луков, колчанов и других принадлежностей для стрельбы из лука и самострела. Среди защитного вооружения 37 шлемов, 112 кольчуг, части 26 пластинчатых и чешуйчатых доспехов (270 деталей), несколько таких принадлежностей, как наручи и наколенники, 23 фрагмента щита.

4

Ко второй половине XIII — первой четверти XVI в. относятся еще 1200 предметов (Кирпичников А.Н., 1976). Эти находки привлекаются здесь в тех случаях, когда они связаны с эволюцией вооружения домонгольского периода.

5

Без изучения рабочих топоров невозможно было выделить боевые.

Снаряжение всадника представлено 570 удилами, частями 32 оголовий (700 деталей), боевой конской маской, остатками 31 седла (130 деталей), 430 стременами, почти 590 шпорами, 50 деталями плеток, многочисленными подпружными пряжками, ледоходными шипами, подковами и скребницами.

Собранные и систематизированные находки вооружения могут рассматриваться в качестве самостоятельного исторического источника особой ценности. Достаточно сказать, что по количеству обнаруженных таких изделий средневековая Россия является одной из самых представительных стран Европы, и отечественные находки во многих отношениях приобретают международное научное значение.

Соотношения археологически обнаруженных «орудий войны» неодинаковы и подчас случайны. Их анализ, однако, позволяет заключить, что в течение почти всего рассматриваемого периода холодное оружие рукопашного боя (особенно при сопоставлении его с предметами метательной и осадной борьбы) более всего влияло на результат сражения. Его в системе средств тогдашней войны можно признать решающим, что продолжалось до тех пор, пока пушки и ружья не преобразовали весь сложившийся строй средневековой боевой техники.

С момента основания древнерусского государства войско было социально неоднородным и разноплеменным по составу, что обусловило необходимость сбора и исследования вооружения, найденного на всей территории Руси, независимо от его этнической, классовой городской или сельской принадлежности. За находками оружия, однако, угадываются различные владевшие им слои феодального общества. Клинковое и защитное вооружение в значительной мере было привилегией господствующего класса. Городские и сельские ополченцы нередко довольствовались известным минимумом преимущественно наступательного оружия. Такое разграничение в первые века русской истории не было абсолютным, и пехотинец из «черных людей» подчас пользовался шлемом и мечом, а конник — младший дружинник — луком и стрелами. Независимо от своей социальной принадлежности изделия воинского снаряжения усовершенствовались, если так можно сказать, в едином темпе не только в масштабах одной страны, но иногда всего Старого Света. Новые изобретения проявлялись в первую очередь в составе рыцарского вооружения, где соседствовали рядовые и уникальные образцы. Что касается простонародного оружия, то его роль оценивается в зависимости от степени участия в феодальном войске социальных низов. В течение всего изучаемого периода народ в большей или меньшей степени участвовал в военных делах и не один раз феодальные вожди обращались к помощи ополченцев — горожан и крестьян.

Отечественные находки позволяют с большой полнотой представить не только состав средневекового вооружения, но изучить его возникновение, развитие, распространение и, насколько это возможно, назначение и боевое использование.

Особое внимание уделено классификации вещественных памятников. Категории наступательного и защитного вооружения были систематизированы по типам, хронологии и зонам распространения. В основу выделения типа было положено сочетание объективных признаков, таких, как форма вещи, ее устройство, назначение, детали отделки. Результативной оказалась классификация, учитывающая не только главнейшие признаки изделий, например устройство рабочей части, но и мелкие, на первый взгляд несущественные детали. Они помогали угадать производящий центр, дату, установить направление торговых путей. При группировке типов имелась в виду их взаимосвязь, направление эволюции, нововведения.

Исходя из изменения форм изделий, а также их археологического окружения оказалось возможным датировать вещи с точностью до 50 лет, а иногда и точнее.

Эволюцию предметов вооружения удается последовательно представить в рамках частично наслаивающихся друг на друга периодов — IX — начало XI, XI — начало XII, XII — первая половина XIII и вторая половина XIII — первая половина XIV в. Эти периоды в какой-то мере соответствуют этапам развития русского общества, охватывавшим время раннефеодальной монархии в IX — начале XII в. и феодальной раздробленности, утвердившейся с XII в., по при этом отличаются рядом особенностей.