Древо скрелингов
Шрифт:
В центре замерзшего озера, примерно в двух километрах от берега, вздымалась огромная блистающая пирамида. Длинный дом какатанава казался более величественным, чем даже горные пики, обступавшие его со всех сторон. Под бледным небом, отражавшимся в обширной ледяной равнине, сиял Какатанава. Эта чудовищная ступенчатая пирамида высотой с небоскреб являла собой целый город внутри единого строения.
Его основание имело в поперечнике не меньше двух километров, а террасы сужались к вершине, на которой, вероятно, был установлен храм.
В городе кипела жизнь. Я видела множество
– Золотой город!- воскликнула я, не в силах совладать с собой.- Я не верила в эту легенду!
Айанаватта рассмеялся, но Белый Ворон лишь улыбнулся моему изумлению.
– Не все золото, что блестит,- насмешливо произнес он.- Штукатурка замешана на железном пирите и медном порошке; может быть, туда добавлено чуть-чуть золота и серебра, но совсем немного. Эта отражающая смесь упрочняет материал и служит иным целям, например, создает видимость, будто бы Какатанава сияет золотом. Я не знаю, что появилось первым – сам город или миф о нем. У индейцев майя есть легенда об этом городе, но они считают, будто бы он находится к юговостоку отсюда. Ни один какатанава не может открыть чужаку местоположение города.
– Разве мы – не чужаки?- спросила я.
Юноша расхохотался.
– Не совсем,- ответил он.
– Город назван тем же именем, что ваше племя?
– Какатанава зовутся народом Кольца, или Людьми Великого Пояса, потому что в своих путешествиях они обошли вокруг своего мира и вернулись к дому пращуров. Всюду, где побывали какатанава, они оставляли следы и память о себе. Они – единственный народ, который сумел это сделать и осознать, что именно он совершил. Даже норвежцам не удалось такое. Если хотите, можете называть этот город Одан-аКакатанава, Длинный Дом народа Кольца. Предназначение этих людей – оберегать Великий пояс, историю этого мира.
– Я встречусь здесь со своим мужем?- Мое сердце забилось чаще. Я всеми силами сдерживала дыхание, пытаясь вернуть его в норму. Я жаждала побыстрее увидеть Ульрика целым и невредимым, заключить его в объятья.
– Вы найдете его.- Белый Ворон почему-то избегал смотреть мне в глаза.
Я ни капли не сомневалась в том, что какатанава похитили моего мужа и доставили его сюда. Теперь мне оставался сущий пустяк – взять штурмом пирамиду размером с город! Я лишь надеялась, что знакомство с Белым Вороном избавит меня от этой необходимости.
Я полагала, что меня ждет встреча с народом, который, хотя и преследовал загадочные и, вероятно, эгоистичные цели, отнюдь не был злобен или жесток. Разумеется, мои суждения были субъективными. Я испытывала чувство глубокой симпатии к юноше, который годился мне в сыновья, и, словно дочь, ощущала себя уютно и покойно рядом со старшим чародеем, Айанаваттой, таким веселым и общительным, полным идеализма
С востока начал задувать пронизывающий ветер, и мы плотнее укутались в свои меха. В этом ветре я улавливала запах всевозможных чар, но пребывала в растерянности, не понимая, где его источник и каковы его цели.
Тонкая серебристая дорожка продолжала тянуться по льду. Она оканчивалась у огромных золотых колонн, которые поддерживали главные ворота со створками из меди и бронзы. Здание было покрыто изысканной резьбой и росписью тончайшей ручной работы. Оно напоминало мне сингальские храмы Анурадапхуры. Буквально каждый сантиметр его поверхности был украшен. Издалека было невозможно различить детали, кроме самых крупных. Каждая ступень огромной пирамиды изобиловала дверьми и окнами. Каждый из нижних уровней мог приютить население небольшого городка. На остальных раскинулись возделанные пашни, так что какатанава были полностью самообеспечены. Их город мог выдержать любую осаду.
Я задала глупый вопрос:
– Лед не проломится под тяжестью Бес?
Белый Ворон повернул ко мне улыбающееся лицо.
– Это ее родной дом,- ответил он.- Разве вы не видите?
И правда, наш огромный мамонт оживился и прибавил шаг. Неужели семья Бес действительно живет в этом городе? Я представила себе стойла, полные этими массивными добродушными животными.
– Лед озера толще, чем сам мир,- добавил юноша.- Он простирается вниз до бесконечности.
Мы продолжали двигаться вперед, и вдруг горы затряслись и зарокотали.
Над их вершинами заклубились темные тучи. Небо прорезали стремительные всполохи желтого, зеленого и темно-синего цвета. Они трещали и ревели, грохотали и визжали. Послышался пронзительный скрежет.
Я потянулась за своим луком, и меня тут же охватила дурнота. Я отлично понимала, что предвещает этот шум.
Перед нами возник Шоашуан, Демон смерчей.
Его темный конус был более устойчивым, нежели прежняя форма; широкая верхушка смерча извивалась, а кончик плясал по льду, взметая в воздух тучи кристаллов. Я различала мерцающие звериные черты его лица, его безжалостные возбужденные глаза. Можно было подумать, что Клостерхейм и Два Языка освободили его из застенка, в котором он томился, мучимый своей страстью к разрушению. Нам не удалось изгнать его. Мы лишь заставили Шоашуана отступить и пересмотреть свою стратегию.
Потом по одну его руку вновь появился Клостерхейм в своем рвущемся с плеч плаще, а от Ипкептеми остался лишь умирающий комок плоти. Из его страшного зубастого рта с шипением вырывалось дыхание.
Клостерхейм выглядел так, словно у него уже почти не было надежд на спасение.
Белый Ворон вскинул руку, размахивая своим копьем с черным наконечником.
– Хо! Неужели дуновение воздуха помешает мне вернуться к своему племени с Черным копьем? Сознаешь ли ты, кому бросаешь вызов, Лорд Шоашуан?