Древопасы

Перу Анна

Как ни странно, после этих пояснений у меня появилось еще больше вопросов, но Дыгонтий продолжил:

— Посмотри, это тоже будущие первокурсники, — человек махнул рукой в противоположную домикам часть «арены».

Я посмотрела. И ужаснулась. Мы уже практически спустились, и я могла разглядеть огромную толпу существ, которых нельзя было назвать ни кошарийцами, ни даже людьми. Не то чтобы там не было чего-то подобного — были и хвосты и нормальные уши, но когда это сочетается с огромными когтистыми лапами, покрытыми чешуей, ветвистыми рогами и кожистыми крыльями с шипами, невольно закрадывались сомнения. В подобной неразберихе мне было

трудно понять и отделить существ друг от друга. Толпа показалась мне огромным чудовищем, но больше пугало не это, а то, что мне предстояло стать частью этого монстра.

— Не пугайся никого и не пугай сама. Все они сейчас находятся в таком же смятении, как и ты.

Я хотела что-то возразить, как вдруг к нам на маленьких крылышках подлетело что-то очень пушистое и очень зеольное с одним единственным глазом на всю мордочку, четырьмя коротенькими лапками и двумя хвостами. Существо что-то прошипело, я не разобрала что именно. А вот Дыгонтий Ирвадирович все явно понял и довольно бурно отреагировал:

— О, Великое Древо! Как вы могли такое допустить?! — набросился он на прижавшее уши и хвосты существо, — Ничего доверить нельзя!

Разъяренный проводник бросился куда-то в сторону. Зеольный пушистик полетел за ним, что-то пища. На мгновение мой проводник обернулся и до меня донесся его скрежещущий голос:

— Дождись Листопада, Мяура Мурр из мира Кис! — и он убежал, оставив меня стоять около огромной толпы будущих сокурсников в шоковом состоянии.

Глава 3. Листопад

Постояв еще немного, я стала различать, кому именно принадлежит клешня, а кому жевала и щупальца. Глядя на все это, я готова согласиться на то, что человек — родственная мне раса. Потому что тут таких было очень и очень мало. И хотя на некоторых существах была одежда, предающая им более или менее цивилизованный вид, мне все равно было не по себе.

Ладно, не буду же я стоять тут вечно? Нужно идти! А то начнется Листопад, хотя я толком не поняла, что это такое, а я окажусь в стороне. С такой мыслью я шагнула в галдящую, шипящую и издающую более странные звуки толпу.

Старательно огибая претендентов в мои однокурсники, которые уже разбились на, так сказать, родственные, я не переставала удивляться их внешнему виду. Из обрывков разговоров, которые я к своему еще большему удивлению смогла различить в рычании и шипении, я поняла, что все они волнуются и ждут тот самый загадочный Листопад.

Возвышающееся над большинством остальных существ, закованное в громоздкие доспехи и подозрительно бугро-зеольное трио привлекало не только мой взгляд. Они были выше самого высокого кошарийца вдвое и вчетверо толще самого упитанного. Маленькие глазки почти не виднелись из-под грозно нахмуренных бровей. Изо рта торчали огромные клыки. Хвоста нету. В общем и целом — жуть. Совсем неудивительно, что вокруг них образовалось довольно много свободного места. Как видно, никто особо не жаждал знакомиться с такими «очаровашками».

— Как тагих сюды пуштили? — раздался писклявый голос неподалеку, — Мне кажетшя, они не ошень друшелюпны.

Обладателем, а точнее обладательницей, этого писка оказалось нечто среднее между улиткой и двадцатиножкой кислотно-розмалиноваго цвета.

— И не гофари, — поддержало ее точно такое же существо ядовито-салазового оттенка с огромным стрикозовым бантом на макушке. — Тролли тагие — могут даше не заметить тагих Крязби, как мы с топой.

Из

этого разговора я сделала два вывода. Первый — этих ядовито-кислотных существ зовут Крязбами и такое имя им как нельзя подходит. И второй — огромных жутиков в доспехах называют Троллями и от них, по примеру многих, лучше держаться подальше.

Я решила прислушаться к мнению большинства. Мало ли, случиться чего-нибудь, а ведь меня родители и братья с сестрами в родном мире ждут. В таких раздумьях, я подняла голову вверх. Н-да, здесь, у самого ствола Дерево оказалось еще более величественным, хотя, казалось бы, величественней уже некуда. Огромные, необъятные ветки, заслоняющие собой небо и покрытые разноцветной листвой, служили опорой для небольших построек, крепящихся к ним. По ветвям вились лестницы и мостки, не внушающие особого доверия, но смотрящиеся воздушно и ажурно. Наверное, здесь и находятся аудитории. Удивительно!

— Эй! Смотри куда идешь! — громкий рык заставил меня прижать уши к голове.

Занятая рассматриванием Дерева, я не заметила, как в кого-то врезалась. Этим «кем-то» оказался человек. Но он выглядел не совсем так, как Дыгонтий Ирвандирович. Он был моложе, черты лица, да и всего тела не были такими резкими. Думаю, он даже мог бы сойти за кошара, если бы не отсутствие хвоста, травмированные уши и еще некоторые детали. Он был довольно спортивным, но готова спорить, даже не слышал о хвостоболе. Хотя бы из-за неимения этого самого хвоста. Волосы у него были довольно приятного темно-крусого оттенка, но торчали во все стороны сразу, создавая на голове примерно такой же бардак, как и у меня.

Возможно именно из-за прически я проигнорировала наезд в свой адрес и попыталась сгладить неловкость:

— Прости, я не заметила тебя, — я хотела улыбнуться, но под взглядом его кофейно-молочных глаз мне стало не по себе, я инстинктивно почувствовала, что в этот момент от него исходит угроза, так что улыбка вышла не то, чтобы натянутая, но и не очень искренняя.

Он моих стараний не оценил. Мало того — он наклонился вперед, как дикий зверь, готовящийся к прыжку и оскалился. Вдруг с ним стало что-то происходить: лицо вытянулось и покрылось шерстью, уши превратились в нормальные, зрачки стали вертикальными, клыки и когти удлинились. Теперь его никак нельзя было назвать человеком. Он снова оскалился, сверкнул глазами и… зарычал на меня! Ну, такого я точно стерпеть не могла! Я вдруг почувствовала животную, лютую ненависть. Мое тело стало двигаться само — на уровне инстинктов, не подчиняясь разуму. Я тоже наклонилась, чувствуя, как волосы на голове зашевелились, хвост распушился и взметнулся вверх. В нос ударил резкий запах ненавистного моему миру существа. Неужели, где-то еще водятся эти псы?! Из моего горла вырвалось грозное шипение, когти непроизвольно выдвинулись.

— Кошка! — прорычал этот невежда сквозь клыки.

Да как он смеет обзывать меня недоразвитой, когда сам-то пудель бесхвостый!

— Ах, ты, дворняжка! — прошипела я в ответ, и этот беспородный наглец получил вполне заслуженный удар когтистой лапой по носу.

Он взвизгнул, разом вернувшись к своему изначальному облику, и, налетев на низенького, но крепенького человечка в кольчуге и шлеме, который проходил мимо, упал на землю, утягивая его за собой.

— Да вы тут, что, все с ума посходили?! — прогремел хриплым басом человечек, выбираясь из-под обиженно потирающего нос пса, — Ну я вам сейчас покажу!!! Сами напросились!