Друг моего отца
Шрифт:
Ой, что я наделала?!
Боже!
Зря сказала про деньги и продажу себя Кулагину!
На что я надеялась?
Разжалобить каменного истукана?
Всем известно, что у Бекетова нет жалости, а вместо сердца в груди — крошечный, но твёрдый кусок льда.
— Мачеха не сможет с вами расплатиться! — говорю уверенно. — Долг перед вами слишком большой, — говорю наобум.
Но судя по короткому кивку Бекетова я попадаю точно в цель.
— Я предлагаю сделку!
— Сделку? — ухмыляется мужчина. —
— Лицей! Я окончила лицей, а не школу! — продолжаю говорить, пока мужчина не приказал мне заткнуться и не отвесил пинка под зад. — Вы увозите меня отсюда и прячете так, чтобы мачеха не нашла. Я знаю, вы это можете.
Бекетов отбрасывает сигарету, бесшумным, плавным движением скользит в мою сторону.
Однако хватка его пальцев — сильная и безжалостная.
Он крепко цепляет меня за подбородок и неспешно наклоняется к лицу.
Я чувствую на своём лице его дыхание — с табаком и мятой.
У Бекетова горячее дыхание, но ощущение возникает такое, как будто на меня надвинулся арктический ледяной ветер и за одно прикосновение выстудил из тела все крохи тепла.
— Ты должна предложить мне что-то взамен, маленькая девочка. Что-то очень ценное. Себя можешь не предлагать, — хмыкает. — Я предпочитаю в постели опытных и раскованных женщин, настоящих профессионалок, а не сомневающихся и трясущихся невинных дев.
В постель?! С ним?! Ещё чего захотел!
— Я себя и не предлагаю! Я предлагаю деньги! Я знаю, где папа прятал деньги. На чёрный день. Не только в валюте. В золоте и драгоценностях. Там много… Очень много… Мачеха ничего не знает об этих деньгах!
Бекетов молчит.
Я бросаю осторожный взгляд в сторону дома и вижу по освещённым окнам, как тень мачехи перемещается по гостиной к выходу.
Нужно действовать быстрее и уломать Бекетова!
— Вы ведёте опасную жизнь, а рука не всегда будет твёрдой. В тайнике папы денег столько, что вам хватит на хорошую жизнь и после выхода на пенсию!
— Считаешь, что с меня песок сыплется?!
В ответ я пожимаю плечами.
Я не знаю, сколько лет Бекетову.
Когда я видела его в первый раз, я дала бы ему лет тридцать, не больше.
Во второй раз он произвёл впечатление человека, которому глубоко за сорок…
Да и чёрт с его возрастом!
Спать с Бекетовым я не собираюсь.
— Если там столько денег, почему ты не пойдёшь и не возьмёшь их?!
— Не могу сделать это в одиночку, — придумываю на ходу.
— Ты можешь сказать о деньгах мачехе, и эта корыстная стерва поможет их достать… — лениво возражает мужчина. — Расплатится по всем долгам семьи.
— Могу, конечно! Но для меня это не изменить ровным счётом ничего! Мачеха ненавидит меня и мечтает поскорее избавиться. Даже если я преподнесу ей все
— Беспокоишься за свою шкуру, — подводит итог мужчина.
— А вы бы не беспокоились на моём месте? — задаю вопрос, испытываю мандраж от нетерпения и накала эмоций. — Мы выиграем. Оба!
Не хочу смотреть на Бекетова умоляющим взглядом, но это получается само собой.
— Щенячьи глаза тебе не помогут, — мгновенно реагирует мужчина.
Глава 4
Марианна
Не хочу смотреть на Бекетова умоляющим взглядом, но это получается само собой.
— Щенячьи глаза тебе не помогут, — мгновенно реагирует мужчина.
В голосе Бекетова звенит острая, опасная сталь.
Нужно собраться и быть твёрдой духом, но я вишу на волоске от гибели и трагические нотки коварно пробираются в мой голос:
— Пожалуйста, помогите. Я не смогу покинуть город незамеченной и точно не доберусь до тайника папы в одиночку.
На самом деле я не знаю ничего о папиных тайниках и планирую сбежать от Бекетова сразу же, как удастся покинуть пределы города.
— Назови место! — требует Бекетов и пальцы на моём горле сжимаются стальными тисками.
— Только после того, как увезёте меня… отсюда! — хриплю. — Клянусь… Клянусь папой, там много золота и денег! Это был неприкосновенный запас папы. Он сказал, на крайний случай, на случай беды.
— И какая же беда сейчас, если ты решила запустить руку в неприкосновенный запас Устинова?
— Кулагин. Мачеха хочет продать меня этому старому, жирному хряку… — всхлипываю.
Горячие слёзы скользят по щекам и капают на мужскую руку.
Бекетов сначала смотрит на свою руку, словно удивился горячей солёной капле, потом пристально вглядывается в моё лицо.
Слышу, как отворяется входная дверь.
Мачеха вот-вот двинется по тропинке к кустарнику…
— Хорошо. Сиди тихо и жди… — командует Бекетов. — Но если ты соврала мне, беги прямо сейчас. Иначе тебе придётся на своей шкуре узнать, что я делаю с маленькими лживыми девочками.
Он разжимает пальцы и лениво отходит, возвращаясь к своему внедорожнику.
Тук-тук-тук.
Моё сердце грохочет невероятно громко, а кровь бежит по венам чересчур быстро.
Мне кажется, что я даже дышу чересчур громко!
Замираю, стараясь не шевелиться.
Тук. Тук. Тук.
Это уже частят каблуки мачехи по каменной дорожки.
Я настолько хорошо знаю оттенки её походки, что сейчас, даже не выглядывая из кустов, могу сказать с уверенностью, что она идёт от бедра, вспомнив модельное прошлое.
Неужели она собирается взять Бекетова… натурой?
Жуть как хочется на это поглядеть.