Древняя Русь

Рыбаченко Олег Павлович

Керинкей-Задан оскалила зубы. Нукера привели избитого старика, найденного в соседней сторожке. Он весь посинел и дрожал от холода, но не показывал страха. Старик с трудом повернул бронзовый ключ, отворив огромный замок на кованой железом двери. Бату-хан соскочив с коня, вбежал в церковь. Помня приказ кагана, татары ее не тронули. Сквозь узкие с полупрозрачным стеклом окна, очень тускло проникал свет. Впереди блекло поблескивал алтарь с резными изловленными из черного дерева дверьми. Красивые в дивных рамах иконы,

серьезные лица святых. Храм произвел впечатление даже на злобного язычника Батыя. Обойдя престол, он вошел в алтарь. В этот момент кто-то в черном платье с быстротой кобры швырнул в него кинжал. Лезвие согнулось и отскочило, словно наткнувшись на невидимую преграду.

– Вот видишь Бату. Моя магия работает даже в доме уруского Бога!

Захохотала шаманка.

Средневекового киллера живо скрутили. Корявая рука Керинкей-Задан загорелась фиолетовым огоньком, она поднесла свои исходящие мертвым светом пальцы к лицу пленника.

– Ты кто?

– Сотник Гуюк-хана, Мунке-Саал.

Пробормотал намертво скрученный монгол.

– Опять Гуюк-хан мне подсылает убийц. Арапша выведите мерзавца и повесьте его на лобном месте вниз головой!

Бату-хан скрестил над головой руки.

– Твоя магия вновь спасла мне жизнь. На, возьми это кольцо с яхонтом.

Небрежно бросил Батый шаманке. Та, поймав, буркнула:

– Лучше чем шиш, да невелик барыш!

Уставший за день Бату-хан, уселся на конскую попону. Возле него полукругом расселись ханы.

– Прохладно, разожгите на полу костер, тут крепкий мрамор выдержит пламя.
– Батый поежился, хлебнул арзы из фляги - и сварите мне крепкого чаю.

Баурши заметался, старик рухнул на колени и пополз к ногам Джихангира.

– Это нельзя делать! Наш великий Бог прогневается и спалит все село, вместе с воинами!

В другое время, Батый бы проигнорировал подобную угрозу, но последние события сделали его куда осторожнее.

– Ладно, согреете мне питье в другом месте.

– Тут есть камин о великий!

Вставил баурши.

– Это что такое?

– Устройство, с помощью которого подогревают дворцы и хаты.

– Запалите камин. Подойди по ближе Задан. У тебя есть план?

Шаманка приблизилась словно бабочка, едва касаясь сафьяновыми сапогами пола, тряхнув бубном, она проскрипела.

– Есть, повелитель, Земли погубитель! План восхитительный, для русских губительный!

– Ну, говори!

– Прикажи, что бы остались только вы с Субудаем. Тогда всех врагов обуздаем.

Батый сделал выразительный жест, нукеры удалились.

– Говори по человечески, твой слог меня раздражает!

Шаманка снизила голос до шепота.

– Тут есть один очень длинный подземный ход, через него вся наша армия скрытно проникнет в Рязань.

– Мы уже знаем об этом.

Бесцеремонно перебил Субудай.

–

Этот план был бы хорош, но наверняка урусы и белые мангусы подстроили нам засаду.

– Может быть и так повелитель, но эту ловушку можно и обезвредить. Мы с Желтым Змеем уже разработали план.

– Что вы!

Батый оживился, вытянув шею.

– Слушай меня о великий!

Умудренные полководцы склонили головы.

Всю ночь Савелий провел в тревоге. Его родная дочь плакала и стонала, монголы зверски надругались над ней. С большим трудом с помощью магии и трав удалось ее успокоить, Вешнявка забылась тяжелым сном. Физические травмы не смертельны, он их сможет вылечить, но как исцелить страшную душевную травму?

Что бы развеяться волхв вышел на вал, наступила вторая ночь. Всматривался сквозь бойницы вдаль, прислушивался к шуму взбаламученного города. Обычная ночная тишина испарилась, словно ее никогда и не было. Десятки тысяч огней горели внизу под стенами, на равнине и далеко за рекой, словно великий волшебник перепутал верх и низ решил щедро украсить землю гирляндами дивных звезд. Монголы сколько их не сосчитать, многие сотни тысяч, нескоро зарастут протоптанные конями луга и выжженные ими леса и села. Вдали под небосклоном полыхали огромные пожары. На низких тучах дрожали их кроваво-багровые отблески. Что бы лучше было видно, волхв сотворил заклинание, с помощи магии приблизив кошмарную картину.

Подошли любопытные ратники, пожары сразу стали поближе, беспокойные взгляды устремились в прозрачную гладь приоткрытого горизонта:

– Вот горит Пронск!

– Брехня до него пятьдесят верст!

– А что это так полыхает!

Савелий Дикорос мрачно качнул, поседевшей головой.

– Это, в самом деле, Пронск. С помощью волховства я резко сдвинул зрелище к вашим глазам.

– Гляди и Собелевку попалили!

– Братья, они Угорскую жгут.

– Где? Покажи поближе нам Савелий? Изображение приблизилось, стали видны горящие хаты.

– Это вон там за лесом?

– А Перелоки?

– Там главная ставка Батыя волчье логово еще не тронули.

– Приблизь немного Дикорос! Вот что там горит далеко на севере?

Волхв совершил пассы, приблизив изображение, были отчетливо видны пылающие костром хаты, вздернутые на виселицы женщины, обгоревшие скелетики детей.

– Это Ярустово?

– Как они уже там. Ярустово верст за семьдесят за Рязанью, половцы туда сто лет назад заходили. Правда, лет так пяток назад суздальские разбойники похозяйничали!

– Не надо про суздальских!
– подал голос оголец из Белого легиона.
– Эта ваша вина мятежники, зачем восстали против законного владыки.

– Это кто законный владыка князь Георгиевич?
– перебил огольца седой ратник-

– Да он жадный палач и хапуга!